Непонятно почему Джордж так нервничал. Стакан дергался как живой в его пальцах.

— А еще и личные заказы, — поддакнул я.

— Ты же понимаешь, — подмигнул Джордж. — Забавные игрушки для взрослых покупателей.

Я не понял. И, похоже, он это заметил.

— Секс, Гарри, это то, на чем можно делать приличные деньги. Кому на фиг сдались шляпы-невидимки, когда я могу предложить кое-что покруче. За конфиденциальность и индивидуальный подход заказчики готовы раскошелиться.

— Интересно… — протянул я. — И много у тебя таких… со странностями?

— Не так много, как хотелось бы, — еще раз вздохнул он. — По правде говоря, дела идут не ахти. Сейчас едва свожу концы с концами. Расходы съедают львиную долю прибыли. Да еще и новая налоговая политика министерства. Создание волшебных вещей требует немалых затрат. Пришлось оплачивать счетовода, модернизировать производственные мощности, наладить связи с зарубежными поставщиками, создать отдел разработок.

— Нанять продавцов, — монотонно продолжил я.

— Кстати, как тебе ребята? — встрепенулся Джордж. — Тео и Изабель, они близнецы.

— Я заметил.

— Горячие штучки, — заулыбался Джордж. — Рекомендую любого на выбор. Иза просто фантастична. Ты ей непременно понравишься.

— Я воздержусь, — сухо сказал я. — Цель моего визита совершенно иная.

Джордж заметно напрягся и нервно заморгал. Я держал паузу сколько мог, со странным удовольствием наблюдая, как он мнется и бледнеет под моим взглядом.

— Вообще-то я Рона ищу, — смилостивился я, и он облегченно выдохнул.

— Непутевый младшенький, позволяющий зарабатывать на своем везении паукам из «Гнилого квоффла», вместо того, чтобы зарабатывать на их слабостях? Три дня назад мне рассказали, что видели его в «Последнем приюте прокаженного». Он уже сильно смахивал на хорклампа.

— Спасибо, Джордж, — я встал, отодвигая тяжелый стул. — Пожалуй, я пойду.

— Так ты это… на дивиденды не претендуешь?

— Чего?

— Ты не за деньгами пришел, что ли?

— Засунь их себе в задницу, — грубо ответил я и захлопнул дверь второго выхода прямо перед его носом.

Дверь вела прямо на Ноктюрн аллею. Меня уже ничем не удивить.

***

«Последний приют прокаженного» вполне соответствовал своему жизнеутверждающему названию. Я бы искал его до рассвета, если бы сразу не догадался попросить помощи у деловито шнырявшего по улице пацаненка, завернутого в кусок мохнатой шкуры. Всего за десять кнатов, ага. Мальчишка бодро потопал по улице, не отвлекаясь на происходящее вокруг. Ночная аллея ничуть не отличалась от дневной. Разве что прибавилось огней да сомнительных личностей. Я едва втиснулся в смрадный переулок, осторожно переступив дохлого енота.

— «Приют», — сказал мальчишка, указывая на затянутый драной тканью проем в стене. — Не советую тебе туда ходить. Самый отстойный кабак аллеи. Лучше сразу отдай свои деньги мне, — он хихикнул. — Целее будут.

— Брысь! — рявкнул я. — Нашел кого учить.

Пацан моментально испарился, словно домашний эльф.

«Надо же, а говорят запрет на аппарацию до совершеннолетия еще существует», — удивился я, покрепче сжал палочку в кармане и отодвинул замызганную ткань, служившую дверью.

Ну, не все так плохо, как предполагалось. Однажды нас с Гермионой занесло на постоялый двор у самой границы с Ирландией. Мы были так вымотаны, что наплевали на явно недружелюбные лица его посетителей, похлебку, по вкусу напоминавшую суп из носка лесного тролля, и подозрительные янтарные глаза, таращившиеся из-за стойки. Только глаза, без всяких признаков тела.

