Это было какое-то сумасшествие. Даже все прошлые разы не шли ни в какое сравнение с этим — там Малфой, несмотря на своё якобы подчинённое положение, всегда контролировал себя и процесс, а теперь… Теперь Скорпиус впервые в жизни готов был поддаться напору, утратить над собой контроль хоть ненадолго и пожить полной жизнью, без оглядки на себя и своё положение.

Пальцы вскоре исчезли, сменяясь на член, и Скорпиус поморщился, жалобно замычав.

— Больно? — послышался испуганный шёпот, и движение приостановилось. Скорпиус распахнул глаза, мутно и как-то отстранённо смотря в раскрасневшееся лицо, которое сейчас склонилось над ним, смотря с тревогой и беспокойством.

“А он красивый, когда такой”, — мелькнула совсем не к месту идиотская мысль, но Скорпиус отмахнулся от неё.

— Джеймс, — вырвалось у него еле слышно, и он вспыхнул, закрывая глаза и не зная, что ещё говорить. Но Поттер, к счастью, понял и так. Протянул руку, успокаивающе проведя пальцами по его скуле, убрал попутно влажную от пота прядку, прилипшую ко лбу, потом осторожно погладил по бедру.

— Сейчас, Скорпи, — хрипло пробормотал он и прижался на миг губами к его согнутому колену. — Это только поначалу неприятно. Немного потерпи — и станет хорошо. — Рука переместилась на скорпиусов полуопавший член, начиная скользить по нему вверх-вниз. Малфой постепенно расслабился, и Джеймс, мгновенно ощутив это, продолжил вторжение, медленно, но неуклонно проникая до конца. Замер на секунду, переводя дух и из последних сил сохраняя самообладание, но, когда Скорпиус застонал и нетерпеливо двинул тазом ему навстречу, не выдержал и сорвался, отпуская себя и позволяя, наконец, инстинктам возобладать над разумом.

— Скорпиус… — только и смог выдохнуть он, одновременно и не веря в реальность происходящего, и понимая, что всё настолько закономерно, насколько было возможно. — Скор-р-пи…

*

Малфой, еле переставляя ноги, плёлся по коридору в свою комнату. В душе было смятение, в голове — полная каша, и передвигался он чисто на автомате, пытаясь собрать мысли в кучу и заставить мозг снова заработать. После пятой безуспешной попытки, он махнул на это дело рукой и начал просто считать шаги и смотреть по сторонам.

Не то чтобы ему было в новинку возвращаться в гостиную после отбоя: такого опыта, хотя бы разового, не было, пожалуй, только у младшекурсников, да и то — не факт, особенно, в последнее время.

Несусветный бред продолжал лезть в голову и тогда, когда Скорпиус, то и дело зевая, уже осторожно крался по слизеринским подземельям. Из Хогсмида они припозднились, еле успев до закрытия Хогвартса, но теперь отбой уже точно был. Скорпиусу и раньше доводилось ходить здесь в такое время — и даже позже, — но теперь он всё видел как-то… по-новому? Вроде бы, всё то же самое — обычная пронзительная тишина в коридорах, непроглядная темень, и вокруг как-то мёртво. Словом, как в Малфой-мэноре — вполне привычно и дружелюбно. Но все равно.

Что-то было не так.

И Скорпиус никак не мог сообразить, что именно, но всё равно видел — пусть и в темноте и сквозь полузакрытые глаза, не суть — эти старые знакомые коридоры в новом свете. И придавал этому слишком большое значение, да.

Остановившись у последнего поворота, Скорпиус потряс головой и поморщился от неприятного ощущения в висках. Хотелось лечь и уснуть прямо здесь. Давненько он не чувствовал себя настолько вымотанным не только душевно или умственно, но и физически.

Он огляделся, отгоняя мысль о том, что если его кто-то и мог бы заметить, то уже давно дал бы о себе знать, и свернул, наконец, к слизеринскому тупику. Замер перед стеной, скрывавшей проход в гостиную, и неожиданно провёл рукой по шершавым плитам. Он стоял перед этой стеной всего несколько часов назад, но казалось, что прошла уже вечность.

“Скорпиус Малфой, ты становишься слишком чувствительным”, — сказал он самому себе. Это было опасно. Неужели секс и внезапные нежности от Джеймса Поттера настолько плохо повлияли на него? Он легонько улыбнулся — сама мысль казалась смешной, — и уже собрался назвать пароль, как вдруг застыл, поражённый.

