– Ногу сильно не напрягай, – предостерег он. – Я наложил пару швов. Если разойдутся, будет больно, будет заражение.

– Хорошо, – прошипела сквозь боль Ирена, слушая вполуха.

– Хорошо? – переспросил вампир своим хриплым голосом. – Если соберешься на рынок, продавать свои цветочки, подумай несколько раз. Или попроси братьев, чтобы подвезли тебя на какой-нибудь тележке.

Ирена прижала к себе корзинку, в которой лежали подвядшие уже цветы, она отвернулась от вампира. Фиалки все еще источали свой сладостный аромат, и Рен знала, что ей нужно порвать их и разложить на солнышке, чтобы сушились. Она осторожно наклонила голову, показывая мужчине, что слышит его. Отвечать не хотелось.

Да и Детлафф не горел желанием продолжать разговор. Вампир выдохнул воздух, теснивший его грудь, а затем сделал глубокий вдох. Неподалеку, в том переулке, через который они сократили путь, послышалась какая-то возня. Мужчина на это внимания не обратил, но Рен напряглась. Она-то – не сильна в самообороне, с разбойниками не справится, даже убежать теперь не успеет, если это потребуется. О том, что рядом с ней стоит чудовище в облике человека, Ирена словно бы и забыла.

– Завтра приду к тебе, сделаю перевязку, – сообщил вампир скорее вскользь. – Рана затянется хорошо, если за ней…

– Что? – возмутилась девчонка. – Как вы собираетесь ко мне заявиться? Я живу не одна, и не имею привычки водить к себе каких-то мужиков из порта.

Вампир громко хмыкнул, выражая свое отношение к сложившейся ситуации. Теперь он в благодарность стал мужиком из порта? И зачем вообще решил ей помочь? Спокойно бы провел вечер, вдоволь нагулявшись, не пришлось бы пугать диких псов своим видом, оттирать с деревянного пола кровь… Терпеть эти глупые разговоры сейчас и пару долгих часов назад. Детлафф наклонил голову, без стеснения рассматривая нагловатую кметскую девчонку.

– Хочешь сама идти ко мне на перевязку, или хочешь лишиться ноги от того, что она загноится под грязной марлей? – спросил вампир громко, не опасаясь за сон людей, живших поблизости.

– Я… Я вообще не хотела, чтобы меня кусали, – пробубнила Ирена, не найдя иного ответа.

– Поразительно, – смеясь, заметил собеседник. – Какое необычное желание.

Увидев, что Рен покраснела, вампир притих. За свою бурную молодость он видел литры девичьих слез, пролитых и по его вине, и по чужой. Сейчас мужчина, впрочем, «наслаждаться» ими не хотел, потому тут же сменил тон на более мягкий. Ренавед, например, никогда при нем не плакала, потому с ней у Детлаффа похожих проблем не было, чему оставалось только радоваться. С ней, если вспомнить, проблем вообще не было, как казалось ему самому.

– Только не реви. Я проберусь в окно, никто меня не увидит. Никто не усомнится в твоей чести… Рен.

– Ирена, – прошептала девушка, утирая глаза, к которым уже подступила влага. – А ты мне так и не представился.

– И не представлюсь, – заявил вампир.

Девчонка собиралась возмутиться, но не успела. Попытку ее пресек человек, вынырнувший из-за чертового переулка. Когда Рен только повернула голову, чтобы глянуть на раннюю пташку, она собиралась молча пропустить незнакомца вперед. Только сделать это было невозможно, потому что перед девчонкой предстал Богач, как всегда вымазанный дорожной грязью.

Мальчишка приостановился, увидев двух своих знакомых вместе в столь ранний час. Он невольно потер затылок, раздумывая о том, свидетелем чего является. Ирена стояла перед измотанным мужчиной, поджимая обмотанную чем-то ногу. Юбка ее была натянута немного криво, рубаха из-под нее выбивалась, виднелся мятый край. Она переводила взгляд беспокойных красных очей то на Богача, то на вампира, не зная, что следует сказать в оправдание.

– Доброе утро! – начал Детлафф, который трудностей сейчас не испытывал. – Я тут испачкал сапоги, – произнес он, заметив в руках мальчика пустое ведро. – Видимо, по твоей вине.

Богач, словно бы удивившись такому обвинению, приподнял одну бровь. Он неловко и неумело поклонился Ирене, подавшись вперед так, словно ждал, что дама подаст ему свою руку для поцелуя, но Ирена только улыбнулась в ответ, проронив свое тихое и смущенное: «Доброе».

