Фантомхайв мысленно обругал дворецкого за самодеятельность и сокрытие важной информации, но не выдал своего удивления, а лишь сдержанно произнес:

— Совершенно верно, Себастьян. Тот, кто это сделал, явно пытался замести следы, но, несмотря на всю чудовищность совершенных им преступлений, я предлагаю убийце признаться самому. В этом случае он сможет надеяться на смягчение своей участи.

Граф замолчал, плотно сжав побледневшие губы, нужно было дать преступнику возможность подумать. И, хотя мальчик едва сдерживал гнев, сожалеть о гибели благородного учителя тетушки Анджелины, сейчас не было времени.

В аудитории вновь поднялся гул возмущенных голосов. Многие педагоги оказались сильно шокированы известием о ночном преступлении. Другие напуганы, кто-то начал откровенно высказывать свое возмущение, а бледное лицо лорда Дарфорда пошло желтоватыми пятнами.

— Прошу тишины, джентльмены! – Повелительным тоном, потребовал граф. – Как я уже понял, убийца не собирается делать добровольного признания, а потому я вынужден сам объявить его имя…

На этот раз профессора подчинились приказу мальчика, очевидно, осознав, наконец, что с ними не шутят. Волнение и страх читались теперь на лицах почти всех присутствующих в зале.

— Убийства учеников в стенах этой школы, – окинув проницательным взглядам замерших в ожидании педагогов, медленно начал Сиэль, – совершил один человек – Аарон Шварцман, известный вам как Алестер Блек.

Зал мгновенно взорвался гомоном изумленных голосов. Слова графа повергли в шок даже самого директора.

— Это возмутительно! – Вскочив на ноги, выкрикнул бледный, как мел профессор химии. – Как ты осмелился, ничтожный щенок, обвинить меня в убийствах?! Да еще и копаться в моем прошлом! Это подло!

Другие педагоги, оказавшиеся ближе всего к Блеку, отпрянули от него, как от прокаженного. На лицах людей отражались ужас, и даже отвращение.

— Не вам здесь рассуждать о подлости, мистер Шварцман… – С ледяным презрением оборвал его граф. – Вы подделали документы, обманом поступили в Кембриджский университет, незаконно получили там кафедру. А затем убили двух студентов, поставив над ними опасный эксперимент. Вы одержимы своими исследованиями в области ядов, настолько, что не побоялись испытать их действие на несчастных учениках «Хилворда»! Доктор Шепард перед смертью успел подтвердить идентичность образцов вещества, найденного в вашей лаборатории и того, что обнаружил в желудках жертв. У меня есть его письменные показания. Или вы попытаетесь и это опровергнуть, мистер Шварцман?

На губах мальчика появилась едва уловимая издевательская улыбка, в то время, как черные глаза профессора химии вспыхнули неописуемым гневом.

— Ах ты, лживый щенок! – взревел он не своим голосом и кинулся на юного графа.

Всего секунда понадобилась Себастьяну, чтобы обездвижить дрожащего всем телом мужчину, заломив ему руки, и заставив опуститься на колени.

- Ничтожества! Вы не имеете права! Мое имя войдет в историю, я – гений, а вы все не достойны даже ходить со мной по одной земле, слышите?! – В отчаянье кричал Блек. – Я никого не травил! Результаты моих исследований похитил из лаборатории директор Дарфорд! Он взломал двери и уничтожил часть бесценного труда! Я изобрел анестетик, которому еще нет аналогов в мире! Он может перевернуть все представления о хирургических вмешательствах!

Химик дернулся, попытавшись вырваться, но руки демона держали его мертвой хваткой.

— Я никого не убивал… – Уже начиная слабеть, простонал Блек, – С теми студентами произошел несчастный случай! Но я ведь не мог бросить исследования… Отпустите! Я не виновен! Клянусь!

Сиэль с отвращением наблюдал, как взрослый мужчина едва не плакал, стоя перед ним на коленях. Зрелище было крайне неприятное. Тем более, учитывая, что мальчик знал – обезумивший химик, скорее всего, действительно не причастен к смерти учеников.

Потрясенные профессора перешептывались, а директор встал со своего кресла и приблизился к разоблаченному преступнику.