Он, серьёзно, стоял посреди коридора и почти хихикал, думая о вечере с Поттером?

Это действительно становилось опасным. Так легко было измениться: растерять свою невозмутимость, потерять контроль над дисциплиной, характером — да вообще потерять себя. Раствориться в этом гриффиндорском чудике, который чуть ли не в любви ему сегодня признался.

Стоп.

Скорпиус помотал головой и, шепнув пароль (какой-то очередной недо-шедевр их старосты), на автомате пролез в проход и побрёл в спальню семикурсников.

Поттеру обязательно всё нужно было усложнять? Почему нельзя было просто… это же игра, верно? Они просто играли. И хоть Скорпиус им манипулировал, Джеймс не слишком обижался, слава Мерлину.

“А если бы обижался — было бы гораздо хуже? — неожиданно подумалось Малфою. — Действительно хуже? Больнее?”

Душевно больнее?

Он наощупь открыл дверь в спальню, прошлепал к своей кровати и уже собирался упасть на неё, когда со стороны кровати Альбуса раздался шорох.

— Скорпиус? — Альбус, очевидно, не спал.

“Ждал меня?” — почему-то подумал вдруг Скорпиус, вспомнив, что перед его уходом у них состоялось нечто вроде перемирия, и засветил Люмос.

Ал приподнялся на локте, весь сонный и по обыкновению всклокоченный, и уставился на Скорпиуса.

— Ты чего по ночам… — он прищурился. — Эй, все нормально?

Да, наверное, он, Скорпиус, сейчас выглядел слегка не от мира всего.

— Кхм, да. Я просто…

Что?

“Просто вдруг понял, что в меня совершенно случайно влюбился самый неподходящий человек на свете, который совершенно случайно является твоим братом?”

“Просто переспал с ним?”

“Просто до меня вдруг дошло, что я сам от него… Я… То есть, у меня при нём совершенно нетипично для меня сносит крышу и отключается мозг, зато включаются инстинкты и чувства, которых быть не должно?”

— …просто устал. Извини, что разбудил, Ал.

— Да я и не спал особо, — пробормотал тот, тут же отворачиваясь и от души зевая.

Скорпиусу хватило сил на то, чтобы выдать смешок.

— Я вроде как ждал тебя, — брякнул вдруг Альбус. — Чтобы поговорить. Ну, знаешь, про всякое, — он отвёл взгляд и почесал нос, и Скорпиус неожиданно понял, что друг очень смущён. — Но ты какой-то… с ног валишься.

Скорпиус кивнул и принялся невыносимо медленно стягивать с себя ботинки. В голове что-то вертелось, какая-то назойливая и, наверное, важная мысль, но Малфой так устал, что думать об этом было совершенно невмоготу. Так лениво и так сложно, когда голова плохо соображала.

Альбус фыркнул.

— Скорп, ты таращишься на свои ноги, — заметил он, и Малфой тряхнул головой.

— Можно уснуть сидя? — максимально серьёзно спросил он, подавляя желание тупо упасть на кровать и больше никогда не двигаться. Альбус закатил глаза и фыркнул.

— Можно попробовать. Но я, честно, сомневаюсь, что это хорошая идея.

— Тогда ладно, — кивнул Скорпиус, пиная ботинки под кровать и сдёргивая покрывало. — Спасибо. Мне нужно было знать твое мнение. Так что теперь я могу спокойно спать, и… — он нёс абсолютную ерунду и, что самое прискорбное, совершенно не контролировал себя при этом. Снова. Мерлин, Джеймс, кажется, совсем дико на него влияет.

А, точно, вот о чём ему нужно было подумать!

— Спи, — со смешком сказал Альбус. — Спокойной ночи.

Скорпиус залез под одеяло и свернулся клубочком, впервые за неделю не прячась за пологом.

Может, ему и показалось, но на грани сна он услышал, как Альбус шепчет “нокс” и ещё что-то очень похожее на “прости меня”. Но, наверное, всё-таки показалось.

“Так больше не должно продолжаться, — мелькнула напоследок здравая мысль. — Джеймс… Джеймс — угроза. Пора с этим заканчивать”, — и Малфой, наконец, провалился в сон.

========== Глава №7 ==========