Цент повернул голову, и увидел то, на что указывала зоркая подруга. Из лесополосы, что шла параллельно трассе, торчал покореженный хвост вертолета. Судя по поломанным деревьям, вертолет, а точнее его останки, находились где-то в зарослях.

Разбитые машины, упавшие вертолеты…. Неужели на родимую сторонку напал блок НАТО?

– Любимый, что происходит? – потребовала объяснений Анфиса, да еще таким тоном, будто это Цент все организовал. Тот бы и рад сказать, что полностью повинен в творящемся хаосе, но это было не так.

Владик и Маринка вылезли из машины. Программист дико таращил глаза и что-то бормотал, Маринка, успевшая повторно припасть к похищенному пиву, стала нетрезво возмущаться, что ее покусал бомж и всем показывать свою перебинтованную руку.

– Что же это? – простонал программист, хватаясь за голову. – Такая авария, и никого нет.

– Кто-то есть, – обратил внимание Цент, заметив возле груды металлолома какое-то движение.

Все уставились в обозначенном направлении, ожидая увидеть спасателя, героически вытаскивающего из-под завала пострадавших, но вместо этого наружу вылез еще один бомж. Грязное, окровавленное тело выползло из покореженного автомобиля, постояло секунду, и поковыляло к людям. Цент расслышал уже знакомое рычание – точно такой же звук издавал непробиваемый бомж из деревни.

– Давайте поедем, – трусливо предложил Владик, которому почему-то совершенно не хотелось дожидаться, пока человек дойдет до них.

– Куда? – проворчал Цент. – Нам в город надо.

– Поищем другой путь.

– Еще один? Мне бензин на заправке не со скидкой наливают, чтобы домой через Камчатку ездить. Останемся здесь, подождем, пока эту кучу растащат. Хотя, чую, это надолго.

Тем временем человек приблизился настолько, что его удалось рассмотреть подробнее. Анфиса ойкнула, Маринка нетрезво хихикнула, Владик завизжал, у Цента по спине пробежали мурашки. Потому что прямо на них двигался труп. Сомнений в этом не было никаких – из безобразной раны на животе вывалились кишки и волочились по асфальту, правой руки не было по локоть, полголовы так же отсутствовало.

– Господи! – заблажил Владик. – Этого не может быть! Это сон! Я сплю!

В любой другой ситуации Цент не упустил бы возможности посмеяться над трусливым программистом, но сейчас ему и самому было страшно. В жизни довелось повидать всякого, но это выходило за рамки не только личного опыта, но и законов природы. Мертвецы не ходят и не рычат, на то они и мертвецы.

– Зомби! – выпалил Владик, непроизвольно орошая штаны.

Кто такие зомби Цент знал, видел их в кино. Вот только не думал, что доведется столкнуться с данными субъектами в реальной жизни. Глядя на труп, что бодро ковылял прямо к ним, бывший рэкетир понял, что это как раз тот случай, когда следует пожертвовать авторитетом в пользу здравого смысла. Пусть бегство и не самый лучший вариант, но не драться же с живым мертвецом. И не с одним, потом что из-под покореженных автомобилей уже выползали другие зомби, и было их много.

– Быстро по машинам! – скомандовал Цент. – Едем обратно на дачу.

– Надо в полицию позвонить, они нас защитят… – пробормотал Владик и без чувств повалился на асфальт.

– Любимый, что с тобой? – забеспокоилась Маринка, тормоша бесчувственное тело своего суженого. – Надо его в твою машину положить, ему плохо.

– А тачку кто поведет? – возмутился Цент. – В ней мое пиво. Нет уж, приводи этого симулянта в чувства, и живее.

Маринка принялась нежно похлопывать Владика по щекам, тот сносил эти ласки безразлично, и не думал приходить в себя. Тогда Цент понял, что без его вмешательства толку не будет.

– Отойди, лохудра! – рыкнул он, отталкивая Маринку в сторону. – Ну, что развалился? Вставай!

С этими словами Цент ударил Владика ногой по гениталиям. Методика шоковой реанимации тут же оправдала себя – и глаза и рот Владика распахнулись одновременно, из глаз хлынули горькие слезы боли, изо рта истошный крик.

