“Дурацкие слизеринские маски”, — подумал Джеймс прежде, чем осознал, что Альбус пытается в этот момент копировать именно Скорпиуса.

— Точно? — он чуть подался вперёд и понизил голос: — И вы, например, ни из-за чего не ссорились, нет?

В глазах Альбуса на мгновение промелькнуло какое-то странное выражение.

— Мы всегда ссоримся, с ним невозможно нормально существовать, — с обидой произнёс он. — Даже ты это всегда мне говорил.

Джеймс слегка растерялся. И как теперь у Альбуса выяснить истинное положение дел и не навести при этом на себя подозрения?

В какой-то момент он подумал, что проще было, и вправду, пойти и добиться ответа от самого Малфоя, всё-таки, это было важно, — но потом вспомнил, что решил поменьше провоцировать того на эту его отгороженность от всего мира и “заныривание” в бронированный панцирь.

— Эм… — протянул он, не зная, что и сказать. — Ну, а всё-таки?

Альбус вздохнул, принимаясь нервно теребить край мантии, и вдруг выпалил:

— Мы не сошлись во мнениях по поводу, гм, Пожирателей смерти? — он как будто спрашивал у Джеймса, чем несказанно того удивил. — Да и вообще, — Ал откинулся на спинку кресла и на несколько секунд замер, обдумывая свои слова, — да и вообще… просто не сошлись во мнениях. И странно, что только сейчас, он же совсем чокнутый. Ненормальный какой-то. Не могут нормальные люди такими быть.

Джеймс прикусил губу, понимая, что если бросится сейчас на защиту Малфоя, то навлечёт на обоих ненужное подозрение и вызовет массу вопросов.

— Странно, что мы раньше не поссорились, — продолжал рассуждать Альбус. — Точнее, не так: странно, как я вообще всё это время его терпел! Он совершенно другой. И постоянно занудствует и… ну, вообще. Ты понял, — он осёкся и взглянул на Джеймса, что-то соображая. Джеймс поднял брови и кивнул, надеясь, что тот продолжит, но Альбус вместо этого, к его ужасу, спросил: — Так чего ты спрашиваешь-то?

— О, да так, — Джеймс смешался, но постарался натянуть на лицо максимально нейтральное выражение и словно бы с досадой передёрнул плечами. — На днях знатно с ним поспорил и заметил, что вы как-то разошлись.

Альбус молча сверлил его задумчивым взглядом, и Джеймсу стало совсем не по себе.

— Мириться не собираетесь? — всё же рискнул спросить он.

Ал вскинул подбородок:

— Вот меня к своим разборкам с ним не привлекай, пожалуйста, — практически с угрозой процедил он. — И вообще, лучше бы ты с ним не связывался, Джеймс.

“Интересно, и кого из нас он сейчас уберечь пытается?” — мелькнуло у Джеймса в голове.

— Ну, это я сам решу, спасибо.

Альбус покачал головой и закатил глаза.

— Не хочу я с ним мириться, — ни с того, ни с сего выдал он, — но как-то чудно без него. Не то чтобы скучно, но непонятно.

у Джеймса от этих слов челюсть отвисла — ну, и дела, оказывается, Альбус-то с Малфоем по-настоящему дружил. Да и Скорпиус, судя по тому, что он видел в последние несколько дней, тоже без Ала себя, видимо, не очень комфортно ощущал.

Вдруг стало гадко. Чёртов Альбус и для Скорпиуса гораздо больше значит! Молчит, ссорится, но доверяет? А ему, Джеймсу, — нет?

— Ладно, — он поднялся на ноги, надеясь, что не выглядит так, будто спасается бегством (плевать, что это, в сущности, так и есть). — Пожалуй, я пойду, а то мне тоже позаниматься нужно.

Пожалуй, следовало, хорошенько поразмыслить над всем этим.

Полностью погрузившись в раздумья, Джеймс вышел из библиотеки и, ничего не видя перед собой, медленно побрёл в гриффиндорскую башню, с каждым шагом мрачнея всё больше. Разговор с Алом ему не понравился, и то, что он услышал от него, окончательно испортило и так не особо радужное настроение. Да и выводы напрашивались неутешительные. Альбус. Снова он у него на пути. И вполне способен отнять то единственное, чем Джеймс с недавних пор начал дорожить — общение с Малфоем. Ну, и сам белобрысый, конечно, хотя… А может, всё наоборот, и это Джеймс отнимает у Ала друга?

