Без шансов.
Это сразу прозвучало как приговор.
Перед кем тут Джиену притворяться-то? Даже перед собой пытаться не стоит: все очевидно как белый день. И хорошо, что бантаны — народ хоть и шумный, но довольно тактичный в таких вещах: никто из них даже не пытался жалеть Дракона, хотя каждый понимал, в какую тягучую паутину втягивает себя сейчас он без шансов выпутаться когда-нибудь.
Как и обещали, пацаны пригласили его на вечеринку по случаю завершения первой части мирового тура. Но Джиен не поехал. Ну да, он обещал.
Но, во-первых, график. Это официальная версия.
Во-вторых, накатывающая раз за разом от концерта к концерту депрессия.
И потом, …ну, а смысл? Ну приедет он в общагу или где у них там намечаются официальные куражи… ну напьется… ну потянет его как всегда на откровения и признания…. И даже если силенок хватит прижать своим пьяным телом Сокджина где-нибудь в укромном уголке с требованиями поцелуев, ничего хорошего из этого не выйдет. Ну максимум по морде получит — чего ж тут хорошего?
И поэтому драконья депрессия продолжается без отрыва от производства, дома, с ноутбуком на коленках и посреди полной разрухи в бытовом и ментальном смысле. Его такое состояние не выдерживает никто из близких, в этот раз даже кошка эмигрировала в родительские апартаменты на руках у возмущенной и (в который раз?) встревоженной состоянием сына матери.
На следующий день после вечеринки к нему в апартаменты заявился Шуга. Без предупреждения. И сразу с матами. Он что вообще себе позволяет? Джиен ему хён, если что. Но Шуга его хёнство шатал, судя по всему, потому что заявился с кофе и какими-то плюшками и сразу взгромоздился на диван с ногами. Почему с ногами: ноги на полу оставлять было опасно для жизни — такой там творился беспредел. Джиен депрессующий — это по умолчанию Джиен в бардаке, потому что:
— видеть он обычно в такой период не хочет никого, кто бы мог прибраться в квартире, то есть домработница, клининговые фирмы и очаровательная соседка с нижнего этажа сразу идут на фиг,
— сам он порядки наводить не намерен — у него глобальная депрессия и пиздострадания с отягчающими последствиями и, как следствие, ежедневные истерики матери по телефону на тему возможной миграции тараканов и крыс,
— из тех, кого он видеть бы сейчас хотел, никто прибираться не намерен, ибо сами лодыри такие, каких свет не видывал, да к тому же разъехались по индивидуальным турам. Разве что ТОП мог бы, но тому в себе бы порядок навести, ему не до Джиена.
И вот ТОПа дико не хватает, кстати.
Он джиеновы депрессняки излечивал сразу, ему для этого даже делать ничего не нужно было. Даже не нужно было ничего говорить. Он заходил в это царство хлама и просто пристально смотрел на Дракона. И Дракон весь сжимался под его взглядом, скукоживался и начинал сгребать мусор в мусорные пакеты, разве что позволяя себе бурчать под нос какие-то оправдания.
У ТОПа была над Джиеном непонятная власть: он вытряхивал из лидера всю дурь одним только взглядом, одним только взмахом длинных ресниц, одной только еле заметной доброй ухмылочкой.
А сейчас Сынхёну нужен был кто-то, кто смог бы сделать с ним то же самое. Но у Дракона для этого была кишка тонка. Да ТОП особо никого к себе и не подпускал. Особенно сейчас особенно таких компрометирующих личностей, как Джиен.
А Шуга, это вечно недовольное и брюзжащее существо, теперь сидело на диване в джиеновых хоромах и методично помешивало в бумажном стаканчике свой вечный кофе. И неодобрительно зыркало по сторонам.
— У тебя мусоропровод прорвало? — наконец язвительно спросил он, кидая пустой стаканчик из-под кофе в общую свалку возле дивана.
— У меня долбоебы охуевшие мусор мимо урны раскидывают, — в тон ему заявил Дракон, подтягивая к себе колени и укрываясь в кресле какой-то смятой дизайнерской ветошью.
Шуга задумчиво покрутил в руках полупустую упаковку от чипсов и отправил туда же.
— Где у тебя мусорные пакеты? — наконец спросил он, кряхтя сползая с дивана. И сам отправился на кухню и начал рыться в шкафу, что-то с грохотом разгребая на полках.
