О чем Хико-сан говорит?

Он знал, что взрослые по-разному разговаривают друг с другом. Может, Хико-сан говорит о вещах, которые мальчик тоже хотел бы узнать? Например, о мечах и их использовании? Несколько раз он говорил с Хико-саном, в основном о себе, и это вообще было не интересно.

… И я все еще так мало знаю о нем.

И сейчас мальчик впервые имел шанс послушать, как Хико-сан говорит с кем-то. Он действительно хотел этого. На следующий вечер, когда представится возможность, старик Асано отошлет его делать хозяйственную работу. Сейчас, однако, была прекрасная возможность, но мальчик не мог разобрать никаких конкретных слов. Встревоженный, он спросил друга-духа, знал ли он, как они могли бы слышать лучше.

Обратно он получил целую связку чувств: желание помочь, вопрос, согласие. Дать разрешение?…

– Мне нужно позволить тебе помочь мне?

Ласковое согласие.

Как он мог бы это сделать? Кроме того, что удерживало друга-духа от помощи, если он хотел помочь? Возможно… да, это имело смысл. Единственный раз, когда дух имел возможность говорить, был, когда мальчик впервые разговаривал с ним. Так что было что-то, что останавливало его.

Остановившись, он попытался почувствовать дух, и теперь, когда он искал, то заметил это. Хммм. Что-то между ними. Стена? Как я могу убрать ее?

Мальчик попытался оттолкнуть ее, но стена не двигалась. Она, кажется, на самом деле крепкая. Но ему нужно удалить это все? Проще сделать отверстие, он хорошо умеет копать. Так что он опять почувствовал стену и странные гребни. Словно стена была сложена из многих слоев вещей, сложенных друг на друга. Он не знал, что это за вещи, но попытался вытащить одну.

Тепло матери, крепко-крепко обнимающей его.

Мальчик отпустил, удивленный. Что?…

Попробовал снова. То же чувство затопило его. Такое хорошее чувство, словно он снова дома, еще до эпидемии. Ошеломленный, он поднял это и перенес в сторону, рядом с местом, где копал дыру. Затем осторожно коснулся следующего предмета. Отец улыбается мне в знак одобрения, когда я принес ведро, полное сорняков, которые выбрал из сада. Мальчик едва не заплакал. Не было слов, сколько он пропустил чувств: чувство принадлежности к семье, к людям, любящим его, улыбающихся ему. К людям, которые действительно смотрели на него и видели его.

Должен ли он трогать это? Что это? И почему они лежат там? Может, они и должны лежать там?

Мальчик повернулся на спину. Было очень темно, вероятно, уже полночь. Задумавшись, он потрогал волчок в руке и повертел его. Почему эти вещи отделяют меня от друга-духа? И почему в них заключены хорошие воспоминания?

Он очень хотел почувствовать эти чувства, заключенные в вещах, построивших эту стену. Простое прикосновение на мгновение – и он не ощущал себя так плохо и одиноко. Но опять же, если он выроет отверстие в стене, может, друг-дух сможет лучше разговаривать с ним? Может, он поговорит с ним, когда они снова отправятся в путешествие?

Эти последние дни он был так одинок… и эти страшные воспоминания. Он был так напуган. Он даже не подозревал, что воспоминания могут быть такими. Как это случилось? Что вызвало их? Случится ли это снова? Будем надеяться, что нет, это было так ужасно. Он отчаянно хотел с кем-нибудь поговорить об этом.

На дальнем плане слышался бормочущий разговор мужчин. Вероятно, будет хорошо, если он пойдет и спросит Хико-сан об этих воспоминаниях. В конце концов, мечник часто отвечал на вопросы, которые он задавал, и он знал, что мальчик вспомнил. Да, Хико-сан подходящий человек, чтобы спросить.

Но старый злой Асано тоже был там, а он вообще не любил мальчика.

Внезапно намерение поговорить с мужчинами потеряло свою привлекательность. Здесь было тепло и приятно, у него было одеяло и его волчок. В любом случае, друг-дух был с ним дольше всех, помогал ему больше всего. Он всегда был там, готовый и желающий помочь.

Думая и о том, и о другом, было трудно принять какое-то решение.

Так что мальчик начал копать дыру в стене между собой и духом. Прикосновение к вещам, из которых была сложена стена, было приятным, потому что они всегда несли тепло и утешение. Только из-за этого он продолжал работать. И понимания, что это поможет другу-духу.

