Если у меня оставались последние сомнения по поводу этого места, они развеялись столь же быстро, как и самоуверенность шамана.

— Т-ты… — только и смог выдавить он, ошарашенно глядя на мою руку. Стоит отдать парню должное — он быстро среагировал, и вот уже левая рука неотвратимо несётся в мою сторону. Я знала, что успею среагировать, но мне хотелось проверить кое-что ещё.

Удар, который в иной ситуации сбил бы меня с ног, чиркнул по губе, точно спичка о сторону упаковки. И вместо огня — кровь, скользнувшая тёплой каплей на подбородок. Мою голову откинуло в сторону, и это большее, чего удалось добиться шаману.

— Ты закончил? — спросила я, не меняя положения своего тела, скользнув большим пальцем по разбитой губе и вытирая кровь. Его сдавленное дыхание было мне ответом. Я повернула голову, вновь принимая ставший на мгновение испуганным взгляд, и почувствовала, как парень пытается вырвать свой кулак из моей правой руки.

Я не позволила ему этой роскоши.

— Нанами?.. — вместо крика, адресованного Хорокеу, Касуми сбивчиво пробормотала моё имя. Пока я калибровала своё зрение, чтобы от удара в глазах перестало двоиться, пловчиха успела подскочить к нам, и теперь стояла в неловкой позе, сжимая плечо своего друга. Девичья рука, протянутая ко мне, замерла, а голубые глаза настороженно следили за каждым моим движением, пока Касуми спешно решала, кого из нас она должна остановить. Сам Хорокеу вновь напрягся, видимо, ожидая ответного удара, но его не последовало. Мы стояли, испепеляя друг друга взглядами, и я знала, кому обязана неожиданно вспыхнувшим в груди гневом.

— Хватит играть с моим телом и моими эмоциями! — пробормотала я, зная, что Джунко услышит. Юсуй уставился на меня. Он непонимающе моргал и на мгновение ослабил внимание — достаточно, чтобы я оттолкнула его от себя. Хорокеу отошёл на несколько шагов, пошатнулся, после чего споткнулся о ногу своей же подруги, и они вместе свалились на кровать.

— Да какого?!.. — выкрикнул он с нотками обиды в голосе, пока я сжимала и разжимала пальцы, внимательно рассматривая их. Они слушались хорошо — даже слишком — и пусть эти ощущения были настоящими, я чувствовала странный, едва заметный холод.

— С-слезь с меня… — прозвучал голос Касуми откуда-то из-под Юсуя. Тот спохватился и едва не упал вновь, перекатываясь на соседнюю сторону кровати и на ходу выпаливая извинения. Я смотрела на всё это, и в голове пронеслась ленивая мысль о том, что мне придётся заново заправлять одеяло.

— Если ты закончил, то послушай меня, — выдохнула я, когда гнев сменился усталостью. Возражений не последовало: Касуми ткнула друга локтём в бок, и тот прикусил язык. — Да, тебе только что дала отпор слабая девчонка — мы к этому ещё вернёмся после важных сообщений от спонсоров, — судя по лицам этой парочки, они шутку не оценили, и я перешла к сути. — Будь я действительно в сговоре с Монокумой, вы бы никогда не услышали об этом от меня. Если у кого-то есть идеи, как мне это может быть выгодно — буду рада послушать. Хотя нет, — добавила я, увидев, как открыл рот Хорокеу, — лучше помолчи. Так вот. В этой игре я с вами на равных, более того, я не собираюсь доставлять Джунко удовольствие и совершать убийство, — на этом моменте мой взгляд скользнул в сторону камер, и я обратилась напрямую к ней. — Слышишь? Я выживу в этом мире на своих условиях.

— Она и сейчас нас слушает? — пробормотала Касуми, проследив за направлением моего взгляда. — И как она успевает следить за всей Академией одновременно, управляя при этом Монокумой? — Я неопределённо повела плечами: кто знает. Тем более, это наименее важный пункт моей речи.

— Ситуация кажется безнадёжной, но всё не так плохо. Джунко, как абсолютное воплощение отчаяния, всегда оставляет в своих планах некую… недосказанность, — на моих губах вновь играет улыбка, — право на ошибку, чтобы иметь возможность испытать столь любимое ей чувство. Это значит, что у всех нас есть возможность выбраться. Ну, может не у «всех», но как минимум у некоторых…

— Так ты всё-таки знаешь, где выход?! — прервал меня очнувшийся от унижения Хорокеу, и я подняла руку, призывая его к молчанию. Каких-то пять минут назад он едва ли меня бы послушал, но теперь проглотил остаток своих криков, прекрасно понимая, кто из нас двоих может применить силу.