— Тебе униформу горничной принести? — издевательски улыбаясь, крикнул ему Дракон и поднялся, пытаясь попасть ногами в шлепанцы.
— Сам надень, помогать будешь, — вернул ему улыбочку Шуга.
— Зачем тебе это надо? — уже без улыбки и немного нервно спросил Джиен, протягивая руку и доставая из-за ведерка со щетками рулон мусорных пакетов.
— Тараканам проспорить не хочу, — абсолютно серьезно глядя на него, сказал Юнги. — Кто кого из вас быстрее из квартиры выживет. Пока что тараканы ведут. А я на тебя поставил.
— На что спорили? — точно также серьезно поинтересовался Дракон.
— На полтос и банку пивандрика, — сообщил Шуга и отправился в комнату.
О Джине не разговаривали. Вообще ни о чем не разговаривали. Молча распихивали мусор по пакетам и выставляли пакеты на лестничную площадку. Когда тишина, замешанная на молчании и шелесте полиэтилена, начала давить, Шуга порылся в плеере и включил музыку.
Из колонок заскрипела «One of a kind», и Дракон немного кривовато улыбнулся. Ну разумеется. One of a kind. Другого такого ничтожества вряд ли сыщешь.
Он поставил неполный пакет на пол. И медленно по стенке опустился на корточки рядом с ним.
— Эй, пиздострадалец, — окликнул его Шуга. Надо все-таки всыпать ему, а то совсем берега попутал малой. — Мусор сам себя не соберет. Хочешь бросить все на меня — хотя бы зарплату заплати.
— Да тебя вроде никто не нанимал, — подняв на него взгляд, с вызовом выпалил Дракон, и сам поднялся.
— У меня сегодня по графику шефская помощь обездоленным и охуевшим, — продолжал распихивать мусор по пакетам Шуга, — Тем более, что сейчас парни подъедут, а у тебя тут как на окраинах Гуанчжоу…
— Куда подъедут? — встрепенулся Джиен. — Какие парни?
— Мои, — просто ответил Шуга. — Ты же вчера не пришел. Вот и решили… Если Акиро не идет к Фудзияме, то Фудзияма… знаешь… Ты бы умылся что ли…
Договорить он не успел: Джиди рванул в ванную, чтобы хоть как-то привести себя в порядок.
Спустя минут пять вихрь по имени Джиен пронесся мимо Шуги в спальню, шлепая босыми ногами по паркету, на ходу успевая рассыпать кучу вопросов по поверхности шугиной головной боли:
— А когда придут? …А все придут? …А кто придет? ….А зачем придут? …А еду заказать? …А я нормально побрился, посмотри?
Вопросы то стихали, то становились громче, то пропадали в горловине натягиваемых футболок, то прерывались сопутствующими матами и всхлипываниями, когда источник вопросов впопыхах встречался пальцами ног с углами и ножкам мебели.
— … если вот эту футболку надену, как думаешь? … можно кальби заказать… У меня вино неплохое, кстати, есть… или вот эту футболку лучше… ебучая тумбочка, какой придурок ее вообще сюда поставил…. А…. я сам поставил…. Или вот эту футболку? …
Шуга молча улыбался, продолжая выигрывать спор с тараканами. Когда же Квон Джиен во всем своем великолепии вышел из спальни, благоухая парфюмом и сверкая свежевыбритыми щеками с очередной футболкой в руках, Юнги завязал последний мусорный пакет и сказал:
— Ну вот, вроде бы все. Я пошел.
Джиен остановился посреди огромной и уже не такой устрашающе захламленной гостиной и непонимающе уставился на него:
— В смысле? Куда?
— Домой, — ответил Шуга.
Джиен, все еще не понимая, опустил руки с зажатой в них футболкой, и спросил:
— А парни?..
— Наебал, — признался Юнги. И отскочил в сторону, потому что хрупкий лидер кинулся на него со словами «Убью, сука!», сшибая ни в чем неповинные стулья.
И запросто бы убил, но Шуга оказался чуток сильнее и намного проворнее, поэтому, спустя пару минут катания по полу в бешенных объятиях Джиена и уворачивания от его неожиданно крепких кулаков, он прижал его к теплым доскам паркета и сказал, едва переводя дыхание:
— Э, спокойно, Рэмбо. Я хотел сказать… ты же все равно уже собрался… может, поехали к нам?
