— Ты готова?

— Глупый вопрос, — ответила она, махнув рукой. — Ты ведешь себя так, словно я не ваш менеджер.

— Но ты готова к… детям? Младенцам из ада? Детям без риталина?

Она скрестила руки и отклонилась.

— Я готова к тому, что вы, как обычно, будете пугаться того, что я не виду. А потом я отойду, и вы справитесь с остальным. К этому я готова. Есть там призраки или нет, плевать, пока вы их видите. Если не видите, тогда нужно хотя бы снять что-то годное.

Я развернулась и посмотрела на нее.

— Ты знаешь, что мы видим все, что снимаем. Мы не врем.

— Перри, я знаю, — сказала она. — Но с деловой точки зрения это не важно. Шедевр можно сделать и из бумажного пакета. Делайте, что хотите, лишь бы были съемки.

Я посмотрела на Декса.

— Она начинает напоминать тебя.

Он улыбнулся и потер щетину на подбородке.

— Что сказать? Мы оба знаем, что делает шоу хорошим, и оба любим пироги.

Я закатила глаза.

— О, Декс, — сказала Ребекка. — Только не меняйся.

— И не думал.

Мы ехали по берегу, я опустила окно, и ветер океана трепал мои волосы. Вода была движущимся листом металла, солнце сияло, заполняя меня радостью, хотя ко времени, когда мы приехали к городку Рокэвэй Бич, появился туман. Мы завернули за угол и проехали табличку с надписью «Гэри, население 779», и нас окутало серое облако.

— Не лучший прием, — отметила я, глядя в окно. Я едва видела что-то за краем дороги, но знала, что океан еще там, только туман все закрывал.

— Нет, — сказала Ребекка. Она постучала по моему плечу и передала мне небольшую камеру. — Но это отличная заставка для эпизода. Перри, снимай. Декс, развернись и прокатись тут еще раз.

Мы с Дексом переглянулись, Ребекка была в роли менеджера.

— Началось, — пошутил он низким и зловещим голосом.

Он повернул джип, подрезав семью в минивэне, и когда я перестала держаться, чтобы не вылететь, я стала снимать в открытое окно, пока мы ехали мимо.

— Стерегись, город Гэри, — сказала я как рассказчик. Ребекка заставляла меня озвучивать все потом. — Выглядишь ты не очень.

Я ощущала ее хмурый взгляд, но она не могла спорить. Выглядел город жалко. Хоть почти наступило лето, сосны на склоне горы были выгоревшими, почти коричневыми. Дома были обветренными и простыми, многие — в один этаж, окруженные полумраком из-за деревьев или с маленьким двором с оградой из решеток и бетонной дорогой. Шторы были сдвинуты, и я не видела толком сады или другие признаки жизни, как детские игрушки на дорогах или кормильцев птиц.

Город был не лучше. Я не могла понять, была ли тут зона перед водой (должна быть, мы ведь у залива), и к ней точно не было дороги. Там был мотель в виде маяка, несколько магазинов для рыбалки и магазин на углу. Только там не было табличек «Аренда», и окна были открыты.

Мы только приехали, а место уже печалило.

— Мы остановимся в мотеле у маяка? — спросил Декс у Ребекки.

Она хмыкнула.

— Я не бронировала номера. Директор пригласила нас остаться у них. Школьная медсестра живет там, где раньше жили медсестры, и там есть пара кроватей.

Я чуть не перестала снимать.

— Думаешь, нам стоит спать там, где спали десятки лет назад медсестры?

— Не говори, что тебе страшно, — пошутила она. — Думаю, это годится для шоу, да, Декс?

Я ощущала его взгляд, но не сводила взгляда с камеры. В прошлом Дек первым взялся бы за что-то рискованное и глупое, но теперь оберегал меня. Он заставлял раньше меня бояться, а теперь хотел уберечь.

— Увидим, — сказал он, и по его тону я поняла, что если не захочу оставаться там, то не буду. Я не сильно боялась, но старые кровати и матрасы не радовали. Я в любом случае выбрала бы мотель.

— О, это, наверное, труба от старой мельницы, — сказала Ребекка радостно, когда мы подъехали к тому, что Декс окрестил «древним дилдо». — Дальше налево, и по дороге в холмы четыре мили.

Декс повернул джип от берега, мы направились по извилистой дороге в укрытие деревьев.

— Не близко, да?