— Нет, но я знаю, что он есть. У нас наверняка будет способ закончить игру тем или иным образом — либо лазейка в Академии, либо… я не знаю, что она придумает, — призналась я.

— Если ты всё это знаешь, — вступила Касуми, — почему рассказываешь только сейчас? И если Монокума… если Джунко хочет погрузить нас в отчаяние, то почему позволяет тебе делиться этим? Разве это не придаст нам сил бороться с ней?

Я покачала головой.

— Чем дольше вы чувствуете надежду, тем сильнее будет ваше отчаяние, — в глазах обоих на мгновение промелькнул страх. — Всё, что происходит сейчас — идёт по её плану. У нас будет шанс порушить эти планы, но когда придёт это время — я не знаю. После Суда должен открыться путь на новые этажи, и, возможно, там мы найдём какие-то подсказки. Это игра, — добавила я, грустно улыбаясь. — В которой мне ещё предстоит выиграть.

— Только лишь тебе? — пробурчал Хорокеу, яростно взъерошив свои торчащие волосы. — Ты всё твердишь: игра то, игра сё, игра, игра… да какая это игра, мать твою?! Вы с ней — убийцы, и то, что вы зовёте игрой, называется убийством.

— Какая это игра? Игра на выживание, — спокойно ответила я, на что Юсуй вновь приготовился гневно заорать. Его остановил появившийся в моём голосе столь знакомый ему лёд. — Не тебе называть нас убийцами, Хорокеу. Или ты уже забыл, что убил ту девушку?

Мне не нужно замедление времени, чтобы рассмотреть, как в один миг бледнеет шаман. Касуми вряд ли замечает, как кладёт свою руку на его в неосознанной попытке поддержать. Жилка на её шее пульсирует в такт мечущимся с меня на него глазам.

— Откуда ты знаешь? — интересно, что именно пловчиха задаёт этот вопрос, пока Юсуй взирает на меня исподлобья. Я наслаждаюсь небольшой мини-игрой, разглядывая все оттенки эмоций, застывшие на его лице. Не сказать, что мне приятна его боль, но Хорокеу напросился сам.

— Я знаю всё о каждом из вас, — у них уже кончились силы удивляться, но Касуми отчаянно пытается. — Вы можете мне не верить, но я не знаю, почему. Я даже завидую вам немного — всё ваше прошлое, как на ладони, а мне достаются лишь обрывки воспоминаний, изредка даруемые Джунко. Я открываю шкаф, чтобы переодеться, а оттуда выпрыгивает новый скелет.

— В смысле? — только и спрашивает Хорокеу своим низким голосом.

— До недавнего времени я вела себя совсем по-другому, правда? Это не было ложью или маской, ведь я вела себя в соответствии с собственными воспоминаниями — до поступления в Академию, до судьбоносной встречи с Джунко. Я была не самым плохим человеком, как вам кажется? — улыбаться оказывается больнее, чем я думала. — Она забрала у меня эти воспоминания и теперь отдаёт их по крупицам, наблюдая за развитием событий. То же касается и Комаэды. Он убил Йо и Зоро не только потому, что близился тест, на котором некоторых из нас могли казнить. Нет. Он, как и я, вспомнил своё общение с Джунко. Вспомнил, что в его жизни есть не только надежда, но и отчаяние.

— Та грёбаная дверь… — прошипел Хорокеу в редком моменте просветления, прикрывая лицо руками так, что остались лишь щёлочки глаз. — Этот ублюдок, ты и твой чёртов пароль…

— Бинго. Вы сравниваете счёт, — подтверждаю я, и он снова хочет меня ударить. — Не могу утверждать насчёт Комаэды, но думаю, что пройдя за ту дверь мы обрели большую часть наших воспоминаний. Те, что не касаются организации самой игры. И теперь остаются самые интересные вопросы. Почему я помню обучение в Академии, если мы совсем недавно поступили сюда? — глядя на их окаменевшие лица, я наслаждаюсь этим моментом. — К вашему счастью, я знаю ответ.

— Давай уже, — бросает мне в лицо Хорокеу, и я тяну лишние несколько секунд, разглядывая противоположную стену. Вскоре мне это наскучивает.