Проведя еще один вечер в кресле с бокалом коньяка в руках, Вадим решил, что не должен, не имеет права доводить себя до полного помешательства. А до этого было уже недалеко. Ему даже по ночам стала сниться Агата, ее запах, ее вкус, как он ему представлялся. Это просто наваждение какое-то, и его нужно развеять, не позволив болезни перейти в хроническую форму – потом ведь не избавишься вовсе. И он решился вынудить упрямую женщину согласиться на близость. Ее ведь от этого не убудет, а он, возможно, вернет себе наконец здравый смысл и здоровую мужскую силу. Ведь он даже – подумать только! – ни разу не был с женщиной с тех самых пор, как случилась эта беда и он увидел Агату в больнице, растерянную и беззащитную.

И вот при очередной встрече Вадим решился на выполнение своего плана.

– Агата Витальевна, – твердо начал он, – мне кажется, что вы кое-что мне должны. Вы ведь женщина и, конечно, чувствуете, не можете не чувствовать, что я хочу вас, безумно хочу. Я не стесняюсь признаться в этом. Я делал для вас все, что было в моих силах. Делал от души, без всякой задней мысли. Но и вы пойдите мне навстречу. Я как будто заболел вами. Помогите мне исцелиться, подарите хотя бы одну ночь, если на большее у вас нет желания. Мне кажется, это должно помочь.

Агата внимательно посмотрела на него. Долго вглядывалась в янтарные тигриные глаза, что-то высматривая в их глубине. Потом медленно кивнула головой.

– Хорошо, – голос звучал бесцветно, даже безжизненно, – я согласна на одну ночь, Вадим Алексеевич. Я действительно в долгу у вас, и если это может вас устроить… Только на нейтральной территории, пожалуйста, не у вас и не у меня. Я приду, куда вы скажете. А сейчас, простите, я очень тороплюсь.

И она ушла. А вернее сказать, сбежала. Скрылась, оставив Вадима в полной растерянности. Такого согласия на интимное свидание он не получал еще никогда. Впрочем, все, что было связано с Агатой, случалось для него впервые. Вся эта женщина была для него одной большой загадкой, сложной и неразрешимой.

Осень приближалась быстро. Еще несколько дней, и начнутся занятия со студентами. И диссертационные дела придавят всерьез. Матрену забирать из больницы потребуется, скорее всего, где-то в начале сентября, не раньше. И придется помотаться в лесничество не один раз, ведь к ней нескоро полностью вернутся силы и трудоспособность. Нужно будет помогать, это понятно. Ну, конечно, Маша придет на помощь. Но и ей, Агате, достанется, несомненно. И хорошо бы до начала осенней загрузки закрыть все вопросы с Вадимом.

Этот человек ужасно смущал Агату самим фактом своего существования в непосредственной близости от нее. Как появился там, в лесу, так и не исчез никуда, как она ни мечтала об этом. А когда случилось несчастье, пришлось самой к нему за помощью обращаться. Другого выхода она в тот день не увидела. Ведь Матрена была на грани смерти, и если бы не его быстрая и весьма действенная помощь, вероятно, не выжила бы. И как было бы жить дальше с такой виной на душе? Пришлось пожертвовать своим спокойствием.

Он был, несомненно, мужчиной интересным. Высокий, уверенный в себе, с ухоженным сильным телом и красивыми глазами, заглядевшись в которые можно обо всем забыть. Он был умен, красиво говорил. А как пел! И романтикой от него явно тянуло. Опасный мужчина, одним словом. Он волновал ее, он совершенно определенно нарушил ее покой. Но дать ему ей было нечего. И чем меньше его видеть, тем лучше. Но меньше не получилось. И теперь приходится за это расплачиваться.