– Милый, попрыгай на пяточках, – подсказала Маринка. Владик визжал как резаный и катался по асфальту, обхватив ладошками обитое хозяйство. У Цента начало иссякать терпение.

– Анфиска, садись в машину, – приказал он подруге. – Поехали. А эти пусть тут остаются.

– Ты нас бросишь? – возмутилась Маринка.

Цент ее откровенно не понял. Будь возможность, он бы не только бросил этих двух ненавистных ему людей, он бы их лично порвал вдоль и пополам, а Владика еще поперек и по диагонали.

– Любимый, мы же не можем их бросить, – заявила Анфиса. – Они наши друзья.

Давненько у Цента не возникало такого страстного желания ударить близкого человека. Зачислить позорного программиста и макаку Маринку в его друзья мог только лютый враг, а с врагами разговор короткий. Только чудом Цент сумел сдержаться, чтобы не бросить вместе с лохами еще и Анфису.

– Либо едешь со мной, либо остаешься с ними, – предложил он на выбор.

Анфиса приятно удивила – думала всего секунды полторы.

– Я с тобой! – выпалила она.

– Но без нас вы на дачу не попадете, – выложила последний козырь Маринка, тормоша раненого Владика и со страхом поглядывая на мертвеца, что был уже в каких-то десяти шагах от нее.

– А ведь и верно! – опомнился Цент, после чего подбежал к машине Владика, распахнул бардачок и схватил ключи от загородной резиденции программиста. Сердце кровью облилось, когда увидел, сколько пива придется бросить, но ситуация не оставила иного выбора. Будь у него чуть больше времени, зацепил бы колымагу программиста тросом и тащил бы на буксире, а так пришлось утешить себя народной мудростью: легко пришло – легко ушло.

Маринка что-то кричала, кажется, взывала к совести и человечности, но если эти качества и присутствовали у Цента, он редко давал им право голоса. Совершив лихой разворот, Цент направил автомобиль обратно к дачному массиву. Анфиса какое-то время молчала, затем, не выдержав, спросила:

– Это что, были мертвецы?

– Не знаю, – буркнул Цент.

– Но такого ведь не бывает, – не слишком уверенно заявила подруга.

Цент промолчал. То, что незыблемость мира иллюзорна, он знал не понаслышке. Это было уже третье крушение мира на его веку. Впервые окружающий мир разрушился с распадом СССР, и вместо комсомола Цент вступил в ОПГ. Во второй раз мир рухнул тогда, когда лихие девяностые вдруг сменились чем-то другим, что некоторые называли порядком, а Цент отстоем. И вот, кажется, довелось наблюдать крушение мира в третий раз. Цент пока не знал, радоваться ему, или грустить, к тому же оставалась надежда, что весь этот зомби-апокалипсис носит локальный характер, и вскоре компетентные службы наведут порядок, зачистив территорию от живых мертвецов. Главное, чтобы сгоряча не зачистили всех подряд.

До деревни добрались без происшествий, но стоило въехать в населенный пункт, как Цент ударил по тормозам, потому что дорогу впереди перекрывала огромная толпа зомби. Вот не гулялось чертовым мертвецам по обочине, надо было столпиться на проезжей части. Не будь их так много, Цент пошел бы на таран, но слишком велик был риск увязнуть в тухлом мясе. Цент еще не знал, насколько опасны зомби, но вот Маринку же один из них укусил. Возможно, кусаются и остальные. Возможно, не только кусаются. Если бы съели одну Анфису, Цент смог бы пережить эту утрату без слез и истерик, но подвергать риску собственный организм он категорически не хотел.

– Не проехать, – пропищала подруга, с ужасом глядя на толпу окровавленных и грязных тел. Заметив автомобиль, зомби радостно зарычали и принялись дружно наступать.

– Что ж за день-то такой? – в очередной раз вопросил Цент у высших сил, и, совершив разворот, поехал обратно. Сильно не гнал, спешить было некуда. Они оказались заперты на участке дороги километров четырех длиной. Съездов не было, а попытка проехать по бездорожью могла обернуться утратой транспортного средства. Вот когда Цент пожалел, что в свое время не купил джип.

– Мы в ловушке! – трагическим голосом провыла Анфиса.