Поттер едва не фыркнул — вот уж, нет! Насколько он понял из невнятного лепета как брата, так и самого Малфоя, в их ссоре он, Джеймс, никаким боком не замешан. Просто Скорп странный, а Ал — вспыльчивый и прямолинейный. И весьма остро воспринимающий чужое мнение важного ему человека, если оно от его собственного значительно отличается. На этой-то почве они, видать, и разругались. Впрочем, ему, Джеймсу, наплевать на причины. Ему бы про истинные отношения Малфоя с Альбусом вызнать, вот что важно! А вдруг они не просто друзья? Вдруг между ними было нечто большее? А потом они поссорились, и Скорпиус просто использовал Джеймса как временную замену своему… своему…

Джеймс скривился и тряхнул головой.

Вот же бред в голову лезет! Смешно, ей-Мерлин: он Скорпиусу — буквально никто, тот ему не принадлежит, ничем не обязан, у них даже отношения-то странные, если это вообще можно назвать отношениями, а Джеймс его уже ревновать вздумал. И к кому — к собственному младшему брату! Дурость полнейшая.

— Ух, ты, кто-о тут у на-ас, — внезапно раздался почти у самого уха знакомый до тошноты голос, и Джеймс очнулся, растерянно оглядываясь. Слишком занятый своими безрадостными думами, он забылся и не заметил, как снова оказался в западне: подонок Уотсон стоял рядом и скалил зубы в обычной глумливой, пакостной ухмылке. Сегодня он был один, без своих прихлебателей, но его это, похоже, ничуть не напрягало — Поттера он явно не боялся настолько, чтобы подстраховывать себя охраной.

У Джеймса при виде мерзкой, невыносимо довольной рожи привычно перехватило дыхание и сжались кулаки. Как же он ненавидел этого ублюдка!

— Джейми, детка, ты чего молчишь? — гнусаво пропел тот, небрежной походкой подходя почти вплотную и явно чувствуя себя хозяином положения. Взял его за подбородок, приподнимая, и дохнул в лицо тяжёлым табачным духом. Опасно сощурил злые глаза: — А может, самому тебя трахнуть, а, Поттер? Как же ты меня бесишь, пидорок, ты бы только знал.

— Да что я тебе сделал такого? — с тоской произнёс Джеймс, ощущая очередной прилив стыда за ту беспомощность, что всегда охватывала его при встрече с этим уродом. — Ну, что тебе от меня надо? Я тебе никогда дорогу не переходил. Что ты привязался-то ко мне?! — он отчаянно дёрнулся, желая вырваться из цепких пальцев.

— Ничего, Поттер, ничего, — не выпуская его, изогнул губы Уотсон. — Просто ты — позор нашего дружного коллектива. Больная опухоль, а от таких опухолей надо избавляться, чтобы организм в целом не загнил, — он схватил его за волосы, с силой оттянув вниз. — Понял, детка? Таким гнойным нарывам, как ты, среди нас — не место.

Джеймс, несмотря на своё незавидное положение и всю ситуацию, едва подавил желание закатить глаза: Уотсон был совершенно неоригинален, из раза в раз повторяя одно и то же, одними и теми же словами. Он настолько тупой, что даже не может придумать что-нибудь новенькое? Небось, один раз составил свою дебильную речь и теперь цитирует её всё время. Психопат.

Тот, наблюдая за ним и, по-видимому, решив, что жертва недостаточно запугана, вновь больно дёрнул его за волосы. Поттер сморгнул невольно выступившие от такого бесцеремонного обращения слёзы и внутренне напрягся, ожидая свою очередную непременную порцию унижений и побоев — от Уотсона ему никогда ещё не удавалось отделаться просто так, тот изводил его планомерно и с особенным садистским удовольствием. Увидев, как ублюдок медленно поднимает руку и пристально вглядывается, будто примериваясь, куда лучше ударить, Джеймс невольно втянул голову в плечи и зажмурился… и вдруг, совершенно неожиданно, вспомнил Скорпиуса. Как тот держался, когда Джеймс сам с ним вёл себя подобным образом (ну, нет, не прямо так), как сейчас Уотсон.

Поттера внезапно накрыло волной мучительного стыда. Будто Малфой вдруг неведомым образом оказался свидетелем его позора и со смесью отвращения и брезгливой жалости наблюдает всю эту преотвратную сцену.

Джеймс вскинул голову. Злость на Уотсона и на самого себя, за то, что так долго покорно терпел все эти издевательства, затопила с головой, затуманила разум. Руки сжались сами собой, и он, резко распрямившись, заехал ничего не подозревающему Уотсону кулаком в лицо, вложив в удар всю свою ненависть и так долго подавляемые эмоции.