– Что вы, что вы, милсдарь, разве ж можно мне… Но такой конфуз нельзя оставить без внимания, верно? – нашелся он резво. – Я совсем скоро открываюсь. Вас обслужу самым первым.

– Как заманчиво, – заметил мужчина. – Что же, отправимся, не будем ждать.

Про Ирену, стоявшую поблизости, все словно и забыли. Девушку это должно было обрадовать, ведь, чем меньше будет разговоров, тем ей легче будет существовать. Только сейчас, к большому сожалению пострадавшей, ей нужна была помощь. Помощь одного из них.

– Богач, – окликнула его девушка, когда оба ее знакомых уже собрались оставить Рен в одиночестве. – Ты не мог… Не мог бы проводить меня домой?

Выбор пал на мальчишку, что явно не смог бы отказать Ирене в помощи. Его карие глаза просияли, а на лице расцвела туповатая улыбка влюбленного юнца. В конце концов, даже если кто-то и увидит Рен в компании уличного мальчишки, ей за это ничего не будет. Богач, наверное, еще даже не был половозрелым, его нельзя было обвинить в том, в чем можно заподозрить взрослого вампира.

– Я подвернула ногу, когда шла за корабликом, – выдумала девчонка, косясь на недовольного таким поворотом дел мужчину. – Ты не поможешь мне дойти? Очень болит, не могу без опоры.

– Каким бы я был рыцарем, если бы бросил прекрасную даму в беде? – спросил Богач, подавая Рен руку. – Милсдарь, подождите меня в кресле, хорошо? Я обернусь очень быстро, обещаю.

На прощанье Рен обернулась, чтобы показать Детлаффу язык. Богач был ниже Ирены на полголовы, рукой ей приходилось держаться за него очень крепко, чуть наклонив корпус в бок. Щебень шуршал под ногами странноватой с виду парочки, Рен шла медленно, раненой ногой загребая камешки.

Сначала эта странноватая картина вампира только позабавила. Он понимал, что девчонка использует влюбленного мальчика в своих целях, притворно улыбаясь. Она начала рассказывать какую-то историю, и вампир, все еще стоявший сзади, слышал звонкий отголосок ее речи. Веселье его испарилось, как вода в кипящем котле. Девчонка все еще казалась мужчине надоедливой, глупой и наглой, только… Только почему он сейчас злился не на нее за дерзость, а на мальчишку, что так крепко вцепился в ладонь своей возлюбленной?

========== 6. Чтобы никогда больше не видеться ==========

Выдумать историю о том, как Рен споткнулась по дороге, как она растянула лодыжку, как доковыляла до дома только к рассвету – труда не составило. Мать приняла ложь дочери без сомнений, отец и вовсе не заметил ее отсутствия, потому как не был слишком заинтересован в воспитании своих же детей. Он лег спать, а утром проснулся поздно, когда Рен уже помогала с приготовлением завтрака. О ноге, которую Ирена старалась держать над полом, отец ее не спрашивал, потому что ему не было дела до всякого рода «бабских» причуд.

Дариуш не поверил истории сестры, потому что он видел на повязке кровь. Нельзя же получить такое растяжение, чтобы порвать всю кожу… О своих сомнениях он рассказал только сестре, но она уперлась, сказав ему, что с ней все в порядке. Мальчишка не стал спорить, неделя его и без того обещала быть долгой и не слишком приятной, а ссориться со старшей сестрицей в самом ее начале сын кузнеца не собирался.

Весь последующий день Рен, с позволения матери, провалялась в теплой постели. Изредка переворачиваясь с боку на бок, кряхтя, как старуха при смерти. Утром она поднялась пораньше, чтобы проводить отца и брата в кузню. Близнецов мать отправила на подмогу к местной прачке, она обещала дать шалопаям по две медные монетки за день усердной работы. Конечно, это – слишком мало, ведь остальным работникам платили по серебрянику, но выбора у мелкотни все равно не было. Да сколько они успеют перестирать?

Расправившись с завтраком, девчонка осталась в доме одна. Мать спешно упорхнула на рынок, отец сухо чмокнул дочку в лоб, уходя на работу, а младшие братья убежали, на нее не взглянув. Только Дари посоветовал сестре успокоиться и провести этот славный денек в кровати, если мать позволит ей немного полениться.