– Да, – сказал мой адвокат. – Он попросил меня передать кое–какие безрадостные новости.

Я ждал.

– Скончался ваш младший брат, Арчер Коэн.

Надувшийся шарик лопнул в моей груди, и весь воздух из легких испарился. Неуверенно я присел на диван, а Эндрю опустился рядом со мной. Он взял меня за руку и своим прикосновением, словно осязаемым спасительным тросом, выдернул меня из момента, когда мне начало казаться, будто я тонул.

– Что?

– Он покончил с собой. Мне очень жаль, что именно я вам сообщаю. Льюис без ведома отца связался с моим офисом. Он просил, если вы согласны, чтоб я передал вам его контактную информацию. Он желает с вами поговорить. Если хотите, я могу выслать информацию е–мэйлом.

– Да, – в ответ прошептал я. Больше ничего я сделать не мог. В голове был туман, а зрение помутилось.

– Спэнсер, – ласково продолжил он, – если уж на то пошло, он был очень искренен. На вопрос, почему я должен огорчать вас еще больше, он ответил: «Кроме Спэнсера, у меня никого из семьи не осталось».

После этих слов я больше его не слышал.

Эндрю забрал у меня трубку и положил на стол. А потом взял меня за руки.

– Спэнсер, что такое?

Я не понимал, как сумел заговорить.

– Мой брат умер... Покончил жизнь самоубийством.

Все молчали, кроме запевшего «Нет солнечного света» Билла Уизерса. Лола прошла к проигрывателю и тихонько приподняла тонарм, а Эндрю сжал мою руку.

После этого я впал в оцепенение.

Черт знает сколько времени я пролежал, свернувшись калачиком, в кресле из ротанга и таращился в никуда. Эмилио, Лола и Эндрю шептались в кухне, а я даже не мог вынудить себя прислушаться.

По прошествии некоторого времени подошел Эмилио и коснулся ладонью моего плеча.

– Я вернусь чуть позже. Хорошо, дружище? Если что–нибудь понадобится, я внизу.

Кое–как я кивнул.

Потом Лола чмокнула меня в макушку и обняла.

– Я тоже скоро вернусь, ладно, Спэнс? Нужно подготовиться к завтрашней встрече. На обратном пути захвачу обед.

Туман в голове рассеялся.

– Что будет завтра?

Лола выглядела до одурения печальной.

– Четырехчасовая съемка. Попробую уговорить Анжелику меня подменить.

Я не поспевал.

– Зачем?

– Чтоб побыть с тобой.

Я покачал головой.

– Нет, Лола, все хорошо. Я буду в норме. Приходи, как закончишь.

– Дорогой, здесь нет ничего страшного. Я хочу быть рядом с тобой.

– Спасибо, но честно, я буду в норме. Я и так в норме. И Эмилио, – сказал я и наконец–то на него посмотрел. – Проверять меня нет необходимости. Я сам чуть позже спущусь. Мне просто нужно время.

Лола и Эмилио переглянулись, потом глянули на Эндрю, а затем на меня.

– Уверен?

Я откашлялся.

– Да. Я признателен. Сильнее, чем можно подумать. Просто нужно немного личного пространства, чтоб привести мысли в порядок.

Оба молча кивнули, Лола нежно коснулась руки Эндрю, и они вышли. Наверно, завтра придется перед ними извиниться, но сейчас мне была нужна тишина.

Я поднялся и прошел в кухню. Сделанный для меня сэндвич нетронутым лежал на стойке. Я подумывал его съесть, но стоило взять его в руки, как тут же в желудке все перевернулось.

– Ты в порядке? – ласково спросил Эндрю.

По–прежнему таращась на сэндвич с курицей и майонезом, я вновь кивнул.

– Хочется сэндвич с веджимайтом⁷, – прошептал я. – С детства его не ел.

Эндрю дотронулся ладонью до моей спины.

– Хочешь о нем поговорить?

Я покачал головой.

– Не сейчас.

Он убрал руку.

– Хорошо.

Когда я на него посмотрел, он кусал губу и выглядел взволнованным и грустным.

– Что–то не так?

– Все хорошо.

Но явно не было все хорошо. Он не поддерживал визуальный контакт.

– Что случилось?

– Ты хочешь, чтоб я ушел?

«Что?».

– Нет.