У местного бармена, по крайней мере, имелась голова и туловище. Не ахти какой красавец, но если отвлечься от перспективы полакомиться кусочком подгнивающей плоти, бахромой свешивающейся с его рук до самых мутных стаканов, расставленных на стойке, то можно считать, что он был даже мил. По крайней мере, он не попытался съесть меня сразу и сырым, а только плотоядно облизнулся и вопросительно уставился глазами-щелочками.

— Я ищу такого… — замахал я свободной рукой, не выпуская рукоятки палочки из другой. — Молодой, высокий, рыжий, с веснушками. Рон. Его видели тут три дня назад.

— Пять галлеонов.

Я отскочил подальше, чтобы капли мутной слюны не забрызгали лицо.

— Нет у меня, — для видимости посопротивлялся я. Не то, чтобы мне было жалко. Но неужели так сложно просто сказать?

— Я слеп, незнакомый мистер, — скелет, обтянутый шелушащейся кожей, продемонстрировал мне безволосый затылок и спину, обернутую точным подобием входной портьеры.

— И чудодейственное средство поможет тебе прозреть? — поинтересовался я.

— Наверняка, — донеслось из-за облезшего плеча.

У меня не было времени на долгие пререкания. Покопавшись во внутреннем кармане, я выложил по одной пять монеток, все еще не уверенный в том, что получу хоть крупицу информации.

— Мистер Рон, — прошамкал, обернувшись, тот, кто, судя по всему, и был владельцем этого, внушающего оптимизм места. — Двенадцатый номер. Вниз налево триста шагов.

И вновь отвернулся, потеряв ко мне всякий интерес.

Я огляделся, подсвечивая себе Люмосом. Со всех сторон раздалось негодующее шипение и вскрики. Должно быть местным завсегдатаям было уютно при свете малюсеньких, в полмизинца, свечек, разбросанных по залу. Пробормотав извинения, я погасил свет. За несколько секунд я увидел необходимое — тяжелую обитую железом крышку, прикрывавшую вход в подвал.

Матерясь на чем свет стоит, я сполз по отвесной лестнице, ступив ногой в кучку блевотины у подножья.

«Мелочи, — подумал я, шепча Экскуро. — Сейчас доберусь до рыжего засранца и всыплю ему по первое число. Мне еще нотации читал когда-то. А сам-то хорош».

Через триста шагов я уткнулся в деревянную дверь почти нормального вида. Наверное, это был номер люкс. Дверь слетела с хлипких петель от простенького отпирающего и, похоже, вовсе не была зачарована. Уши резанул пронзительный женский визг. Кричала, вскочив и даже не помыслив прикрыться, растрепанная дамочка неопределенного возраста. Вторая, брюнетка явно помоложе, обвившаяся вокруг раскинувшегося на съехавшем матрасе Рона, лениво приподняла голову.

Я не стал долго раздумывать и прямо с порога запустил Силенцио в обеих и серию отрезвляющих в спящего друга.

Надо было и ему Силенцио добавить. Он вскочил и заорал похлеще дамочки, нелепо путаясь в грязной простыне и шаря руками в поисках палочки. Голый орущий Рон с пучками рыжей щетины на лице, две ополоумевших от неожиданности шлюхи, запущенный номер в самом убогом трактире, волшебная палочка, торчащая из горлышка пустой бутылки — все это было очень смешно. Для пущего эффекта не хватало только того, кто мог вместе со мной оценить комичность момента и отпустить парочку-другую комментариев. Не стоит терять времени, иначе я рискую никогда не увидеть его живым.

— Рон, это я, Гарри, — подал я голос, и друг замер в нелепой позе, неожиданно засмущавшись и пытаясь прикрыться руками.

— Вон отсюда, — скомандовал я женщинам, и их голые пятки резво застучали по коридору.

Рон ошеломленно хлопал ресницами и постепенно заливался краской от кончиков ушей до самого пупка.

Я бросил ему штаны, валявшиеся у порога. Он натянул одежду и наконец-то произнес что-то вразумительное:

— Ты чего здесь делаешь?

— Слухи ходят, — легкомысленным тоном ответил я, — что некий рыжий за неделю перетрахал всех шлюх и уничтожил все запасы спиртного Ноктюрн аллеи. Пришлось спасать несчастных обитателей.