– Это не просьба, а приказ.

Даже так?!

– Мисс, – медленно сказал ирландец, – я, как истинный сын Зеленого Эрина, готов выполнить любое указание, исходящее из столь прекрасных уст, но как капитан кавалерии все же хотел бы увидеть подтверждение вашего права отдавать мне подобный приказ.

– Разумеется, – кивнула мисс Келлер, начав расстегивать верхние пуговки блузки.

Мигер приготовился было издать восторженный вопль, но вместо ожидаемых пленительных округлостей его взгляд уперся в небольшой голубой конверт.

– Что это?

– Мои полномочия, – проигнорировав тоскливый взгляд бравого капитана, Линда аккуратно застегнула все пуговки обратно. – Видите ли, поддакивание и восхваление всяких, как вы недавно изволили выразиться, жирных боровов вовсе не основная моя профессия… равно как и стенография.

– У вас, должно быть, чертовски хороший слух, мисс, – заметил Патрик, – раз уж вы сумели расслышать приватную беседу на противоположном конце лагеря.

– Именно, – ничуть не смутившись, кивнула Линда. – Это и есть моя работа. Я – агент бюро Алана Пинкертона.

– Однако, – только и смог произнести пораженный Мигер.

– Полагаю, – улыбнулась мисс Келлер, – если бы я назвалась переодетым полковником морской пехоты, это смутило бы вас куда меньше.

– По крайней мере, с полковником я бы точно знал, как мне следует себя вести, – буркнул ирландец, вертя в руках злосчастный конверт.

– А вы, – все с той же лучезарной улыбкой посоветовала ему агентесса, – попробуйте вести себя со мной точно так же, как и с любым другим начальством.

– Слушаюсь, сэр, – криво ухмыльнулся Мигер и, шутовски отсалютовав зажатым в руке конвертом, протянул его обратно.

– Не будете проверять? – удивленно вскинула брови Линда.

– Начальству принято верить на слово, сэр, – рявкнул Мигер, уставившись в дальний полог характерным остекленелым взглядом новобранца.

– Тише, Патрик, тише, – поморщилась мисс Келлер. – О том, что ваша луженая ирландская глотка способна издавать очень громкие звуки, я осведомлена и так.

Патрик?! Видимо, этот немой вопрос огненными буквами вспыхнул на капитанском лбу – и именно отсверки этих букв веселыми искорками заплясали в голубых глазах агентессы.

– Да-да, ты не ослышался, я назвала тебя по имени, – сказала она и после короткой паузы добавила: – Также и ты можешь называть меня просто Линдой… пока.

Мигер мгновенно подумал, что белокурая красотка отрабатывает на нем метод кнута и пряника, даже не особо маскируясь… потом еще раз взглянул на сидящую перед ним девушку и решил, что ему на это глубоко наплевать!

– Итак, сэр, что именно вы желали бы узнать?

– Твое, – Линда, словно бы не замечая напряженного взгляда Мигера, вновь потеребила верхнюю пуговку блузки, – мнение по поводу происходящего.

– Сэр, а вам нужен хороший ответ или правдивый? – дословно процитировал капитан недавнее высказывание сержанта Флеминга.

– Откровенный.

Мигер фыркнул.

– Выразиться откровенно мне мешает тот факт, что, даже в ипостаси агента пинкертовского бюро ты все еще продолжаешь оставаться женщиной… и чертовски красивой, не могу не уточнить, женщиной.

– Ситуация настолько плоха?

– Ситуация плоха настолько, что хуже она быть уже практически не может, – сказал ирландец. – Разве что с рассветом к Союзу Племен присоединятся Легионы Сатаны…

– Патрик! Ночью! Нашел, кого помянуть!

– А ведь это нас, ирландцев, считают суеверными.

– Не путай суеверие со знанием, – строго сказала Линда. – Особенно если речь идет о могучих силах, к которым ты, похоже, относишься с незаслуженным ими пренебрежением.

– Я ко многим вещам отношусь с пренебрежением, – отозвался капитан. – Особенно когда ставка на то, что хоть кто-то из нас доживет до следующего вечера, не составляет и один к ста.

– Но ведь сегодня мы отбили все атаки, – возразила Линда. – Почему ты так уверен, что этого не удастся совершить и завтра?

