Он громко сел на стул, скрестив руки на груди. Мио ошарашенно смотрела на Хорокеу, не зная, что и думать. Неужели, у остальных тоже есть за душой такие истории? Он рассказал это так спокойно, хотя наверняка провёл многие годы, изводясь от чувства вины. Ей стало стыдно за собственные переживания, которые рождались буквально из ничего. Наверное, из всех её одноклассников у них с Ритцу была самая счастливая жизнь до поступления в Академию. Никаких особых способностей, никаких сражений и боли. Худшее, что могло произойти — она не поступила бы в университет, в который хотела.
Теперь уже Касуми, сидевшая подле него, встала и обратилась к остальным с речью.
— После смерти Реда я была зла на себя, но хуже того — я злилась на вас. Я думала, что своим голосованием мы убили Нами, и хотя мои слова стали решающими, я не могла принять это. Мне очень жаль, и у вас есть полное право злиться на меня за это, — она склонила голову и сжала кулаки, пока Хорокеу молча хмурился, глядя куда-то в стену. — Теперь, не в последнюю очередь благодаря вашей поддержке, я смогла это пережить. И я хочу, чтобы остальные тоже отпустили свой гнев, потому что ссоры между собой не помогут нам. Наш общий враг — Монокума, Эношима Джунко и вся эта Академия. И ещё… — она посмотрела сверху вниз на сноубордиста, и хотя тот не видел этого, улыбнулась. — Я хочу сказать, что Хорокеу иногда бывает невыносимым и шумным, — Мио не сдержала улыбки, — но в душе он очень добрый и чуткий. И пусть он бывает груб в разговорах, он хочет того же, что и мы все. Я верю, что мы с вами друзья, и поступок Комаэды стал последним убийством.
Шикамару кивнул, пока пловчиха опускалась на своё место. Стратег выглядел удивлённым, и Мио предположила, что он не ожидал чистосердечных признаний от каждого, но это было только к лучшему, верно? Слова Хорокеу заразили честностью всех, и пока следующий человек вставал из-за стола, Мио думала, что она может сказать одноклассникам.
— Касуми очень точно выразила мои мысли, — виновато улыбнулась Хартфилия. — Я злилась на вас за то, что произошло с Натцу, но… это был его выбор. Он всегда готов был пожертвовать собой ради остальных, и я хочу уважать это. Я знаю, что всё ещё не могу принять до конца его смерть, но знаю и то, что Натцу больше всего на свете ценил дружбу, — она сжала в руках клетчатый шарф, прерывисто выдыхая. — Он не хотел, чтобы мы ссорились, и я не нарушу его желание. Я буду улыбаться в лицо будущему, как это делал он. Поэтому простите меня, если сможете. И особенно я хочу попросить прощения у Шикамару. Я говорила ему вещи, о которых теперь сожалею, — стратег кивнул ей, и Люси улыбнулась ещё ярче. — Спасибо тебе, что организовываешь нас, ты и правда отличный лидер. Есть человек, которому я не могу доверять, — она, да и все остальные, посмотрели в сторону молчавшей Чиаки, — но я верю, что мы сможем найти какое-то взаимопонимание. Как уже сказали ребята до меня, у нас есть общая цель, к которой мы должны двигаться.
Акияма едва удержалась от того, чтобы ей похлопать. Это собрание оказалось совсем не тем, что она ожидала. Краем глаза басистка видела, как Ритцу слушает их с открытым ртом, и она улыбнулась этому зрелищу. В её голове наконец-то созрели мысли, которыми она хотела бы поделиться. В комнате наступила тишина, в которой ребята стали переглядываться — остались всего три человека, которые не взяли своё слово. Мио посмотрела на барабанщицу, поймала её улыбку и уверенно поднялась с места…
…и тут же села, потому что на её плечо опустилась сильная рука Тайнаки. Ритцу покачала головой, улыбаясь с той же уверенностью, и Мио отрешённо кивнула. Глаза подруги светилась такой решимостью, что было глупо спорить с ней.
— Я не тот человек, от которого много толку в судах и расследованиях. Ну, знаете, мой главный талант — это громко стучать, — Люси и Касуми рассмеялись, а Мио лишь смущённо спрятала лицо в ладонях. Эта дурочка… — Поэтому я оставляю мыслительные процессы в надёжных руках Мио! — Боже, почему она снова говорит только о ней? — И раз уж мы разобрались с этим, вы должны знать кое-что обо мне. Я думала о том, чтобы совершить убийство. Мне казалось, что это единственный возможный выход, но меня что-то останавливало. Наверное, я не убийца? Если нельзя убить человека плохим ритмом. Хех. Разве глубоко ночью у вас не было тех же мыслей, когда кажется, что других вариантов не осталось? Может, я одна такая, не знаю. Но если мы все объединим усилия, — она вскинула руку вверх, а Мио вспомнила, что её подруга на самом деле обладает взрывной харизмой, — мы справимся! Я приведу вас к победе, ибо я — Тайнака Ритцу, и я не ищу лёгких путей! А ещё Мио очень милая. У меня всё.