— Мне стыдно, что я называл вас своим коллегой… – С нескрываемым отвращением процедил он сквозь зубы. – Я в прямом смысле пригрел у себя змею! И после всех гнусных преступлений вам еще хватило наглости марать мое честное имя… Я никогда не прикасался к вашим ядовитым склянкам, жалкий мошенник!

Блек дернулся, словно получил удар плетью и буквально заскрежетал зубами.

— Можете запереть пока убийцу в подвале, мистер Михаэлис. – С подчеркнутой вежливостью, обратился директор к Себастьяну. – Гордон передаст вам ключи и крепкую веревку, ведь его следует хорошенько связать.

Демон рывком поставил Блека на ноги и повел к выходу, а Дарфорд принял вид кающегося грешника и, обернулся к своим педагогам.

— Приношу вам мои извинения, джентльмены, я понятия не имел кем в действительности являлся Алестер Блек. – С тяжелым вздохом, произнес он. – Разумеется, я никогда не дал бы должность преподавателя иудею!

Профессор Грин проводил арестованного коллегу сочувственным взглядом.

— И все же мне не верится, что Алестер мог оказаться убийцей… – Задумчиво произнес он. – Это не логично.

— Напротив все очень логично, друг мой! – Возразил Дарфорд. – Блек иудей, а всем известно, что они сектанты и изуверы. Теперь мне стало понятно, почему профессор Морган покинул школу в такой спешке. Наверное, он что-то узнал. Пол был настолько напуган, что даже прошение об отставке писал стоя!

После этой реплики директора, Сиэль едва сдержал смешок.

— Что ж, господа. Спасибо за содействие следствию. – С холодным достоинством обратился он к профессорам. – Завтра мы доставим убийцу в Лондон, а сейчас можете расходиться по своим комнатам. Теперь школа в полной безопасности.

Сделав такое заявление, граф вышел из аудитории, оставив шокированных профессоров обсуждать случившееся. Первая часть плана была выполнена безукоризненно, Себастьяну останется лишь выпустить ночью несчастного Блека из подвала, сымитировав побег. А следующий ход уже будет за настоящим убийцей.

Во время «прогулки» в подвал Себастьян не услышал от арестованного профессора ни слова. Блек шел, опустив голову, так что пряди волос спадали на лицо. Черные глаза поблескивали в полумраке, в них читалась обида и злость. Сейчас бывший преподаватель ненавидел всех и вся.

Демон невольно захотел испробовать его душу, подсознательно почувствовав добычу. Ведь именно в таком состоянии люди обычно легко соглашаются на контракт. Глаза Себастьяна вспыхнули алым огнем, голод уже давал о себе знать. Ранения, нанесенные смертоносным оружием жнецов, истощили запасы энергии, полученные от поглощения души одержимого алчностью Джорджа Корнуэлла. Низкие пороки неспособны надолго насытить демона. Лишь чистое, незапятнанное грязными страстями Зло пробуждает настоящий аппетит. Блек годился на роль идеальной жертвы, готовой пойти на все ради своей идеи. Погубить сотни человеческих жизней, испытывая новое лекарство. Его не волновали ни плотские наслаждения, ни богатство, ни слава. Да – такая душа подошла бы на ужин демону не хуже, чем та, что стремилась лишь к мести.

Однако, заглянув в душу химика, Себастьян не увидел отчаянья. Этот человек был настолько поглощен идеей создать свой идеальный анестетик, что вера в силу науки защищала его не хуже самой искренней веры в Бога. Он никогда не пошел бы на сделку с Силами Тьмы, хотя бы потому, что не признавал их существование. Глаза Себастьяна погасли, желанная трапеза откладывалась на неопределенный срок.

Надежно связав Блека по рукам и ногам, демон грубо толкнул его на старые метлы и тряпки, памятуя, что именно химик довел юного графа до обморока в первый же день их пребывания в школе. За нанесение Сиэлю моральной травмы и непробиваемый атеизм Михаэлис с удовольствием переломал бы безумному профессору обе ноги, но это могло помешать плану юного господина, а потому Блек отделался лишь легкими ушибами.

Справившись с этим несложным поручением, Себастьян достал свой серебряный брегет и открыл крышку, до ужина оставалось еще два часа свободного времени. Недолго думая, дворецкий решил, что было бы неплохо посвятить его конной прогулке. Ведь юный господин слишком долго не был на свежем воздухе, если не считать путешествия в бордель Рединга.