В 1923 г. эмигранты убили Воровского, главу советской делегации на Генуэзской конференции, а в 1927-м – посла в Польше Войкова. Обвинённых по первому делу белых офицеров М. Конради и А. Полунина швейцарский суд оправдал, признав советскую власть преступной; по второму делу 18-летний Борис Коверда отсидел десять лет в польской тюрьме. Эсер-террорист Борис Савинков пытался создать боевую организацию в западных областях СССР, но погиб в тюрьме. Основанное в 1922 г. Братство русской правды (БРП) годами держало связь с партизанами Зелёного Дуба в Белоруссии и повстанцами на Дальнем Востоке. В 1927 г. выяснилось, что монархическое подполье «Трест» в Советской России – на самом деле креатура чекистов. Чтобы показать, что чекисты не всесильны, группа капитана Виктора Ларионова в том же году взорвала партийный клуб на Мойке в Ленинграде и вернулась в Финляндию. Но следующие боевые группы «кутеповцев» – Марии Захарченко-Шульц и других – погибли. В начале 1930-х гг. советская агентура проникла в БРП и РОВС, и их деятельность в СССР прекратилась.

В любом случае одиночные действия не могли серьёзно пошатнуть советскую власть, для этого требовалась общая концепция её падения. Сначала возникли две такие концепции. Партийная эмиграция – меньшевики, эсеры, кадеты – ставила на постепенную эволюцию советской власти. Врангель полагал, что эта власть на эволюцию не способна и может только загнивать. Военная эмиграция знала учение Ленина о неизбежной войне Советской республики с капиталистическим миром и рассчитывала на «весенний поход» – по существу, на иностранную интервенцию.

Молодёжь чуждалась эмигрантских политиков – и левых, и монархистов, чьи ошибки привели к крушению России. С военными отношения были ближе, однако их совет «не философствовать, а заниматься спортом и слушать старших» тоже не удовлетворял. Эволюция советской власти представлялась маловероятной, военная интервенция – вовсе нежелательной. Тем более что и то и другое требовало не действий, а только пассивного ожидания. Но молодёжь жаждала действий, и в её среде возобладала третья концепция – Национальной Революции. Вспоминались слова Герцена о том, что и социализм со временем будет свергнут грядущей, «неизвестной нам революцией». Интернационализм Октября должен быть преодолён внутренними силами во имя новой национальной идеи. Но какой?

В среде зарубежной молодёжи сложилось несколько «пореволюционных» политических течений, в том числе младороссы с лозунгом «Царь и Советы» и русские фашисты с лозунгом «Бог, Нация, Труд». Но младороссы вскоре перекочевали в лагерь советских патриотов, а фашистов дискредитировала гитлеровская политика. Войну пережили одни солидаристы, они же НТС. О нём и пойдёт речь далее.

Предыстория НТС вплотную примыкает к истории Белого движения. Её началом принято считать создание в 1924 г. чинами армии генерала Врангеля, работавшими на руднике Перник в Болгарии, молодёжного кружка. Выброшенные на чужбину молодые люди стремились к общению, и на Балканах возникло несколько таких кружков. В Югославии они образовали Союз Русской Национальной Молодёжи (СРНМ); его цель, согласно Вестнику «Наше будущее» № 1 за 1926 г., – «объединение молодёжи для создания сильного телом и духом кадра, готового к жертвенному служению Родине». В Болгарии сложился аналогичный Национальный Союз Русской Молодёжи (НСРМ). Выезд части его членов во Францию способствовал появлению кружков «национально мыслящей молодёжи», как она себя называла, там, а затем и в других странах. В 1928 г. началась подготовка к их слиянию. Собравшись в 1929 г. в Велико-Тырново, НСРМ объявил: «Мы зовём в свои ряды всех, кто исповедует наш девиз: “Нам нужна Великая Россия, мы должны быть достойны её”. Нашим знаменем должен быть образ генерала Корнилова, и мы должны помнить, что в борьбе с большевизмом нет места ни партийности, ни классам».

