Виктория

Еще шесть месяцев спустя…

Подняв голову от унитаза, я плюхнулась на пол в ванной. Это уже начинало надоедать. За последние недели наши отношения с фарфоровым другом стали очень близкими. И Уэстон был чертовски взволнован этим.

Я же этого совсем не ожидала.

Но это случилось.

Не скажу, что это было случайно, честно говоря, ненавижу, когда люди называют своих детей ошибкой или случайностью. Это жестоко и унизительно.

Нет, этот ребенок — не случайность. Мы с Уэстоном много занимались сексом. Он был ненасытен… и я тоже. Даже сейчас, свернувшись вокруг унитаза, я видела, как он встал с постели, чтобы проверить меня, кубики его пресса, когда он сел, и его предплечья, о боже, его предплечья. Мечтательный вздох сорвался с моих губ, когда он вошел в ванную и опустился на колени возле меня.

— Эй, детка, — прошептал он, убирая мои волосы с глаз. — Ты закончила? Хочешь вернуться в постель? — спросил он мягко.

Я глубоко вздохнула и обдумала это — желудок успокоился, головокружение прекратилось.

— Дай мне сначала почистить зубы, — сказала я ему, переместившись в сидячее положение.

Поднявшись, Уэстон достал мою зубную щетку и выдавил на нее нужное количество зубной пасты, а затем намочил ее под краном, прежде чем передать мне.

— Вот, держи, мамочка, — сказал он с дерзкой ухмылкой.

Жалобный смешок слетел с моих губ, когда я взяла у него зубную щетку и начала чистить зубы, сидя на полу.

Уэстон сидел на краю ванны и ждал, когда я закончу чистить зубы. Я вернула ему щетку, а он, в свою очередь, вручил мне две чашки — одну для воды, вторую пустую. Набрав в рот воды, я прополоскала рот, потом выплюнула воду в пустую чашку и отдала обратно Уэсу.

Он ополоснул их в раковине и перевернул, оставив сохнуть на полке, прежде чем наклониться и поднять меня на руки. Мы довели эти действия до автоматизма.

Устроив меня на кровати, он помог мне облокотиться на спинку, затем поднял одеяло и сел рядом со мной. Поглаживая мои пальцы, Уэстон спросил:

— Итак, ты готова поговорить с Финном?

Я знала, что нужно это сделать, знала, что это неизбежно.

Но вот вопрос на засыпку: как сказать своему сыну, что у тебя будет ребенок от его лучшего друга?

Виктория

Три года спустя…

— Финни! — взвизгнула Кьелла, подлетая к только что приехавшим Финну и Никси.

Финн подбросил ее вверх и взял на руки.

— Как дела у моей любимой девочки? — спросил он, защекотав ее ребра.

Она хихикнула и стала извиваться в его руках.

— Пекрати, Финни.

Он сжалился, только чтобы поцеловать ее пухленькие маленькие щечки.

— У меня есть для тебя сюрприз, малышка, — сказал он ей, устраивая на своем бедре.

Кьелле исполнилось два года несколько месяцев назад, и Финн был ее самым любимым человеком в мире. По-видимому, это чувство было взаимным. Он стал самым лучшим старшим братом, превзойдя все мои ожидания.

Думаю, он чувствовал себя неловко. Вы знаете, ведь его лучший друг был отцом его сестренки. Но к тому времени, как она родилась, он, кажется, смирился с этим, поэтому пришел с маленьким серым свитером с надписью «младшая сестренка» и подходящими ползунками.

Это было восхитительно, и мы привезли в них Кьеллу из роддома.

Финн внес Кьеллу в дом, а Никси принесла салат собственного приготовления на обед. Никси по-прежнему была неважным поваром, но она делала отличный салат. Я взяла у нее миску, поставила в холодильник, вытащила бутылку вина и отнесла ей.

К моему удивлению, она покачала головой.

— Нет, спасибо, сегодня я пас.

Я нахмурилась.