– Потому что я уже четыре года служу в Пограничье, – капитан принялся медленно расстегивать мундир. – И сумел за это время заработать новые погоны… а не свинцовую пилюлю в живот, как многие другие. У зеленошкурых неплохие мозги, правда, пользуются они ими неохотно. Сегодняшнее кровопускание, которое мы им устроили, было как раз подходящим поводом.

– Но что они могут придумать? – озабоченно спросила девушка.

– Для ответа на этот вопрос тебе нужен хороший шаман, – усмехнулся капитан, стаскивая куртку. – Или дипломированный гадальщик… о, кстати, у нас же есть один такой. Этот чокнутый проф-астролог, как его… Моринау?

– Профессор Генри Моргенау, – поправила Линда. – И это вторая причина, по которой я пришла к тебе.

– Что за причина?

– Он должен уцелеть в завтрашнем бою! – прозвучавшие в голосе Линды нотки Мигер – после недолгого раздумья – классифицировал как истерические. – Что бы не случилось!

– Это он по своим звездам высчитал? – с интересом осведомился ирландец.

– Это я тебе говорю! – с нажимом произнесла Линда. – Ты, Патрик, должен будешь сделать все, чтобы Моргенау остался жив и невредим.

– Хорошая идея, – Мигер задумчиво поскреб щетину на правой щеке и попытался вспомнить – брился он последний раз три дня назад или только позавчера утром.

– Я и сам вовсе не прочь остаться живым и невредимым. И оказать ту же услугу своим парням. Да и, – взгляд ирландца медленно скользнул по девушке, заставив её зябко поежиться, – оставлять тебя на десерт каким-то вонючим гоблам тоже не хочется.

– Обо мне не беспокойся, – резко отозвалась она. – Я вполне способна позаботиться о себе самостоятельно.

В следующий миг агент бюро Алана Пинкертона обнаружила себя лежащей – и, вдобавок, придавленной сверху чем-то ужасно тяжелым, состоящим, похоже, из одних стальных мышц… и на удивление возбуждающе пахнущим.

– И каким же, позволь узнать, способом, – голос Патрика в точности походил на мурлыканье объевшейся пумы.

– Разными!

Прежде чем Мигер открыл рот, дабы произнести следующее язвительное замечание, он воспарил к пологу палатки не хуже заправского ковбоя на родео. Приземлившись же обратно, ирландец обнаружил, что сразу в двух местах в него тычется нечто холодное – длинное и острое под подбородком и короткое и круглое у живота.

– Дерринджер?

– И стилет, – подтвердила Линда, – так что если ты не хочешь…

Чего он не должен хотеть, ирландец так и не узнал – качнувшись вперед, он умудрился дотянуться до алых губок агентессы, после чего в палатке на некоторое время воцарилась тишина.

– Патрик…

– Что?

– Эта штука расстегивалась… сзади.

Крис Ханко, гостеприимный хозяин

Странные желтоватые полуторадюймовые таблетки, угодившие благодаря настойчивости Малыша в список нашего снаряжения, действовали просто превосходно – они горели ровным, жарким и практически невидимым даже с расстояния пяти шагов пламенем. Ночью невидимым, разумеется. Вдобавок, по уверениям все того же Малыша, они должны были отгонять насекомых. Хорошо, если так… меня мало волновали европейские комары, а вот заполучить укус паука-ткача в этих местах куда проще… и куда неприятнее по последствиям – даже если останешься жив, пару недель будешь чувствовать себя наспех поднятым мертвецом.

О еде мой компаньон тоже позаботился, бросив в весело булькающий на невидимом огне котелок несколько кубиков, по цвету и консистенции подозрительно походивших на предыдущие таблетки. Некоторое время я опасливо принюхивался к помешиваемому им вареву, но пахло отличным мясным бульоном и, попробовав предложенную мне ложку, я окончательно отбросил все страхи. Кроме, разве что, опасения, что на столь вкусный запах запросто могут сбежаться все койоты и гоблины округи.

– Пища для костра, пища для желудка, – благодушно пробормотал я, откидываясь на одеяло. – Как насчет пищи для души, партнер? Такой пилюли в твоих закромах не найдется?