После рабочего совещания, состоявшегося в июне 1930 г. в Сен-Жюльене (Франция), с 1 по 5 июля – в Белграде, в помещении Русского офицерского собрания прошёл учредительный съезд Национального Союза Русской Молодёжи. Присутствовали делегаты из Болгарии, Голландии, Франции и Югославии. После съезда в Союз вошли группы из Бельгии, с Дальнего Востока, из Латвии, Польши, Эстонии и Чехословакии. Руководивший организацией Совет поначалу состоял из выборных председателей по странам, но III съезд в 1934 г. эту практику отменил, и до 1946 г. Совет сам определял свой состав. Затем был принят показавший свою устойчивость принцип, подобный структуре академии наук: Совет определяет состав Руководящего Круга (около 100 человек), а они из своей среды выбирают Совет.

Съезд 1930 г. избрал председателем Совета герцога С. Н. Лейхтенбергского, участника юнкерского восстания в Петрограде, а председателем Исполнительного Бюро – хорунжего Донского казачьего войска Виктора Михайловича Байдалакова. В 1933 г. он стал Председателем Совета и оставался им до начала 1955-го. Исполнительное Бюро с 1932 по 1941 г. фактически вёл его секретарь Михаил Александрович Георгиевский, профессор древних языков, дипломат и мыслитель.

Название «Национальный Союз Русской Молодёжи» через полтора года заменили более солидным – «Национальный Союз Нового Поколения». Как представителей нового поколения Устав определил лиц, родившихся после 1895 г. Старшим предлагалось вступать в Комитеты содействия, возникшие в разных городах Европы.

Место «нового» поколения в родословной России во многом определилось тем, что сын премьера Петра Столыпина Аркадий много лет руководил НТС во Франции; сын генерала Василия Болдырева, главкома войск Уфимской Директории в 1918 г., Константин, возглавлял НТС в США; деятелем НТС был и сын депутата IV Думы Василия Шульгина Дмитрий.

Смена названия на Национально-Трудовой Союз Нового Поколения (НТСНП) в 1934 г. была связана с развитием идей Союза. «Идеологические положения» 1930 г. видели будущее страны «в твёрдом согласовании с преемственностью исторического развития России, с ясным учётом как достоинств и заслуг, так и ошибок и недостатков прошлого, равно как и фактов настоящего, однако без преклонения перед последними». Следовали шесть пунктов о «твёрдой центральной власти, стоящей над партиями и классами»; о «личных свободах и равенстве перед законом»; о «здоровом эгоизме во внешней политике»; о «широкой национально-культурной самодеятельности» народностей России; о «крепком мелком землевладельце-собственнике»; о «свободе экономических отношений» при активной политике государства в отношениях между трудом и капиталом и заботе о малоимущих.

В политическом спектре члены Союза чувствовали себя «ни справа, ни слева, а впереди»: «Мы не либералы, но и не фашисты» – и исповедовали «идеализм, национализм, активизм». Идеализм означал служение ценностям, а не самоудовлетворение; национализм – преданность российской нации; активизм – жизнь по евангельским словам «вера без дел мертва».

Книга Г. К. Гинса «На путях к государству будущего: от либерализма к солидаризму» вышла в 1930 г. одновременно с основанием Союза, но на другом конце света, в Харбине. К 1934 г. обозначились черты Национально-трудового солидаризма: национальная солидарность разных народов России в противовес пролетарскому интернационализму и трудовая солидарность разных слоёв общества в противовес классовой борьбе.

С началом 1940-х гг. слова «Нового Поколения» из названия выпали, а в 1957 г., в угоду принятому в СССР словоупотреблению, Национально-Трудовой Союз был переименован в Народно-Трудовой Союз (российских солидаристов). Его эмблемой с 1934 г. служил начертанный на трёхцветном щитке трезуб – родовой знак Владимира Святого, основателя христианской государственности на Руси, которым пользуются и украинцы.

30-е гг. были в НТС временем интенсивной учёбы. Центральная комиссия по организации внутренней работы (ЦКОВР) в Белграде готовила и рассылала на места конспекты по курсу Национально-политической подготовки (НПП) на темы от «Идеализма и материализма» до «Административного устройства СССР». В шутку эти конспекты называли зелёными романами – по цвету обложки. Кроме шуток, Устав 1934 г. требовал сдачи экзамена по курсу НПП для получения звания Действительного члена Союза. В круг рекомендованного чтения входили «Журнал волевой идеи “Русский Колокол”» И. А. Ильина, «Новое средневековье» Н. А. Бердяева, «Духовные основы общества» С. Л. Франка и другие труды христианской общественной мысли.