Акияма ударилась головой об стол под смех одноклассников, среди которого она с удивлением услышала голос Хорокеу. Басистка пробормотала, что сама убьёт Ритцу, отлично зная, что последнюю фразу Тайнака сказала лишь для того, чтобы смутить её. Всякая уверенность улетучилась, и Мио снова почувствовала себя девочкой в средней школе, которая пыталась спрятаться от одноклассников за спиной Ритцу (это было смешно, учитывая их разницу в росте). Такое странное чувство, привет из прошлого, и она была благодарна барабанщице за него.
Пусть и отвесила ей лёгкий подзатыльник, отодвигая стул.
— Я… — она оглядела остальных и внезапно вспомнила о том, что боится выступать перед толпой. Слова застряли в горле, и Акияма вспомнила, как Тайнака учила её: нужно представить, что все вокруг — картошка. Или ананас, потому что Ритцу больше всего похожа на него, если сделает маленький хвостик. И вот, собравшись с духом, Мио обратилась к окружающим её ананасам: — Я всегда была очень пугливой и во всём полагалась на окружающих. Всю жизнь я думала, что могу цепляться за храбрость Ритцу, и это будет нормально. Но все вы помогли мне понять, что моя судьба в моих руках, — она опустила упоминание Комаэды, и это был её единственный секрет. — Не знаю, насколько ценной будет моя помощь, но я сделаю всё возможное, чтобы мы больше не ссорились друг с другом и наконец-то вернулись домой. И больше других я хочу извиниться перед Ритцу, — она посмотрела на удивлённую барабанщицу, — которую подозревала в убийствах. Мне очень жаль, что я предала твоё доверие, и я обещаю, что это больше не повторится. Я хочу верить всем вам.
Мио помолчала ещё несколько секунд, прежде чем поняла, что это всё. Она наконец-то нашла внутреннюю гармонию и отпустила все обиды, которые накопились за прошедшие пару недель. На душе стало легко и приятно — она опустилась на стул, готовая продолжать обсуждение. Теперь остался лишь один человек, что не сказал ни слова, и не только она, но и весь класс выжидающе смотрел на Чиаки. Та видела это, но молчала, глядя себе под ноги и сжимая лямки рюкзака. Спустя какое-то время, Шикамару и Хорокеу оба раскрыли рот, и в этот момент Нанами медленно поднялась на ноги.
— Тебе есть, что сказать? — спросил Шикамару, в его голосе было что-то, похожее на просьбу. Чиаки вздохнула, кивая.
— Наверное. Но сначала мне придётся в третий раз рассказать о своём прошлом, — она усмехнулась, — хотя в этот раз я обойдусь короткой версией. Как вы знаете, сейчас мы находимся в виртуальной реальности, но это не первый раз, когда я оказалась в Академии Надежды. Я училась в ней в настоящем, реальном мире, но мои воспоминания оказались стёрты. Кем? Монокумой, конечно. И как все уже должны знать, Монокумой управляет человек, с которым я познакомилась в этой Академии. Этот человек — Эношима Джунко. Пароль от Монокумабука, пароль от двери на третьем этаже, всё это — её способ поиграть со мной. Наши отношения трудно назвать дружбой. Это было что-то большее… и что-то меньшее. Одновременно. После знакомства с ней я начала меняться. Я прониклась её философией отчаяния и вместе с ней делала вещи, которым до сих пор не нахожу объяснения. В этом самом здании, только не виртуальном, мы устроили игру на выживание. Вроде той, в которой оказались заперты мы сейчас. Тогда я заставила ни в чём не повинных учеников убивать друг друга. Я лично убила одного из них, — она поднесла к глазам свою дрожащую руку, — и даже в тот момент я не знала, правильно ли это. И сейчас не знаю. Часть меня хочет делать непоправимое ради Джунко. Часть меня — это та Нанами, которую знали вы. Из-за виртуальной реальности у Джунко есть полный контроль надо мной и моими воспоминаниями. Она заложила в мою голову историю каждого из вас, поэтому я знала настоящее имя Хорокеу с самого начала. Я знала, что Ритцу влюблена в Мио. Я знала, что брат Саске убил всю его семью. Я должна была предотвратить все эти убийства, но… я не смогла. Я не знаю. А сейчас, когда воспоминания о школьной жизни возвращаются ко мне, я не могу понять, что же я за человек. Действительно ли я убийца? Может, эти воспоминания — фальшивка? Одно знаю точно. Я не хочу играть по правилам Джунко. Даже если я чувствую, что люблю её, больше кого-либо другого, я хочу выбраться отсюда самостоятельно. Не прибегая к её же методам. Мне кажется, если у меня получится, то я снова смогу обрести свою личность. Для вас я предатель — и пусть будет так — но даже если вы не доверяете мне… у нас действительно есть общая цель.
