— Всегда пожалуйста, — крикнула она в ответ, поправив одежду перед тем, как открыть дверь клиентам.

К тому моменту, как первый клиент вошел в магазин, мне, наконец, удалось свести баланс.

— Я пошла работать с реестром на следующую неделю, — предупредила я Джейн, закрываясь в своем кабинете.

Я плохо спала в ту ночь, как и каждую ночь после того, как Уэстон все испортил. Каждую ночь я измотанной ложилась в постель и молилась о том, чтобы провалиться в крепкий сон без сновидений, которого лишилась с тех пор, как Уэстон поймал меня на кухне.

Я просыпалась посреди ночи вся в поту, запутавшись в простынях и чувствуя пульсацию между ног. Мне снился тот день, на кухне, когда твердое тело Уэстона прижималось к моему. Но в моем сне я не отступила, не остановила его.

Он прижимался своими мягкими полными губами к моим. Языком ритмично ласкал меня, разжигая, дразня. Выгнув спину, я прижималась своим бюстом к его груди, а он стонал мне в рот и вжимался в меня бедрами, заставляя стонать его имя.

И тогда я просыпалась.

Жаждущая. Нуждающаяся.

Но я знала: у меня никогда ничего с ним не будет.

Он лучший друг моего сына.

Сын моей лучшей подруги.

Он под запретом.

Виктория

Год назад…

Финн переезжал, и я была раздавлена.

— Хватит плакать. Я буду недалеко. И мы с Никси будем ужинать тут каждый вечер. Она — тот еще повар. Только не говори ей, что я так сказал, — спохватился Финн, обхватив мои плечи своей длиннющей ручищей.

— Ты лучший, — пробормотала я, вытирая нос.

Финн ухмыльнулся.

— Я всего лишь переезжаю. И тебе больше не придется слушать, как Никс выкрикивает мое имя, когда я возношу ее на седьмое небо, — заявил он, выразительно поигрывая бровями.

Меня передернуло.

— Финн!

Он засмеялся и начал уворачиваться от моих шутливых ударов.

— А что? Ты же терпеть не можешь нас слышать, так что я оказываю тебе услугу.

— Я думала, что обсуждение твоей сексуальной жизни запрятано в маленькой черной коробке, прямо за обсуждением моей сексуальной жизни, а сама коробка спрятана в шкафу в прихожей, разве нет?

— Это так, — согласился он, — но разница в том, что у меня, в отличие о тебя, есть сексуальная жизнь.

От удивления у меня отвисла челюсть.

— У меня она тоже есть.

Финн прекратил свое отступление, положил ладони на талию, а затем просканировал меня взглядом.

— Правда что ли? Если ты о том, что работает от батарейки, это не считается. Когда в последний раз ты была с кем-то реальным?

Мои глаза округлились.

— Эй, что произошло с той маленькой черной коробкой?

Финн беззаботно пожал плечами.

— Я решил на минутку ее приоткрыть.

— Ну а я снова ее закрываю! — огрызнулась я.

Он покачал головой, подняв воображаемую коробку над головой.

— Ты не можешь, я выше, так что ты не дотянешься. Давай рассказывай.

Внезапно я почувствовала себя очень маленькой под его пристальным взглядом.

— Верно, прошло какое-то время, но теперь, когда ты съезжаешь, я могу кого-нибудь найти.

Я гордилась своим ответом, но Финн не купился.

— Как давно? — надавил он.

— Боже, Финн, я не знаю. Я не отмечаю это в своем календаре, — набросилась я на него, возненавидев этот разговор, и более чем готовая помочь ему загрузить последнюю пару коробок в кузов грузовика.

Он вздохнул и положил ладони мне на плечи.

— Я просто волнуюсь за тебя.

Я приподняла брови.

— Ты беспокоишься, что мне не хватает секса? Это немного странно, Финн.

Он ухмыльнулся.

— Мы странные, не забывай. Мы те, кто мы есть.

Я закатила глаза.

— Это не значит, что мы будем обсуждать нашу сексуальную жизнь.

— Почему с тобой так тяжело? — простонал он.

— Почему ты интересуешься моей сексуальной жизнью? — парировала я.

