Встреча рассвета, была давней игрой отца и дочери.

– Пап, а где ночует солнце? – спросила она лет в пять.

– Думаю, за дальней казармой. Оно всегда туда прячется.

– А почему просыпается за речкой?

– Где же ему умываться, как не на речке? Проснется затемно и к речке бегом. Умоется, просохнет на ветках деревьев и засияет ярким светом. За день устанет, покраснеет от натуги, и опять спать.

Первый раз Ксения встретила настоящий рассвет на рыбалке, когда они семьей отдыхали на реке. Она увидала его красоту, и это было такое необычное зрелище, завораживающее, создающее атмосферу праздника нового дня.

– Говорят, если при первых лучах солнца, задумать себе хорошее настроение, весь день будет хорошим, а если еще с ним поговорить – удачный, – говорил отец.

– А что говорить, папа?

– Стихи читай, песни пой о рассвете, утре, солнце. Да просто скажи ему: – « Здравствуй, солнце!» Новый день дает надежду. Я не встречал ни одного стиха о рассвете, которые бы небыли светлыми, радостными.

Прошло минут сорок после ухода Ксении, когда Ксения Никитична, ее бабушка, увидела у калитки сыны Виктора.

– Явился, голубчик. Нет ее, целый день тебя ждала, на пруд ушла. Ты давай, жених, переодевайся и догоняй, и даже не думай ее обидеть. Плед на диване возьми, у воды прохладно.

Владислав еще издали увидел девушку. Она одна стояла на берегу в лучах заходящего солнца. Он залюбовался подружкой. Стройная фигурка, со следами темного загара, как будто собиралась делать зарядку, положа руки на пояс. Ватага мальчишек чуть не сшибла его с ног, бегом возвращаясь в деревню.

– Сеня! – окликнул он девушку.

– Славка! – прошептала она и зашагала на встречу. – Я так тебя ждала, – говорила она, повиснув у него на шее.

Они просидели на берегу всю ночь, укрывшись пледом, рассказывая друг другу о своей жизни в перерыве между жаркими поцелуями. Мечтали и фантазировали о будущем. Когда, казалось, все было сказано, Ксения взяла Владислава за руку.

– Идем со мной, – сказала она тихо и повела его в рощу.

Солнце ужу выходило из-за горизонта, но в роще рассвет едва брезжил. Она лежала на пледе юная, красивая и желанная. Он не спешил, все еще не веря в происходящее, а Ксения лишь стыдливо прикрыла глаза. Под двумя полосками ткани оказались две светлые полоски кожи, которые он покрывал нежными поцелуями…

– Сень, ты девушка? – смутившись, спросил он. – Прости, я не ожидал этого.

– Уже нет. Тебя это пугает? Не ожидал, что девственница поведет тебя в лес?

– Меня это радует. Я так тебя люблю, – говорил он, целуя ее.

– Давно? – спросила она, приподнимаясь, подперев голову одной рукой, разглядывая его, а пальцем второй руки водя по его торсу.

– Года три. Ты чего? – спросил он, боясь ответной реакции на подобный раздражитель.

– Экзамен по анатомии сдаю. Если ты не забыл, я в медицинский университет поступаю. Ты же меня разглядывал.

– Давай на пруд. Бабушке что скажем?

– Она сама догадается и спрашивать не станет. Бабушка у нас мудрая. Она, давая разрешение на твой приезд, знала, что это произойдет рано или поздно.

Они собрали свои вещи и голышом, под пледом бегом побежали к пруду. Прохладная вода не сразу остудила горячие тела влюбленных, а солнечные лучи, отражаясь от гладкой поверхности пруда, освещали их ярким светом.

Вернулись домой счастливые и уставшие.

– Ты, Слава, особо не расслабляйся, тебя огород с вечера дожидается, – сказала бабушка, выходя из дому. – Пока Сеня тебе поможет вспомнить, что и где, я стол к завтраку накрою двум полуночникам.

Слава не возражал. Когда он проводил свои каникулы в деревне, а это было практически каждое лето, полив маленького огорода был его обязанностью. Некогда с вечера, поливай рано утром. Он был благодарен бабушке Ксении, как он называл ее, что она принимает его, как и прежде «двоюродным» внуком. Хозяйства, кроме десятка кур, у Ксении Никитичны не было, участок, вместе с домом и гаражом, составлял 10 соток, а если учесть цветник перед домом, земли под огородом было мало. За завтраком бабушка расспрашивала его о родителях, об учебе, а после завтрака отправила внуков спать по разным комнатам.

