Чтоб сбирать созревший маис,

Чтоб лущить его початки.

Под душистой тенью сосен,

На траве лесной опушки

Старцы, воины сидели

И, покуривая трубки,

Важно, молча любовались

На веселую работу

Молодых людей и женщин,

Важно слушали; в молчанье

Шумный говор, смех и пенье:

Словно Опечи на кровле,

Пели девушки на ниве,

Как сороки стрекотали

И смеялись, точно сойки.

Если девушке счастливой

Попадался очень спелый,

Весь пурпуровый початок,

"Нэшка! - все кругом кричали.

Ты счастливица - ты скоро

За красавца замуж выйдешь!"

"Уг!" - согласно отзывались

Из-под темных сосен старцы.

Если ж кто-нибудь на ниве

Находил кривой початок,

Вялый, ржавчиной покрытый,

Все смеялись, пели хором,

Шли, хромая и согнувшись,

Точно дряхлый старикашка,

Шли и громко пели хором:

"Вагэмин, степной воришка,

Пэмосэд, ночной грабитель!"

И звенело поле смехом;

А на кровле Гайаваты

Каркал Кагаги, Царь-Ворон,

Бился в ярости бессильной.

И на всех соседних елях

Раздавались не смолкая,

Крики черных мародеров.

"Уг!" - с улыбкой отзывались

Из-под темных сосен старцы.