Отодвинув штору, чтобы увидеть расслабленное лицо его мальчика, лежащего в горячей воде с пеной с закрытыми глазами, Блейн наклонился и оставил поцелуй на бледной, немного покрасневшей из-за высокой температуры щеке, приветствуя.

Андерсон прикрыл дверь немного, чтобы спокойно раздеться, не засветив голой задницей перед сыном, но при этом слышать все, что происходит в их спальне, и начал ласковые нравоучения, снимая с себя одежду:

— Не стоит сравнивать меня с едой, дорогой, это не научит Филиппа ничему хорошему, да и не особо приятно, когда тебя называют неодушевленным предметом.

— Что поделать, когда ты такой аппетитный… — кичливо подметил Хаммел, ехидно улыбаясь, пока его широко раскрытые глазки скользили по голому торсу Блейна, стягивающего последние предметы одежды с себя.

Оставшись совсем раздетым, Блейн отодвинул штору и, с помощью заботливо протянутой руки Курта, залез в ванную, с немного нахмуренным лицом погружаясь в очень горячую воду, одновременно обжигающую и стирающую с его кожи мурашки, вызванные прохладным воздухом в доме. Усевшись в ванне, он откинулся назад, на грудь обнявшего его Хаммела, опуская руки в воду и поглаживая ими икры Хаммела, лежащие по разные от него стороны. Блейн прикрыл глаза и повернулся навстречу мягким поцелуям Курта, покрывающим его ухо, скулу и челюсть. Положив голову на плечо любимого, Блейн опустил до этого согнутые в коленях ноги под воду, полностью расслабляясь, пока Курт поливал его грудь водой, согревая участки тела, которые находились на поверхности.

Андерсон уверен, что почти задремал лежа в теплой воде и крепких объятиях, когда родной голос прошептал ему на ухо:

— Блейн, милый?

Не открывая глаза, но немного нахмурившись, Блейн отозвался, лениво вопрошая, чего хочет Курт, получая в ответ счастливое и озорное:

— Счастливой годовщины, моя любовь! Только представь, мы вместе уже четыре года. — Курт прижал ближе к себе разнеженного и солнечно улыбающегося Блейна, целуя его волосы и продолжая шептать на ухо, — Четыре невероятных года, которые я имел счастье провести в отношениях с самым лучшим человеком на свете, делающим каждый год, час, да каждый мой шаг и вздох наполненными чистым счастьем и радостью, — Хаммел подцепил подбородок Андерсона пальцами, разворачивая его голову, чтобы поцеловать растянутые в улыбке губы. — Я так счастлив, что встретил тебя, мой Мистер Андерсон, моя маленькая, ста семидесяти трех сантиметровая подростковая мечта, — за последнюю реплику Курт получил болезненный укус в районе нижней губы, из-за чего громко ойкнул, не ожидав почувствовать довольно резкую боль во время нежного ленивого поцелуя.

— Я тоже счастлив, — выдохнул Блейн, смягчая небольшой укус шелковым поцелуем, — Счастлив, что заранее приготовил с Принцем подарок для тебя к этому дню. Ты, милый мой, будешь рыдать от того, какие мы с сыном слащавые умницы! — заносчиво пообещал Блейн, сверкая глазами, а тем временем послышался приглушенный топот маленьких ножек.

— Папочка, ты кричал, что случилось!? — обеспокоенный малыш залетел в ванную комнату, спеша на помощь.

— Папа Бу больно укусил меня! Пожалуйста, мой Принц, накажи этого негодяя! — жертвенным голосом молил Хаммел, пока глаза Блейна расширялись по мере того, как малыш притворно становился все злее, рыча и закатывая рукава пижамы.

— Ну держись, Бу, я умею карате! — громко прокричал Филипп, немного сгибая ноги в коленях и выставляя перед собой сложенные лодочкой ладошки. Прищурив глаза, Лип стал шумно дышать, раздувая ноздри, а затем рванул вперед, из-за чего напуганный Блейн сжался и зажмурился. Кристофер подбежал к ванне, и, зачерпнув горку шипящей пены в ладошку, обмазал ею лицо Блейна, начиная задорно смеяться.

Услышав смех сына и почувствовав бесшумное хрюканье Курта, уткнувшегося в его макушку, Блейн открыл глаза, сразу же замечая свое “бородатое” отражение в зеркале.