— Пациенты должны были жить выше, чтобы условия были лучше. Похоже, все дети там все равно из Тилламука. Я буду удивлена, если в городе осталось много семей после закрытия мельницы, — она ткнула меня локтем. — Снимай, пока мы едем.

Декс цокнул языком.

— Эй, Бекс, не отнимай у меня всю роль. Знаю, я шутил о пирогах, но Перри занята. Только я могу командовать ею. Хотя бы пробовать.

— Простите, — извинилась она. — Я просто немного нервничаю.

— Да? — я направляла камеру на дорогу, на ряды пролетающих деревьев. Дексу придется много редактировать потом это.

— Да, — сказала она не так сухо. — Не знаю, почему. Началось, когда я увидела туман. Может, из-за него я ощущаю клаустрофобию.

Должна признать, я ее понимала. Хотя я знала, что это не связано с туманом, все было из-за зловещего вида местности.

— Я думал, ты привыкла к туману Англии, — сказал Декс.

Она не слушала, через пару минут мы подъехали к большим кованым вратам, что были испещрены ржавчиной от ветра океана. По бокам ворот была крошащаяся каменная стена в семь футов высотой, что тянулась во тьму деревьев.

Перед нами была длинная дорога из гравия, что вела к большому белому зданию. Оно смутно напоминало психушку, где мы с Дексом снимали в Сиэтле, но было длиннее, в два крыла и пять этажей. С острой верхушкой, здание напоминало европейский замок в горах.

О том, что это школа, напоминала только цветная фреска на стене первого этажа. Все этажи выше были с потрескавшейся краской.

— Мы на месте, — медленно сказал Декс. — И мне вдруг стало радостно за свою школу.

— Точно, — сказала я. Мы остановились рядом со школьным автобусом, где было написано «Академия искусств Оушенсайд», и вышли.

Первым я заметила изменение температуры и качества воздуха. Тут было градусов на пять холоднее, воздух жалил легкие. Туман был легче, и было видно участки голубого неба наверху. Я вытащила из машины толстовку «Kyuss». Не очень профессионально, но тепло.

Я посмотрела на Декса и Ребекку, они стояли рядом и смотрели на высокое здание.

— Мы сначала снимаем или разбираемся? — я посмотрела на них, не упуская никого. Я знала, что Декс теперь иначе воспринимает съемки.

— Если бы решал я, — с нажимом сказал он, — мы бы сначала осмотрелись. Но у мисс Симс свои планы…

Она натянуто улыбнулась ему.

— И мисс Симс согласна с тобой.

Она пошла к дверям школы. Мы с Дексом шли в паре шагов за ней, смотрели, как она покачивает бедрами в укороченных штанах и полосатой блузке, словно она собиралась кататься на яхте в 1955.

Я потянула Декса за локоть и прижалась к нему.

— Ты веришь ей насчет клаустрофобии, или у тебя тоже было странное чувство?

— Странное чувство? Малыш, это у меня постоянно, — он посмотрел на здание, на разбитые окна и плесневелые шторы наверху. — Это место другое.

— Думаешь, шоу будет хорошим? — тихо спросила я.

Он скривил губы.

— Я уже не знаю, что хорошее. Думаю, это место с призраками. Я надеюсь только, что наши жизни и разумы останутся целыми.

— Если бы я не знала, сказала бы, что у тебя паранойя.

Он нахмурился.

— Ты знаешь, что в нашем случае паранойи нет.

— Вы идете? — позвала Ребекка. Мы повернулись к ней и заметили бледную полную женщину на вершине лестницы у дубовых дверей. Ребекка оглянулась и вздрогнула, словно испугалась ее.

— Вы с телевидения? — спросила женщина гнусаво, кожа на шее покачивалась. Она напоминала злодейку Дисней, хотя добивалась она явно не этого. Но с ее темно-коричневым платьем, строгими бровями над глазами и мышиными волосами в узле было сложно не сравнивать.

— Из Интернета, да, — исправила Ребекка, поднявшись и протянув руку. — Я Ребекка Симс, менеджер «Эксперимента в ужасе». Я вам писала.

Женщина подняла нос выше, глядя на нее. Я ощущала, как она отмечает красные губы и ногти Ребекки.

— Припоминаю, — она пожала ее руку и повернулась к нам с Дексом. Мы невольно остановились и смотрели на жуткую женщину. — А вы кем будете?