Долго Бриттани с Сантой им искать не пришлось, так как те стояли в коридоре, прижимаясь друг к другу. Уткнувшись в шею Сантаны, Бриттани приглушенно плакала, пытаясь всхлипывать как можно тише, пока Лопез гладила ее по спине и целовала в светлую макушку, пытаясь успокоить, но было видно, что она и сама была на грани того, чтобы расплакаться.

Увидев бедолаг, Курт на мгновение замер, стушевавшись, но быстро пришел в себя, командуя:

— Милый, иди налей две чашки ромашкового чая и приготовь снэки для всех, — когда Блейн стремительно утопал на кухню, Курт продолжил, — А вы двое в ванную комнату со мной, хорошенько умойтесь холодной водой.

Когда Бриттани немного пришла в себя, а Сантана и вовсе полностью успокоилась, взяв себя в руки, Курт отвел их на кухню, усаживая за стол, на котором уже стаяли две чашечки успокоительного чая.

— Итак, в чем дело? — задал вопрос Хаммел, но сразу пожалел, когда увидел, как губы Пирс затряслись, а ее лицо начало краснеть.

— Есть одна девочка, — начала Бриттани слабым, дрожащим голосом, — В нашем приюте, высока вероятность, что ее отец заберет ее обратно домой…

Хаммел переглянулся с Блейном и Сантаной, не понимая, почему эта новость так опечалила девушек. Бриттани сделала пару глотков чая, но потом, не сдержавшись, снова повернулась к Сантане, всхлипывая в ее грудь.

— Дело в том, что ее отец — собачье дерьмо на человеческом скелете. Этот сучий порох типичный абьюзер: избивал мать этой девочки, третировал ее и ограничивал во всем, вплоть до того, что запрещал ей общаться с семьей и использовать контрацепцию.

— Почему в прошедшем времени? Эта женщина спаслась от него? Она где-то в женском убежище? — обеспокоенно сыпал вопросами Блейн, схватившись за руку мужа.

— Нет, нет, нет, — разбито вторила Сантана, гладя макушку Бриттани. — Этот мудак в очередной раз сел за руль пьяным, но в этот раз взял с собой и дочь с женой. Буквально через несколько улиц от их дома он не справился с управлением и врезался в дерево на большой скорости. Девочка была хорошо пристегнута матерью в детском кресле, поэтому осталась цела, но удар пришелся на переднее пассажирское место Лилиан, поэтому машину там просто смяло, как кусок пластилина, Лилиан, находящаяся на четвертом месяце беременности, погибла мгновенно, в то время как это чудовище, оставшееся лишь с небольшим сотрясением, выскочил из машины, когда увидел, что она загорелась, при этом даже ни на одну чертову секунду не подумав о дочке на заднем сиденье. Когда приехала скорая и пожарная бригады, малышка надышалась газом и получила обширный ожог кожи руки.

Злые слезы потекли по застывшему лицу Сантаны, и Бриттани поспешила их стереть, продолжая рассказывать:

— У него отобрали опеку над девочкой немедленно, и так, сначала пролежав полтора месяца в больнице, она оказалась в нашем приюте, но сегодня моя начальница сообщила, что ее отец собирается судиться с органами опеки, чтобы забрать дочь обратно, но у него есть деньги и связи, поэтому нам всем прекрасно известно, чем это закончится, он способен просто подкупить судью.

— Я просто боюсь представить, как он будет растить ее, — нечитаемым голосом произнесла Лопез, — Если она не умрет от голода на протяжении следующего года, он вырастит ее травмированной на всю жизнь, преждевременно мертвой внутри девушкой.

— Но что, если ее успеют удочерить до того, как начнется суд? Вы же не сообщаете биологическим родственникам, кем удочерены дети? Тогда она будет в полной безопасности? — предположил Курт, надеясь, что остался хоть один хороший выход из этой отвратительной ситуации.

— Именно на это я и рассчитывала, — повела плечами Пирс, — обычно у нас быстро разбирают детей до года, но проходят месяцы, и никто не хочет брать девочку с такой травмой, как бы прекрасна она не была. Она все еще вынуждена ходить с полностью забинтованной правой рукой и делать перевязки, потому что раны плохо заживают, так как в ее организме не хватает многих витаминов, скорее всего, у нее был скудный рацион, и у нее задержка в развитии, она почти не издает никаких звуков, в то время детки и помладше нее уже пытаются выговаривать слова. Ее считают проблемной, поэтому берут более здоровых детей.