— Ты приболела? — спросила я, наполовину шутя, наполовину серьезно.

Никс только пожала плечами и потянулась за графином лимонного сквоша.

Я подозрительно прищурилась, присматриваясь к ней, но прежде, чем успела выведать у нее причину, пришла Бет под руку с Люком.

— Привет, ребята, — поздоровалась я, повернувшись к ним.

Люк кивнул в нашу сторону и вышел через заднюю дверь во внутренний дворик, где Уэстон и Финн дегустировали несколько сортов пива. Бет направилась прямо к нам с огромной улыбкой на лице. Продемонстрировав свою левую руку, она завизжала:

— Он, наконец, сделал мне предложение!

Мы с Никси по очереди ее поздравили и посмотрели на впечатляющий бриллиант, ярко блестевший на безымянном пальце левой руки Бет.

— Он огромен, — заметила я. — Неудивительно, что парень потратил столько времени для того, чтобы сделать предложение — он копил на кольцо.

Бет рассмеялась и рассказала нам, как Люк вчера на рассвете отвез ее на озеро и сделал предложение, когда взошло солнце.

— Черт, кто бы подумал, что Люк такой романтик? — заметила Никси, и я не могла с ней не согласиться.

Когда Уэстон сделал мне предложение, я работала в своей мастерской — не самая романтичная обстановка, смею вас заверить. Но я все равно сказала «да». А затем убедилась, что он точно знает — остаток своей жизни он будет обязан баловать меня за то, что засунул сперму в мою вагину, и теперь мне придется вытолкнуть из нее ребенка.

Сначала он рассмеялся, услышав это, затем до него дошло, что я абсолютно серьезна.

Я болтала и болтала, пока рожала Кьеллу. В том числе требовала, чтобы он отвез меня домой на чашку чая, потому что на сегодня с меня хватит, и я лучше попробую родить завтра. А еще я вспомнила, что забыла покормить этим утром кошку, поэтому ему лучше отвезти меня домой, чтобы я тут же исправила ситуацию, на что он ответил, что у нас нет кошки.

В тот день он узнал, что не стоит поправлять женщину, когда она на пороге выталкивания младенца из своего влагалища.

Мы пытались выбрать второе имя малышки последние пару недель, но не могли решить между Жаклин и Верой. Решение приняли за нас, когда у меня отошли воды в день рождения Жак, и Кьелла Жаклин Бэнкс вошла в этот мир с красивыми светлыми кудрями, как и у ее тети.

В этот момент Кьелла ворвалась в дом и подбежала к Никси, сделав очень странную вещь. Она приподняла рубашку Никси и начала присматриваться к ее пупку. Никси рассмеялась:

— Что ты делаешь, принцесса?

— Финни сказал, в твоем животике есть ребеночек. Но я его не вижу.

Я подняла взгляд на покрасневшую мордашку Никси.

— Э-э-м, сюрприз? — пробормотала она, когда я подлетела к ней и заключила в объятия.

— О, Боже мой! Как здорово, какой у тебя срок? — спросила я.

— Двенадцать недель, — усмехнулась она.

Финн подошел к ней со спины и обнял за плечи.

— Привет, бабуля, — поддразнил он.

Моя рука среагировала быстрее, чем сообразил мозг, и я отвесила ему подзатыльник за то, что обозвал меня этим ужасным прозвищем.

Но потом до меня дошло, что я и правда стану бабушкой. В почетном возрасте тридцати шести лет я буду бабушкой. У меня неожиданно появилось ощущение, что я знаю, как чувствовал себя Финн, когда я сказала ему, что он станет старшим братом в двадцать четыре.

— Хоть я сейчас и в полном восторге, ты больше никогда не будешь меня так называть. Нам придется придумать альтернативу, — сказала я ему, притягивая в свои объятия.

Просто поразительно, как изменилась моя жизнь за последние несколько лет.

И я бы ничего не стала менять, ни за что на свете.