— Еще чего! — возмутился тот. — Я уже все придумал.

— И кто же ты? — поинтересовалась она.

— А я, — инфист гордо расправил плечи, — Альбинос.

На лице эльфийки отразилась тоска.

— Альбинос, — фыркнула она. — Нет, вы слышали? Альбинос! Это же просто жалко. Очевидно до ужаса.

— Да ну тебя! — Киямикира вскочил. И, почти добравшись до выхода, бросил: — Рик, я жду тебя на площади через час.

— Ладно, — жизнерадостно согласился менестрель. — До встречи.

— Угу. И я буду очень благодарен, если ты наконец-то заступишься за друга и наденешь Рэн на голову миску с салатом.

— Между прочим, я все еще здесь, — вмешалась девушка.

— А я уже нет, — буркнул инфист и захлопнул за собой дверь.

Илаурэн не расстроилась. Она была довольна, что довела Киямикиру. В конце концов, не только Рикартиату показалось мерзким его нежелание переходить дорогу инквизиции, уравновешенное, впрочем, готовностью работать на воровскую Гильдию.

Остаток завтрака прошел в тишине. Дожевав тушеную капусту, эльфийка встала и сообщила, что ее ждут великие подвиги. Рикартиат проводил девушку задумчивым взглядом, а спустя минуту тоже поднялся.

— Что ты собираешься делать? — немедленно подал голос Альтвиг.

— У меня встреча с господином Нэйтом, — не стал увиливать менестрель. — Ради нее он приехал в Алатору. Предварительно написал мне, что… — парень вытащил из кармана мятый кусок пергамента, — …отыскал важные сведения касательно убийц, охочих до моей головы.

— Любопытно, — оценил храмовник. — А мне можно пойти с тобой?

Он ожидал отрицательного ответа, но Рикартиат кивнул:

— Конечно.

Альтвиг отправился за пальто. Куртка менестреля висела в шкафу у выхода, поэтому к моменту возвращения храмовника он был уже одет. Туго зашнурованный ворот, накинутый на голову капюшон и высокие сапоги на шнуровке придавали Рикартиату сходство с надзирателем вроде тех, кого приставляют к особам благородных кровей.

— Хочу предупредить, — негромко пробормотал он, стоя на пороге. — Господин Нэйт — натура своеобразная. В большинстве случаев я не успеваю следить за оборотами его мыслей. Но сейчас нам важно получить всю информацию. И он наверняка ею располагает. Поэтому не бойся переспрашивать, уточнять и сверять детали, если они вдруг покажутся тебе странными.

— Хорошо, — растерялся Альтвиг. — У тебя есть какие-то подозрения?

— Подозрений нет, — возразил менестрель. — Но имеются опасения. Хотелось бы верить, что они ошибочны.

Парни шагали по узкой улице, мимо вывесок торговых лавок.

— Поделишься? — предложил храмовник.

— Можно, — не слишком уверенно ответил Рикартиат. — Помнишь, я говорил, что встретил демона? Это был Амоильрэ, военачальник крепости Нот-Этэ. Подожди, — попросил он, потому что Альтвиг уже открыл рот и вознамерился разразиться гневной тирадой. — Пожалуйста. Амоильрэ мне сказал, будто Леашви готов заплатить за мою голову 500 золотых монет. Я отправился в Ландару, чтобы услышать обо всем из первых уст. Но глава Совета, вместо воплей «стража, немедленно убейте его!», обрадовался моему приходу. Он надеялся, что я займу место короля, побеседую с его товарищами и спасу королевство от бунтов. И он очень изумился, узнав, будто я считаю его нанимателем чертовых убийц.

— Амоильрэ солгал, — донес до менестреля Альтвиг. — Он же демон. А все демоны лживы.

— Верно, — подтвердил Рикартиат. — Но это не повод оставлять все на самотек.

Они вышли на площадь, и у памятника древней воительницы — госпожи Рэайн, — увидели Киямикиру. Инфист стоял, спрятав ладони в рукавах, и провожал взглядом каждого прохожего.

— Привет, — поздоровался с ним менестрель. — Давно не виделись.

— Здорово, — тихо отозвался Киямикира. — Идем. Постарайтесь не привлекать к себе внимания.

Исполнение просьбы было заранее обречено на провал — кошачьи уши Альтвига и Рикартиата притягивали чужие взгляды и вызывали у многих девушек восхищение. Некоторые, сначала увидев их, а потом — шрам храмовника, брезгливо морщили носы.

