– Ты что, подлила ему любовное зелье? – зашипел он подруге в ухо, усилием воли запрещая себе начать активно жестикулировать. – Ты в своем уме?

– Я всегда в нем, Гарри Джеймс Поттер, – холодно отчеканила Гермиона, встряхивая волосами. – Если мое зелье сработает, то у вас отныне все будет хорошо. По крайней мере, вы оба будете живы, – она не моргая смотрела ему в глаза. – Если же нет, магия просто нейтрализует действие, и все будет по-старому, – медленно отпив из своего бокала, Гермиона снова перевела взгляд на Драко. – Но, кажется, оно работает.

Гарри с тоской проследил ее взгляд туда, где Драко что-то оживленно говорил явно растерянному и ошалевшему Долгопупсу.

– Эй, Гарри, – после минутного молчания Миона осторожно тронула его плечо. – Просто поверь мне, так будет лучше. Действительно лучше.

Гарри судорожно выдохнул, от ярости сжимая и разжимая кулаки. Напряжение, усталость, раздражение, отчаяние, страх и обида на выходку Гермионы клубились внутри, опасной волной поднимаясь над сознанием.

– Мне нужно в поместье, – процедил он сквозь сжатые зубы, залпом осушая парящий возле него бокал. – Увидимся на церемонии.

– Гар… – легкие кудряшки заметались на сквозняке, оставшемся после апарации. –…ри, – закончила она в пустоту, где мгновение назад стоял ее друг. – Ты мне еще потом спасибо скажешь, – проворчала Миона, приманивая следующий бокал.

Но прежде, чем он до нее долетел, на ее запястье сомкнулись светлые длинные пальцы.

– Куда он пошел, Гермиона? – напряженно спросил Драко, не тушуясь под удивленным, но все же тяжелым взглядом Мионы.

– Сказал, что ему нужно в поместье, – осторожно ответила она, всматриваясь в расширившийся зрачок, а затем вздохнула. – Иди за ним, мы с Шеклболтом отвлечем толпу.

– Спасибо, – кивнул Драко и едва заметно улыбнулся, отпуская ее руку. – Отлично выглядишь, кстати говоря, – добавил он и растворился в хлопке апарации.

– Определенно хорошее зелье, – кивнула сама себе Гермиона и помахала рукой пробирающемуся к ней Кингсли.

~//~

Гарри стоял у окна в их с Драко спальне и глубоко дышал июльским жаром, - простенькое плавящее заклинание, и в сплошном стекле появилось круглое отверстие, достаточное для небольшого сквозняка.

За окном пахло летом, в саду стрекотали какие-то насекомые, доносился щебет птиц, и даже журчание лесного ручья можно было расслышать, стоило только прислушаться, но Гарри слышал лишь свои мысли.

Гермиона, конечно, права. Как и всегда. За последний час, что Гарри здесь стоял, он это понял. Миона знала о его чувствах к Драко и старалась, как могла, облегчить его невеселую жизнь. Даже ухаживая за родителями и (наверняка) отбиваясь от Кингсли, она выкроила время сварить любовное зелье для своего непутевого друга. И то, как он отреагировал, было как минимум невежливо, и ему придется поломать голову, придумывая достойный подарок в качестве извинений. Но с другой стороны…

Гарри прекрасно помнил - еще по Рону и школьным годам - что такое любовное зелье. И так ему не хотелось видеть рядом того безвольного, жалкого Драко, в которого тот, должно быть, уже превратился. Видит Мерлин, как Гарри хотел хотя бы раз увидеть в серых глазах любовь (даже, возможно, обожание - такое же, какое чувствует и он), но не так. Его же есть, за что любить, правда? Просто чтобы это разглядеть нужно больше времени, куда больше времени вместе… Возможно, целая жизнь.

Гарри вздохнул и порывисто дернул за завязки на шее. Приятная некогда ткань казалась теперь душной удавкой. Проклятый узел только сильнее затянулся, и Гарри громко выругался. А когда за спиной знакомо скрипнула дверь, выругался еще раз.

– Решил бросить меня у алтаря? – тихий, но отчетливый голос Драко где-то за спиной чуть не заставил Гарри выругаться в третий раз. – Совсем не по-гриффиндорски.

Гарри круто развернулся к Драко, который оперся плечом на крепление для балдахина и сложил руки на груди. Гарри еще раз дернул узел, хоть и понимал, что на этот раз вздохнуть было сложно из-за ярких серебристых глаз, в которых из-за яркого солнца почти отсутствовал зрачок.

– Прости, Драко, но сейчас ты - последний, с кем бы я хотел разговаривать, – нахмурился Гарри.