— Потому что ты молода, мам. Ты должна веселиться. Жить своей жизнью. — Он снова вздохнул и продолжил: — Если бы я не висел на твоей шее, скорее всего ты бы уже вышла замуж…

Я закрыла ладонью его рот.

— Остановись. Я бы ничего не стала менять, Финн. Я не жалею о нашей жизни. Не жалею о своем выборе. Понимаешь? Никогда не смей чувствовать себя виноватым по отношению ко мне. Благодаря тебе у меня удивительная жизнь. — Слезы снова навернулись на глаза, когда я приподнялась на носочки и коснулась его щеки. — Ты — мой маленький приятель. Ну, — нахмурилась я, — уже не такой маленький, но все же приятель.

Глаза Финна заблестели от слез.

— Мне просто кажется, что я тебя торможу.

Я покачала головой и улыбнулась.

— Милый, ты ошибаешься, — фыркнула я.

Огромными ручищами Финн обнял меня за талию и притянул для объятий.

— Я люблю тебя, мама, ты дала мне отличную жизнь. Подарила счастье, когда я думал, что уже никогда не буду счастлив. — Он тяжело вздохнул. — Для нас это лишь очередной этап. Я никуда не ухожу, а просто переезжаю. Ты по-прежнему моя мама, и всегда будешь мне нужна.

Я проиграла битву со слезами, позволив им катиться по щекам. Спрятав лицо на его груди, я всхлипнула.

— Ты — лучшее, что со мной произошло, Финн. Быть твоей мамой — величайший подарок.

Мы стояли в обнимку, вспоминая все, что нам пришлось пережить, готовясь отпустить прошлое и начать новую главу, когда Уэстон ворвался через входную дверь, прервав наш эмоциональный момент.

— Вот черт, простите. Я подожду снаружи, — сказал он Финну.

Я не видела Уэстона с того дня на кухне. Мы редко встречались, но, когда это происходило, я находила предлог убежать. Я не могла находиться рядом с ним, пока мое тело реагировало на него непозволительным образом. Этого быть не должно.

Я крепче обняла Финна.

— Лучше иди, я собираюсь приготовить сегодня на ужин что-нибудь особенное.

Финн прикусил губу.

— Кстати об этом. Я сказал, что мы будем тут ужинать каждый вечер, кроме сегодняшнего. Мы, вроде как, хотели вместе заняться обустройством.

— О, разумеется! Что насчет завтра?

На лице Финна появилась счастливая улыбка.

— До завтра, пока, мам. — Он поцеловал меня в лоб и разжал объятия, а потом ушел через парадную дверь.

Я пошла в свою комнату и разрыдалась.

К тому времени, как я разлепила свои опухшие веки, за окном наступили сумерки. Наверное, я уснула, пока плакала.

Нахмурившись, я попробовала перевернуться, но почувствовала, как что-то тяжелое прижимает меня к постели, и внутренне сжалась от паники.

Прежде чем я успела по-настоящему испугаться, низкий сонный мужской голос пробормотал:

— Хватит крутиться. Спи.

Пронзительный крик вырвался из моих легких, я отпихнула с себя вес чужого тела и, подскочив на кровати, включила лампу на прикроватном столике, освещая комнату.

Уэстон поднял покрытую татуировками руку, прикрывая глаза.

— Слишком ярко, — прошептал Уэстон.

— Какого черта ты забыл в моей постели, Уэстон?! — закричала я.

Тот сладко зевнул.

— Финн попросил меня проверить тебя после того, как я помог ему перевезти все его барахло. Когда я пришел, ты спала. Я тоже вымотался, вот и присоединился к тебе, — пожал он плечами, мол, не такое уж большое дело, что он лежит в моей постели.

— Спятил? Ты живешь в соседнем доме, почему не пошел спать к себе? — Я слезла с кровати, расхаживая вперед-назад в ожидании ответа.

Уэстон резко сел, схватил мою руку и дернул меня обратно в кровать, уложив поверх себя. Я вырывалась изо всех сил, пытаясь встать на ноги, но он оказался слишком силен и удерживал меня на месте, обняв руками.

— Отпусти меня, Уэстон! Это недопустимо! — кричала я.

— К черту допустимость, Тори. Мне поперек горла приемлемость. И раз уж мы откровенничаем, я устал от того, что ты избегаешь меня, как прокаженного, — вспылил он.