— А что, мне идет! — важным тоном заключил Блейн, смеша своих мальчиков еще сильнее, — Смотрите какой солидный мужчина, с таким только на деловые встречи и ходить!

Когда хихикающий Тофер потерял бдительность и боевой настрой, Блейн подозвал его поближе, а когда малыш подошел, Блейн сделал ему пенную монобровь и усики, против которых Лип ничего не имел. Повернувшись к зеркалу кроха начал дурачиться, дергая бровками и усиками, хихикая.

— Все, иди сюда, Сладенький, смою пену, а то в глазки и рот попадет, — послушный малыш безоговорочно выполнил все, о чем его попросил Блейн, но все равно остался довольным, особенно когда отец разрешил ему испачкать его в пене еще сильнее. Воспользовавшись ситуацией, Лип сделал Блейну шляпку и бакенбарды, а Курту пенные сережку и браслет на руку.

— Дай нам еще десять минут на помыться, и потом пойдем завтракать, а пока пойди еще немного посмотри мультики, будь умницей, мы скоро придем, — пообещал Курт, который, когда мальчик вышел из ванной, вспомнил, на чем они с Блейном остановились, — Как бы хорош не был твой подарок, малыш, мой затмит его. Я приготовил тебе кое-что особенное, о чем мы, вообще-то, вместе мечтали уже давно, но ты все равно будешь невероятно рад увидеть это. И, опять же, без слез ты не обойдешься, — тон Курта был нежным и ласковым, поэтому только заинтриговал Блейна, желавшего прямо сейчас выпрыгнуть из ванны и побежать нагишом искать подарок Курта во всех закуточках их дома.

Развернувшись и прижав собой Хаммела к ванне, Блейн дерзко переспросил, не отводя глаз от голубых топазов напротив:

— Обещаешь?

Фыркнув, Курт потянулся вперед, к губам Блейна, который приоткрыл рот для поцелуя, но потом резко увернулся, дразнясь, а затем снова прильнул вперед, еле касаясь рта Хаммела, и снова уклоняясь назад, забавляясь от того, как начинает раздражаться Курт.

— Обещаю, обещаю! — измученно пробормотал Курт, наконец получая свою награду в виде крепкого поцелуя за ответ.

— Я очень голодный, если честно, и уверен, Принц там тоже уже готов подушку загрызть, так что, как бы приятно не было тут с тобой нежиться, давай скорей ополоснемся и пойдем кушать, — Курт потянулся к бутылочке шампуня, выдавливая немного на ладонь, — Намочи волосы, — командным голосом попросил Курт, — Давно я тебе голову не мыл.

Радостный Блейн, предвкушающий массаж головы, скорей опустился под воду, затем поднимаясь и подставляясь под заботливые руки любимого.

— Нравится запах? — голос мужа разбудил Блейна от комы наяву, вызванной невероятными ощущениями от массирующих кожу головы пальцев. Толком не разобрав вопроса, Андерсон закивал, не доверяя ответ своему голосу, все пытающемуся проронить скулеж от наслаждения. Курт смыл шампунь с головы Блейна и распределил по его волосам бальзам, оставляя его там на несколько минут, а в это время начиная мыть собственную голову.

Блейн был удивлен тем, что Курт взял для себя тот же шампунь, каким мыл и голову Блейна. Дело в том, что обычно Хаммел отдавал предпочтение профессиональным шампуням и бальзамам, практически не имеющим запаха. Курт говорил, что ему не нравится, когда на его теле смешивается сумасшедшая какофония из разных запахов шампуня, бальзама, дезодоранта, геля для душа и парфюма, поэтому, как на чистый лист, после продуктов без запаха Курт наносил на себя парфюм с изысканным ароматом, который ничего не перебивало.

Шампунь, который сейчас использовал Курт, имел очень стойкий сладкий запах, приятно щекотавший обоняние, и использовать что-то подобное было обычным делом для Блейна, имевшего целую коллекцию шампуней с запахами от жвачки до клубники и соснового леса, но было совершенно исключительным случаем для Хаммела.

— Маточное молочко и прополис, — проговорил Курт, отвлекая Блейна от раздумий, — Хотел купить тебе шампунь с интересным запахом, но когда понюхал его, просто влюбился! — они по очереди стали смывать шампунь и бальзам со своих голов, — Этот запах… я думаю, если бы твоя душа имела запах, она бы пахла именно так — застенчиво закончил делиться своими мыслями Хаммел, нанося на свою голову бальзам с тем же ароматом.