Конгфоб обернулся: старший не смотрел на него, обратив взор к окну, а уши его вновь были умилительно розовыми.

— Значит, постараемся провести это время с пользой, — проникновенно завершил Нонг и, счастливо улыбнувшись, скрылся за дверью.

***

— Пс-с, эй, Конг! Дай списать!

— Эм, как же ты меня задолбал! — с чувством произнёс Сутхилак, обернувшись к другу. — Ты вообще собираешься учиться или так и будешь надеяться на авось?

— Ну чего ты пылишь, — несильно ткнул его в плечо парень. — С Пи’Артитом поругался?

— Ни с кем я не ругался, — процедил сквозь зубы Конгфоб, шлёпая на парту толстую тетрадь с конспектами. — Сам-то вчера чем так сильно был занят, а?

— Это всё Оак, — буркнул юноша, кивнув в сторону похрапывающего на задних партах очкарика. — Сначала на закуски меня развёл, а потом два часа в приставку унижал.

№ 0062 горестно выдохнул и, надменно вскинув бровь, произнёс:

— Неудивительно, что Мэй до сих пор от тебя морозится.

Это был удар ниже пояса: Эм заткнулся, помрачнел и принялся поспешно листать тетрадь, тем самым обрывая неприятный разговор. Конг хотел уже было развернуться обратно, как услышал торжествующий, немного язвительный голос:

— А чего это ты на меня нападал, когда у самого нифига не сделано?

— Что ещё значит «не сделано»? — фыркнул Луна факультета, вновь обращая снисходительный взгляд к другу. — Последние листы. Смотри внимательнее.

— Смотрю, — усмехнулся Эм. — Тут только какие-то непонятные сердечки и знакомое имя в них…

— Шутки у тебя плоские, а сам ты ведёшь себя, как ребёнок, — пожурил его Сутхилак.

— Серьёзно, Конг. У тебя нет нужных задач. Пометка есть, а решение отсутствует.

— Дай посмотреть, — обеспокоенно и не очень церемонно вырвал из его рук тетрадь Конгфоб. Взор его забегал по строчкам и вскоре стал таким неприкрыто растерянным, что Эм не преминул отпустить очередную шпильку:

— Охо-о, что же ты сам вчера такое делал, что забыл о задании, мистер отличник?

— Я… — горло Конга предательски дёрнулось, и он поспешно отвёл глаза.

Дьявол, да когда же его отпустит!

Вчера он планировал приняться за работу после того, как уйдёт Пи’АйУн, как он иногда мысленно позволял называть себе возлюбленного. Надежды на то, что старший останется у него на ночь, было мало, поэтому Нонг и не спешил, а потом… потом его… отвлекли. И он вообще ни о чём больше думать не мог.

Первокурсник потёр пальцами виски, словно пытался унять головную боль, и устало ответил:

— Я вчера в аварию попал.

— Ты серьёзно? — резко перестал веселиться Эм. — Как? Цел хоть?

— Цел, кошку пытался не сбить, — тихо порадовавшись тому, что сумел увести мысли друга подальше от опасной темы, сказал Сутхилак. — Бок только разодран, но Пи’Артит помог мне его обработать.

— Хм-м…

Нет, этот идиот точно неисправим. Пухлые губы растянулись в широкой, многообещающей улыбочке, а Конг мысленно застонал. Ну всё, сейчас начнётся. И кто его за язык тянул?

— Эм, Конг! Пока пара не началась, можно мне вас кое о чём попросить?

— Мэй! — никогда доселе Конгфоб не был так рад её появлению. — Конечно, что случилось?

— Там обходные листы второкурсники принесли, поможете раздать?

— Поможем, — тут же подскочил Эм, рывком усаживая начавшего подниматься Конга на место. — Мы с тобой и вдвоём справимся, верно?

— Верно, — растерянно кивнула девушка, бросив короткий взгляд на № 0062.

Да, она всё ещё была немного расстроена его отказом, да и новости об их с Артитом отношениях оказались настоящим шоком, но гиперактивный Эм так отчаянно стремился занять все 100% свободного времени однокурсницы, что у той не оставалось даже минутки на грусть.

Конгфоб проводил их долгим взглядом и вздохнул: когда надо, его друг мог быть даже чересчур инициативным.