— Ладно, — тем не менее оптимистично сказал менестрель. И, приглядевшись к облаку, зависшему над городской стеной, предупредил: — Сразу после моего крика бежим. — И, козырьком прижав ладонь ко лбу, заорал: — Черт возьми, смотрите! Это там не ангел?!

Идея сработала безотказно. Люди взволнованно обернулись, а то и развернулись. В то время как они, разочарованные, искали виновника переполоха, тот уже мчался по боковой улице. За ним неслись Киямикира и Альтвиг — оба недовольные.

— Да ладно вам, — растерянно покосился на друзей Рикартиат. — Хорошо же получилось.

— Ага, — не стал спорить инфист. — Но к побегу я был не готов.

Парень ехидно улыбнулся:

— Стал слабенький?

— Ой, заткнись, — огрызнулся тот.

Они остановились на пороге трактира. Вверху, над тяжелой дверью, болталась на тонких цепях доска с высеченной надписью: «Льдина».

Менестрель с опаской заглянул внутрь. Никого. Лишь за стойкой протирал деревянный кубок хозяин заведения — широкоплечий мужик вида столь кровожадного, что Рикартиат растерял желание заходить. Ну его, этого господина Нэйта! Чем он думал, выбирая место для встречи?

Однако Киямикира — наверное, из природной злопамятности, — толкнул друга в спину. Первые несколько шагов менестрель проделал благодаря удару, следующие пять — благодаря осознанию, что на данном этапе разворот и возвращение за створку будут выглядеть более чем глупо.

— Э-э-э… здравствуйте, — поприветствовал он хозяина. — Нас тут должен ждать…

— Я, — лениво протянул кто-то с лестницы.

Альтвиг уставился на него, как громом пораженный. Главу Гильдии Убийц он представлял себе иначе.

Господин Нэйт был высок, но настолько худощав, что казался нездоровым. Его красные волосы — чуть темнее, чем у Кайонга, — рассекали две серебряные пряди, берущие начало от висков. На узком бледном лице двумя омутами расположились бледно-зеленые глаза, наполовину скрытые за ресницами.

— Доброе утро, — улыбнулся Рикартиат.

— Привет. — Глава Гильдии Убийц расплылся в ответной улыбке. — Идемте наверх. А ты, — обратился он к трактирщику, — принеси вина.

— Хорошо, — покорно отозвался мужик.

Менестрель пошел за господином Нэйтом. Альтвиг переглянулся с Киямикирой, прежде чем тоже подняться на второй ярус.

Убийца занимал одну из самых дорогих комнат. Было ясно, что, приехав сюда, он сразу же изменил порядок вещей — кровать, кресло и стол были сдвинуты к окну, оставляя много свободного места. На белой в синий цветочек простыне валялась стопка бумаг — таких белых, чистых, едва ли не ослепительных листов храмовник никогда не видел.

— Пишешь стихи? — полюбопытствовал Рикартиат.

— Нет, — открестился убийца. — Отвечаю на письма.

— Это сколько же людей тебе пишет?

Господин Нэйт устроился в кресле:

— Довольно много. После появления инквизиции заказов стало больше. Наши святые отцы многим не угодили. К примеру, — он подхватил свою сумку и вытащил свиток с голубой официальной печатью, — господа Алиез и Нельтас Эль-Тэ Ниалет жаждут получить труп Еннете Ла Дерта.

— И ты к нему кого-то приставишь? — недоверчиво уточнил менестрель.

— К сожалению, я не могу пойти на подобный риск, — развел руками убийца. — Родичам Шейна придется повременить. Рано или поздно — я имею в виду, когда вы наконец-то решитесь на переворот, — отец Еннете и так станет трупом. Следует уточнить, что меня это событие тоже обрадует. Не так давно инквизиторская крыса посмела перейти мне дорогу.

Альтвиг поежился. В голосе господина Нэйта, вроде бы спокойном, почему-то чувствовалась угроза.

— Но ладно, — убийца потер переносицу. — Ладно. Вы же не в гости сюда пришли, давайте перейдем к делу.

— Давай, — с облегчением ответил Рикартиат.

— Мне пришлось побеседовать с десятью ответственными людьми… все они, кстати, должны мне как деньги, так и жизнь… ради выяснения личности того, кто посмел заплатить за твою смерть. Я не слишком удивился, получив его имя. Вот, возьми.