Блейн посмотрел Курту в глаза, а затем указал взглядом на дверь.

— Мы отойдем на секунду, — сообщил Блейн и они с мужем вышли из кухни, прикрывая за собой дверь.

Какое-то время они просто стояли в тишине, глядя друг другу в глаза, пока, не сдержавшись, Хаммел приглушенно не воскликнул:

— Ты хочешь взять ее? Черт! — глаза Курта сильно расширились и стали бегать по коридору, а рука невольно потянулась ко лбу, начиная его чесать, — Когда я собирал документы, я думало том, что удочерение станет для нас планом на этот год, то есть, планом на будущее! Я не был готов, что это произойдет так быстро, черт-черт-черт! — взволнованный Хаммел взглянул на мужа, пытаясь найти там поддержку его слов, одобрение или порицание, что угодно, кроме мольбы: “Давай сделаем это, Курт!”.

— Никто никогда не готов к тому, чтобы стать родителем, милый, — попытался успокоить возлюбленного Андерсон, — И разве ты или я были полностью готовы к появлению нашего Принца? Нет, совершенно нет! Но все пошло просто замечательно, мы делали лучшее, что могли, и теперь наш малыш самый счастливый ребенок на свете! — продолжал уговаривать Блейн, глядя на Курта светящимися воодушевлением глазами, но вдруг немного поник, — Но, я не знаю, сможем ли мы вырастить ее правильно. Девочкам и так в жизни несладко приходится, а у нее подпорчена психика и вся рука будет покрыта шрамами, что станет причиной глубоких комплексов. У Филиппа идеальное здоровье, поэтому мы не сталкивались с ничем подобным ранее… — сомненья начали терзать Андерсона, и он начал уходить все глубже в мысли о том, что они не смогут помочь малютке.

— Мы тоже “проблемные”, Блейн. У нас тоже подпорчена психика, мы тоже имеем кучу комплексов и вынуждены посещать психологинь хотя бы раз в год, но мы счастливы и сильны, потому что мы вместе, дорогой, — некогда и сам напуганный Хаммел взял лицо Блейна в ладони, полным решимости взглядом успокаивая его, — И разве есть еще какая-то кандидатура? Найдется ли кто-нибудь, кто станет лучшими, чем мы, родителями для нее? Я совершенно не верю в это, поэтому, когда она окажется в нашем доме, мы просто продолжим делать все наилучшее, что в наших силах, и окружим наших детей таким количеством любви и заботы, что они никогда в жизни не смогут подумать, что с ними что-то не так, или что они “проблемные”, — получив нежный поцелуй, Блейн был крайне удивлен, что теперь Курт убеждает его удочерить девочку, хотя, казалось, всего минуту назад он был категорически против этой сумасшедшей идеи.

Лицо Андерсона скривилось от слез, но он начал быстро качать головой, соглашаясь с суждениями мужа. Напоследок крепко обняв Блейна и поцеловав меж нахмуренных бровей, Курт взял его за руку и завел обратно в кухню, где девушки, полностью успокоившиеся, но все еще невероятно обеспокоенные судьбой малютки, прижавшись подруга к подруге боками, стеклянными глазами гипнотизировали стол.

— Думаю, мы с Куртом можем удочерить девочку, — на выдохе проговорил Блейн, из-за чего на него уставились две пары глаз. Бриттани была удивлена, но будто не верила в то, что услышала, а Сантана недовольно скривилась:

— Не время для шуток, дружок, — покачав головой, проговорила Лопез, поворачиваясь к любимой, чтобы понять, как она себя чувствует.

— Нет, это правда, мы хотим взять ее, и если никто не сделает это за ближайшие двадцать четыре часа, то мы приедем завтра к обеду в приют и познакомимся с нашей будущей дочкой, пока работники будут разбираться с бумагами на опекунство, — вступил в разговор Хаммел, твердым тоном говоря, что они совершенно серьезны в этом намерении, — А теперь расслабьтесь, все будет хорошо, поэтому возьмите часть снэков, что сможете унести и пойдемте уже смотреть мюзикл.

— Да, теперь самое страшное, что произойдет в ближайшем будущем — это подарок Берри, которая решила спеть для вас сегодня, — облегченно прыснула Лопез, невероятно радостная, что у ее любимой Бритт-Бритт больше нет поводов грустить.