На обед они пошли стандартным составом. Где-то в середине пути их нагнала Пайпаллин, а следом за ней увязался и Тью. Университетская столовая была ожидаемо забитой до отказа: младшекурсники стайками восседали за деревянными столами, кое-где виднелись малиновые рубашки наставников…

Глаза Сутхилака привычно поискали родную черноволосую макушку и, когда нашли, Конг позволил себе мягко улыбнуться. Пи’Артит сидел в самом конце зала в компании своих друзей и заливисто над чем-то смеялся. Луна факультета невольно залюбовался трогательными ямочками на его щеках и только спустя время заставил себя отвести взгляд. Он не собирался мешать старшему, это было их негласное правило: любовь любовью, а только вот субординацию тоже соблюдать следует.

Пару часов назад по дороге в университет они почти не разговаривали. Точнее, разговаривали, конечно, но старались никак не касаться темы творящегося меж ними безобразия. За прошедшие сутки случилось слишком много, Конгфоб и сам не готов был пока облекать в слова то, что билось внутри беспокойной птицей. Он мог бы решить, что Артиту так и вовсе безразлично происходящее, если бы не едва уловимая нервозность и странное напряжение, возникшее меж ними. Однако № 0062 считал, что поводов для беспокойства у него нет; он чувствовал, что это напряжение не является опасным. Его можно было назвать… предвкушающим?

«Сексуальным», — невольно облизнулся парень, проклиная себя за то, что скулы вновь позорно розовеют.

Пи’Артит в том конце зала, словно услышав его мысли, вскинул глаза и Конгфоб поспешил опустить взор, принявшись деятельно изучать свиной шашлык в своей тарелке.

— Чувак, с тобой точно всё в порядке? — донёсся до него издалека голос Эма.

— Да, ты сегодня непривычно тихий, — вставила Пайпаллин.

— Он в аварию попал, — звучно хлебнув холодного зелёного чаю, пояснил однокурсник. — Кошка под мопед выскочила.

— Да ладно? — оторвал от стола взъерошенную голову Оак. — Живой хоть?

— Нет, призрачный, — не выдержав, отшутился Конг. — Разве не видите, как у меня лицо просвечивает?

Все заторможено посмотрели на него, так, словно и правда пытались определить, насколько бесплотным стал после аварии друг. Сутхилак фыркнул, и однокурсники отмерли, заулыбавшись.

— Бок себе, говорит, разодрал, — продолжал просвещать товарищей Эм, вгрызаясь в шашлык.

— Ау… — одновременно выдохнули Пай и Мэй.

— Ты был в медпункте? Что сказали… — взволнованно начал Тью, но неугомонный одногруппник перебил его на полуслове:

— Зачем медпункт, если Пи’Артит для него — лучшее лекарство? — и нахально подмигнул опешившему от такой наглости Конгу.

— Эм, — предупредительно повысил голос Конгфоб, но довольное улюлюканье друзей уже было не остановить.

— Охо-о-о, — протянул Оак, прищурившись. — Пи помогал тебе зализывать раны?

Глаза № 0062 в ужасе распахнулись: да как можно так похабно…

Только спустя несколько секунд он понял, что фраза — не более чем идиома, и никакого пошлого подтекста в ней изначально не было. Но реакция его, конечно же, не осталась незамеченной: друзья хором захохотали, а Эм даже похлопал зардевшегося парня по плечу:

— Эй, мы же шутим, ты чего так стушевался? Или вы с ним и правда уже…

— Эм, перестань, — смеясь, прервала его Пайпаллин. — Будто тем других нет. Оставьте личную жизнь Конгфоба в покое.

Она пристально посмотрела на каменное лицо юноши и неожиданно тоже подмигнула ему. Тот благодарно улыбнулся: пожалуй, только эта девушка сумела сохранить остатки разума и достоинства.

Разговор ушёл в другую сторону, и Нонг облегчённо выдохнул. При всём желании он не смог бы сейчас достойно парировать беззлобные нападки товарищей — слишком сильно волновала его тема «зализывающего что-то» Артита.

Сутхилак не выдержал и вновь поискал того глазами. Наставник больше не смеялся, лицо его было пунцово-красным и создавалось впечатление, что он о чём-то всерьёз ругается с Пи’Брайтом…

— …А я тебе говорю, Прем! — энергично махнул ладонью Брайт. — Он ничего не узнает! Просто распечатаем текст — и всё!