Она, конечно, видела его интерес к себе, не могла не заметить. Но не думала, что дело зайдет так далеко. Неужели он действительно настолько возжелал ее тела, что не может обойтись без обладания? Что ему, других женщин недостаточно, что ли? Странно… ничего такого особенного в ней никогда не было, чтобы сводить мужчин с ума. Да и не стремилась она к этому. Наоборот, пряталась от них, как могла. Агата была уверена, что мужчины могут женщин только желать. А любить не умеют. Все эти разговоры о глубоких чувствах, о мужчинах, которые ради любимой женщины готовы на все, которые в постели стремятся удовлетворить ее, казались ей досужей выдумкой. Надо же чем-то жизнь украсить, вот эти писатели, а вернее писательницы (ведь в основном женщины об этом рассказывают взахлеб в своих многочисленных романах), изощряются, как могут. Реальная жизнь показывает, что мужчины в целом – глубоко эгоистичная категория людей, думающая только о себе. А когда, грубо говоря, засвербит в штанах, что случается регулярно, их уже ничем не остановить. Добравшись до женского тела, так сказать, они удовлетворяют себя и, не высказав даже особо благодарности, исчезают в туманной дали. Об этом ей много раз рассказывали приятельницы. Даже красавица Маша имела такой печальный опыт. И женщины шли на это просто потому, что тоже хотели того же самого, у них тоже свербело в трусиках, и им нужно было удовлетворение, пусть даже такое примитивное. У самой же Агаты все было намного хуже, гораздо, несоизмеримо хуже. Она вообще не хотела мужчин и даже боялась близости с ними. И это с ней уже давно.

Детство Агата помнила не слишком хорошо. Начала четко осознавать себя лет с пяти, наверное. Но хорошо помнила свое ощущение, что раньше, до того как она себя осознала, с ней произошло что-то страшное, ужасное, что темным пятном легло на ее жизнь. И мама довольно часто водила ее в детстве к женщине в белом халате, которая внимательно осматривала ее тело, уделяя особое внимание месту между ножками. Что-то делала, чем-то смазывала, что-то назначала. Все это было так смутно в сознании, что Агата нередко думала, будто все это просто нехороший, злой сон. Когда она подросла и стала оформляться, мысли о прошлом совсем ушли из ее головы. Появились новые увлечения – музыка, танцы и, конечно, мальчики. Один из них, Олег, нравился ей больше других. Они даже встречались с ним. Гуляли, взявшись за руки, целовались несколько раз. И однажды Олег пригласил ее к себе на дачу. Дело было в начале осени, погода стояла шикарная, и Агата согласилась провести день в хорошей компании. Но когда она приехала в домик над рекой, оказалось, что никого, кроме нее, там нет. Она поначалу испугалась и хотела даже уйти. Но Олег успокоил ее, сказав, что остальные гости в пути и будут с минуты на минуту. Он рассказывал ей что-то веселое, включил музыку и дал попробовать вино, которое приготовил для девочек, как он сказал. Предложил, чтобы она оценила его выбор. Агата, на свое счастье, поступила как истинный дегустатор, – попробовала вина самую капельку. Но и этой малости оказалось достаточно, чтобы снять напряжение. Она расслабилась, а Олег стал ее потихоньку ласкать, целовать, и незаметно для нее они оказались совершенно раздетыми и в постели. Ей были очень приятны его ласки, поцелуи и нежные слова, которые он шептал непрерывно. Она почти забылась и готова была следовать за ним, куда он ее поведет. Однако когда его отвердевший мужской орган вдруг попытался войти в ее тело, Агата испытала жуткий страх. Паника овладела ею, она рванулась с неожиданной силой и вывернулась из-под него. Схватила свою одежду, на ходу натягивая ее на себя, и убежала прочь. Злые слова распаленного и не удовлетворенного Олега долго неслись ей вслед.

– Дура, – кричал он, – идиотка! А мне что теперь делать? К соседской козе идти, что ли?

С тех пор отношения их испортились резко и навсегда. Но среди ее сверстников почему-то поползли слухи, что Агата – девушка доступная, способная доставить партнеру массу наслаждения. Заигрывания и открытые предложения посыпались на нее, как из рога изобилия. Девчонки стали воротить от нее носы: конкурентка была им ни к чему. Да и просто многие из них завидовали вниманию, которое мальчики оказывали Агате, а не им. Отбиваться от нахальных предложений было непросто. Иногда дело доходило до ссоры.

– И чего ты корчишь из себя целку, Агатка, не пойму, – как-то заявил ей одноклассник Лева. – Всем известно, что ты раздаешь милости направо и налево. Почему со мной не хочешь сходить под кустик? Или ты только за деньги даешь? Так я заплачу.