Но, несмотря на его энтузиазм, работа шла медленно, и по какой-то причине приятные добрые чувства, скрывавшиеся в стене, сильно утомляли его. Чем дальше он копал, тем труднее было брать и откладывать вещи. Но когда, наконец, все было закончено, мальчик сделал шаг назад, позволяя холодности друга-духа течь струйкой через отверстие.

Он был вознагражден ощущением ласкового утешения, и сильнее, чем когда бы то ни было.

– Хороший мальчик.

Мальчик улыбнулся, обрадовался и подумал духу:

– Ты снова можешь говорить!

– Да.

Удовлетворенность захлестнула его, и мальчик заулыбался.

– Хорошо.

Как долго он хотел нормально поговорить со своим другом-духом, но не знал, как это сделать. Но теперь стало ясно, что это было из-за стены между ними. Да. Мне действительно нужно было что-то с этим сделать, подумал он сонно и широко зевнул. Но позже… когда я отдохну.

Внезапно песок захрустел под тяжелыми шагами. Что? Я знаю эти шаги, но… Бормочущие звуки мужского разговора затихли, а он даже не заметил!

Высокая знакомая фигура показалась из темноты.

– Ты в порядке, мальчик?

Он осторожно кивнул и потер глаза. Это не много помогло от усталости, но было необходимо.

– Что случилось? Я видел, что бандит на дороге умер.

Хико-сан мрачно кивнул.

– Я убил нескольких, а остальные пустились наутек, растеряв всю свою храбрость. – Последовала презрительная усмешка, сказавшая громко и ясно, что думал Хико-сан о трусах. – Ты очень громко кричал. Что ты вспомнил?

На мгновение мальчик задумался, что сказать. Не о своих чувствах к его почти-семье, это была его боль. А остальное, ну, не было бы того, чего Хико-сан не видел.

– Ту ночь, и смерть Касуми-сан.

– Хммм, – Хико-сан отвел глаза и потер подбородок, как бы задумавшись. – Это, вероятно, произойдет снова.

– Почему?

– Когда ты видишь вещи, которые сильно поражают тебя, твое сознание может возвращать тебя в эти моменты и заставлять снова переживать их. Это может произойти в любое время, но более вероятно тогда, когда происходят события такого же рода. Это не очень приятно, но не настолько обескураживающе, как в первый раз. Это случается, ты сталкиваешься с этим, и это делает тебя сильнее. – Голос мечника звучал почти по-доброму. – Они напоминают тебе о том, почему ты должен стать сильнее, и что ты хочешь защитить.

Хико-сан использовал такие трудные слова, которые мальчик не понимал, объясняя тему, которая была так важна для него. Он хотел было спросить еще, но Хико-сан выглядел несколько странно, и его ки…

В ней вообще не чувствуется холода? Мальчик раскрыл рот в изумлении и уставился на мечника… и медленно кивнул. Впервые он почувствовал Хико-сана почти теплым. Ему не хотелось портить это вопросами, которые, несомненно, вызовут его раздражение.

А потом Хико-сан похлопал его по плечу, и он почувствовал себя совсем хорошо. В этом кратком прикосновении была гордость, принятие, утешение, даже забота. Возможно, это означает, что Хико-сан не думает о нем плохо?…

– Поспи подольше, Кеншин. Завтра мы выступаем рано.

На этот раз мальчик не смог сдержать улыбку на губах. И, глядя, как мечник уходит, он больше не чувствовал себя плохо и одиноко. Как можно? Друг-дух может говорить. Хико-сан не ощущается таким холодным. И самое главное – он назвал его по имени.

Все будет хорошо.

Зажав волчок в руке, он поплотнее закутался в одеяло и заснул.

Комментарий к Глава пятая. Воспоминание

Карта Японии середины 19 века: https://vk.com/photo-128853700_431040627 (отслеживайте перемещения Хико и Кеншина по стране)

========== Глава шестая. На этом месте может быть только один ==========

Следующий день был почти идеален для путешествий: солнце пригревало, и дорога шла вниз по склону. Так идти было легко, они почти бежали. Еще лучше было то, что старик Асано был занят управлением фургоном, а Хико-сан пошел впереди, оставив мальчика наедине с самим собой, так что он шел рядом с повозкой и упражнялся в новом способе говорить с другом-духом.