– Ты сказал, что тебе нужно время и личное пространство. А если ты не хочешь, чтоб здесь находились Лола и Эмилио, полагаю, и моего нахождения здесь тоже не хочешь. Можешь сказать. Я пойму.

Я покачал головой.

– Не хочу, чтоб ты уходил. – Боже, да это последнее, чего я хотел.

– Что тебе нужно? – спокойным тоном поинтересовался он.

Я вздохнул и оттолкнул сэндвич.

– Не это.

Он медленно кивнул.

– Хорошо. Ты голоден?

– Нет.

Он казался уязвленным и не знал, что ответить.

– Прости, – прошептал я, свесил голову на грудь и глубоко вздохнул. Он стоял неподвижно, дистанция между нами была очевидна. – Понятия не имею, что мне сейчас нужно.

– Лола и Эмилио просто–напросто хотят помочь, – ласково проговорил он. – Не отталкивай их.

– Знаю. – Я повернулся к нему лицом. Он вроде бы готовился уйти.

Он кивнул и, клянусь, сделал небольшой шажок назад.

– Ладно.

– Почему ты уходишь?

– Не ухожу.

– Что в таком случае не так?

Он покачал головой.

– Все так.

– Эндрю, пожалуйста. У меня сейчас нет сил на игры. Если что–то не так, пожалуйста, скажи.

– Я стараюсь не ляпнуть что–нибудь не в тему, – глядя в пол, зашептал он. – Вечно я что–нибудь брякну, особенно в неподходящий момент. Есть у меня склонность все портить, даже самое лучшее. Как, например, чуть раньше...

– Когда чуть раньше?

– В больнице. – Он резко тряхнул головой. – Слушай, сейчас не время для этой беседы. Потому что речь не обо мне. У тебя были ужасные два дня. И тебе со стольким пришлось столкнуться, я даже представить не могу.

«В больнице». Он признался мне в любви, а я промолчал.

– Сейчас самое время. Учитывая, что я почти умер, потом мой брат... – Я сглотнул ком в горле. – Учитывая все это, сейчас самое время.

– Я жду, что ты меня оттолкнешь.

– Что?

– Я подумал, что сказанное мной в больнице... а теперь еще и новости о твоем брате... Не знаю. Жду, что ты посчитаешь, что все это на тебя давит. – Он пожал плечами. – Но мои слова о том, что я тебя люблю, – правда. Я не стану за них извиняться. И, может, тебе нужно их услышать именно сейчас.

Я закрыл глаза и кивнул.

Эндрю продолжил, и его голос надломился:

– Я старался не надеяться на ответные слова, но, видимо, все же надеялся, а это не честно по отношению к тебе. Особенно сейчас.

Я попытался унять свое барабанившее сердце.

– Нет.

Эндрю охнул и нахмурился. Я практически не мог говорить.

– Нет. – Он сделал шаг назад, но я стиснул в кулак его футболку. – Нет. Подожди. Пожалуйста.

Он приподнял мое лицо, и я посмотрел ему в глаза.

– Спэнсер, я не понимаю, что тебе нужно.

– Эндрю, мне нужен ты. Вот и все. Да, мне нужны время и личное пространство, но не отдельно от тебя. Мне нужно, чтоб ты был рядом. Без понятия, как со всем этим справиться, но без тебя я не смогу. – Я нервно выдохнул. – Я не могу... Не могу это сказать. То, что тебе хочется услышать. Мне хотелось бы. Но я не готов. – Эндрю попытался отстраниться, но я все еще держал его за футболку. – Но моя неспособность говорить не означает, что это неправда. Потому что нет ничего важнее сказанного тобой в больнице, – прошептал я.

Эндрю обхватил мое лицо руками.

– Серьезно?

Я едва заметно кивнул. Измученным голосом сказал:

– Пожалуйста, не оставляй меня.

Он нежно меня поцеловал, а потом крепко обнял. Хотелось в нем спрятаться, хотелось, чтоб он никогда меня не отпускал. Благодаря его объятиям я чувствовал, как заживали мои внутренние раны. Я был в замешательстве, потерян и убит горем. Он чмокнул меня в висок.

– Я никуда не уйду.

Молчали мы очень долго. Просто стояли, обнимались, глубоко дышали и исцеляли свои души. Глубоко вдохнув, я пробормотал ему в шею:

– Мой адвокат сказал, что к нему обратился Льюис и попросил выйти со мной на связь. Он сказал, что, кроме меня, никого из семьи у него не осталось.