– До обеда я вас будить не буду. Пообедаете, отправитесь в магазин, а потом гуляйте.

– Бабушка обо всем догадывается, но молчит, мне так под ее взглядом неловко становится, – говорил Владислав через неделю. – Мне сон приснился, где она говорит: – « Ты, Славка, совсем совесть потерял. Девчонке всего семнадцать, а ты ее растлеваешь», я даже проснулся.

– Бабушка и слова такого не знает. Но это не правда. Это я беру у тебя бесплатно уроки взрослой интимной жизни. И поверь, мне нравится и учитель, и его уроки. У меня есть вопросы по пройденной теме. Закрепим, и можно начинать новую.

– Тебе смешно? Издеваешься? Ну, держись, преподам я тебе урок вдоль спины!

– Мне весело и я готова поделиться с тобой этой радостью, – говорила Ксения, убегая.

– Иди сюда, дитя природы! – догоняя ее, говорил он, закрывая ее рот поцелуем. Она ничего не имела против, а через некоторое время мир взорвался ослепительным фейерверком. Влад удивился, когда, открыв глаза спустя несколько минут, обнаружил его целым и невредимым.

Через две недели Владислав вернулся в училище, а Ксения нашла свою фамилию в списке студентов первого курса под номером 20. Два года они жили ожиданием коротких зимних и летних каникул. Ни бабушка, ни отец Ксении не были против их отношений. Отец Ксении, приезжавший к матери на выходные, сам завел разговор.

– Знаешь, мама, Сеньке нашей восемнадцать. Пусть живет сердцем. Чем больше мы ей будем запрещать, тем больше будет соблазн. Виктор звонил, говорит, Славка жениться хочет на Сене после училища. Женятся или нет, трудно гадать. Они счастливы сейчас, пусть так и будет.

– Хорошо, что ты это понимаешь, сынок. Я подумала, ругать меня будешь, что не углядела, да скрывала. Это любовь Сашенька. Вспомни себя и Милу, да и я за твоего отца в 18 вышла. Кого мы спрашивали? Кого слушали? Сами решали, сами ошибались и сами же исправляли свои ошибки. Всему свое время.

Ксения Морозова, успешно сдав экзамены за второй курс, проходила трехнедельную практику в городской больнице. Работа была не «пыльная». Мой пол, выноси судна, отнеси анализы в лабораторию, да меняй постели. « Чтобы быть санитаркой в больнице, нужно обязательно закончить два курса университета, а для медицинской сестры необходимо три курса, чтобы получить сертификат и допуск, – думала она, возвращаясь из лаборатории. – Все правильно. Я даже с этим не всегда справляюсь, везде нужен навык. За три недели не переломлюсь». Ее мысли вернулись к приезду Владислава. «Он обещал приехать не позднее 15 числа, а я так и не решила, где продолжу обучение. В Пскове медицинского института нет, но есть колледж, который готовит фельдшеров, медсестер и акушеров. Что на это скажут родители? Мне больше нравиться фельдшер. Учитывая мои сданные предметы, меня могут взять на третий курс, и учиться придется всего год и десять месяцев. Надо поговорить с папой, надо этот вопрос решать», – думала Ксения, возвращаясь с практики домой.

– Пап, мне надо с тобой. Я боюсь, мама меня не поймет, поэтому я расскажу все тебе и попрошу совета.

– Сень, ты беременна? – спросил отец. – Как-то издалека начинаешь. Давай без предисловия, не заставляй меня волноваться.

– Я не беременна. Я хочу уехать со Славой в часть. Там нет рядом вуза, но там есть медицинский колледж, где я смогу закончить учебу и получить профессию фельдшера. Документы из университета я забирать пока не буду. Решу вопрос там, вернусь обратно, и вместе решим, как лучше и безболезнее преподнести это маме. Я очень его люблю. Что будет, если он не захочет ждать окончания моей учебы здесь? Я не стану врачом, но я стану счастливой женщиной фельдшером. Что скажешь?