– Перестань дергать мантию, ты в ней слишком потрясающе выглядишь, чтобы порвать, – Драко сморщил нос, смотря на рваные движения поттеровских рук.

– Это говоришь не ты, а зелье, – раздраженно выдохнул Гарри, с еще большей ожесточенностью дергая завязки и делая тем самым только хуже. – Которое тебе подлила Гермиона.

– И почему ты не хочешь выслушать, что я скажу тебе под этим самым зельем? – Драко, казалось, совершенно не удивился этой новости.

– Потому что это наш последний день вместе. Потому что у нас чертова свадьба, а тебя опоили, – рычал Гарри, не поднимая глаз на Драко. Раздражение и усталость от вечного напряжения возвращались мощными толчками. – Но самое паскудное знаешь, что? – он истерично рассмеялся. – То, что это действительно наш последний шанс спасти тебя, потому что в нашей паре люблю только я. Да чертовы завязки! – руки Гарри дрогнули и медленно опустились по шву.

Сказал. Он это действительно сказал. Как же хорошо. И отвратительно одновременно, потому что Драко, который, разумеется, тоже начнет признаваться в любви, будет говорить не от чистого сердца. Чертово, мать его, зелье.

С другой стороны, Гарри ничего не терял. Если зелье сработает, и Драко удастся спасти от Азкабана, то после антидота он ничего не вспомнит. А если спасти не удастся… Гарри будет легче существовать дальше. Если он вообще сможет.

Драко молчал, даже не двинулся ни на дюйм. Только спустя пару минут гнетущей тишины, пока Гарри пытался прислушаться к своим ощущениям после признания, он тяжело вздохнул и зашагал в его сторону.

– Стой смирно, – вкрадчиво сказал он, начиная распутывать то, что навязал себе на шее Гарри. Того, в принципе, и просить не нужно было, - он и так застыл, борясь с желанием уткнуться носом в основание малфоевской шеи и дышать, дышать этим восхитительным одеколоном. – Я все задавался вопросом, почему ты так и не спросил меня, что было в том письме. Которое я сжег, помнишь? – искусные пальцы споро расправлялись с узлом, и Гарри смог кивнуть, не боясь задохнуться. – Тебе не было интересно?

– Было, конечно, – вздохнул Гарри. – И сейчас интересно, но какая разница?

– Тебе интересно, а я хочу рассказать, – тихо сказал Драко, всего на мгновение переведя взгляд от узла к зеленым глазам.

– Что бы ты сейчас ни сказал, это из-за зелья, потому, может, лучше не надо? – вяло протестовал Гарри. Драко впервые за долгое время находился так близко и… ну, и не спал, потому Гарри медленно пьянел от запаха, тепла, пальцев возле своей шеи и губ.

Губ, которые что-то шептали.

– …чно из-за зелья, сам бы я никогда не рассказал, – флегматично пожал плечами Драко. – На самом деле, я сжег то письмо, потому что знаю его наизусть. Слишком часто писал, но и не решился отправить, – закончил он едва слышно, облизнув губы, что, как решил для себя Гарри, следовало бы объявить вне закона. – Ты никогда не задумывался, как можно быть одиноким в толпе? – тихо заговорил Драко, и все слова Гарри застряли у него в горле. – Хотя, кому об этом знать, если не тебе, – слабая улыбка тронула его губы, но Драко тряхнул головой и продолжил. – А я… – распутанные завязки свесились вниз, и чуть подрагивающие пальцы скользнули под ткань накидки. – Я был не один, даже когда вокруг никого не было, – шепнул он, и тяжелый жаккард скользнул с поттеровских плеч, упав на пол бесполезной грудой ткани.

– Драко? – голос Гарри слегка дрогнул, когда пальцы чуть сжали его плечи. А когда они заскользили к его запястьям, он и вовсе забыл, что хотел сказать.

– Однажды гордо взглянув в мои глаза, – невозмутимо продолжил Драко, подхватывая его ладони и потянув их вверх, – ты отпечатался на сетчатке так глубоко, что я видел тебя даже за закрытыми веками, – большие пальцы так нежно прошлись по линиям жизни, что Гарри едва не подавился вдохом. – Ты увел меня от одиночества, хотя никогда не брал моей руки, – Драко с улыбкой взглянул на медленно приближающиеся к его лицу ладони. – Спас от тоски, заставляя придумывать все более остроумные ответы на наши вечные перепалки. Уже за это мое «спасибо» не знало границ, – он осторожно прижал ладони Гарри к своей груди, где покоились завязки, удерживающие его собственную накидку. – Но потом ты сделал даже больше… – загнув чужие пальцы своими, Драко решительно потянул их вниз, распуская узел и откидывая накидку прочь.