- Уж не знаю почему, но серые тени очень помогают нам в хозяйстве. Лес стал намного гуще с их появлением. Они как-то лечат деревья, к которым прикасаются. А когда рухнуло дерево и раздавило крышу одного из домов, тени закрыли собой брешь, чтоб дети не мокли. Рунтар приказал им. Они его слушаются без слов. Вот представь. Он молча посмотрит на них, и они тут же делают. Удивительно, да?

- Да, – поддакнула я. С каждым словом Маиры мной овладевало уныние. Как нам вырваться из этого проклятого места, если нас стережет такая идеальная охрана. Не спят, не отвлекаются, не боятся оружия и слушаются только одного человека. Того, от которого мне хочется быть как можно дальше. – А вы с Рунтаром друзья?

- Нет, я бы так не сказала. Я помню его еще маленьким. У него непростой характер, это верно.

Я согласно хмыкнула.

- Но он умен. Этого у него не отнять, – продолжала свою хвалебную песнь Маира. – Вон каких тварей приручил.

- А вы не боитесь их?

- Серых теней-то? По началу было не по себе, да. А потом привыкли. Вреда они никому не делают, и польза от них есть.

- А что если тени перестанут его слушать. Что будет?

- Не бойся, – снисходительно улыбнулась Маира. – Такого не будет. У Рунтара есть способ держать их в узде.

- Но их число быстро растет. Что будет, если вы не сможете их всех прокормить? Вдруг они начнут есть жителей?

- Не начнут, – Маира махнула рукой. – Они питаются светом.

- Светом?

- Ну, да. Солнечным светом. Рунтар говорит, пока света достаточно, тени не будут никого есть. А этого добра у нас всегда хватит. И вообще, Старейшины не приняли бы в клан то, что может нам навредить. Значит, они могут с ними справиться. Не беспокойся. О нас позаботятся.

Толстушка взбила подушку и развалилась на ней поудобнее.

- Расскажи лучше, как тебя угораздило связаться с нашим изгоем? Неужели никому больше не приглянулась?

- Это длинная история, – попыталась я уйти от разговора. Не хотелось объяснять что-то и доказывать. А доказывать придется, потому что весь вид Маиры говорил: «Расскажи, какая ты несчастная, потому что стала жертвой коварного злодея». Довод, что я не жертва, принят не будет.

- Ой, я обожаю длинные истории! – Маира мгновенно перебралась со своей кровати на мою и устроилась, оправив белоснежные оборки на своей ночной сорочке. – Ну, расскажи!

- Я не хочу. Прости, – извинилась я.

- О, я понимаю! Это должно быть было ужасно! Правильно, дочка. Не вспоминай! – вдова пристроила свои пухлые ручки вокруг моего локтя. – Все уже позади. Ты с нами, в безопасности.

Какое все таки разное у всех понятие о безопасности.

- Теперь все будет хорошо! Рунтар такой хороший! И будущее у него замечательное. Он старается и зарабатывает себе почет в клане. Повезло тебе с ним. Далеко пойдет.

- Да, я не…

- Вот поживешь у меня немного. Нам нужно удостовериться, что ты чиста от семени изгоя. Я каждый день буду тебя осматривать. Как пойдут ежемесячные крови, так сразу можно будет обряд справить.

Обряд… Да, о чем она вообще говорит? Какой может быть обряд? Наш с Риаганом обряд они проводить навряд ли будут. Значит, она говорит о Рунтаре. Еще и осматривать меня собралась. Кто ее просит? Если она залезет мне под юбку, я ей руки откушу.

- А если я все же беременна?

- Что ты, дочка! Клан принял бы любого ребенка. Даже от другого изгоя. Но не от этого.

- И что тогда?

- Выпьешь травку и проблема будет решена.

Мне стало не по себе. Захотелось даже прижать руки к животу, чтоб защитить несуществующего еще малыша.

- А если я не захочу?

- Тогда тебя не примут в клан, – трагично резюмировала пышка.

Не велика трагедия.

А если я и вправду беременна? Такое, конечно, мало вероятно. Я ведь исправно пила свои настойки, и до сих пор все шло как обычно. Но вдруг? Что если настойка не сработает? Отпустят ли меня? Я не была в этом уверена.

- Я не хочу.

- Чего не хочешь?

- Всего этого… Я не буду женой Рунтара. Он знает об этом.

- Вот глупости! Рунтар — хорошая партия. Молодой, симпатичный, с блестящим будущим.

- Маира, а почему ты не связалась обрядом с отцом двойняшек.

- Ой, скажешь тоже, – расхохоталась вдова, взмахнув ручками. – Что мне с ним делать? Мужская силища у него, конечно, такая!!! Мне после того Совета несколько дней сидеть было больно. Все чуть не стерлось. Только мне от него ничего больше не нужно было.

- А мне от Рунтара даже это не нужно.

- Это ты зря, девочка, – Маира цокнула языком и покачала головой. – Я замужем была. Любила, детей нажила. Дом есть, хозяйство. Я могу и погулять, и охотников менять. А ты чего? Ты сначала выбери того, кто даст тебе этот дом и детей. А что тебе даст изгой? У него ничего нет. Как с ним детей растить? Мы никто без своего рода. Так что не дури. Подумай хорошо.

Маира подкрепила напутственную речь солидным кивком и укатилась на свою кровать.

Я еще долго лежала и размышляла. Чуть поодаль посапывала в подушку Маира. В соседней комнате спали ее малолетние сыновья. Те самые двойняшки, чей папа был нещадно попользован и отвергнут, и их старший братик. Пару раз я вставала с кровати и пробиралась к окну, чтоб посмотреть на светлый квадратик палатки, в которой спали мой брат и мой любимый. Тот самый, которому тоже в этом клане места не было. Нужно бежать отсюда. Чем дольше мы здесь, тем вернее наша погибель.

За окном кто-то разговаривал. Монотонное бурчание доносилось сквозь мой сон, не разрывая его тонкую пленку, до момента пока мужской голос не произнес мое имя. Рунтар. Несомненно. Это его голос что-то настойчиво втолковывает Маире. Снова прозвучало мое имя и сердце тревожно зашлось. Я навострила уши, стараясь расслышать, о чем они говорят.

- Ты понимаешь, Маира?

- Думаешь, это поможет?

- Поможет! Еще как поможет. Ее просто нужно подтолкнуть в нужном направлении.

Интересно, куда это он меня толкать собрался? А между тем их разговор обрастал все новыми пугающими чудесами.

- Ой, жаль мне тебя. Не получится у тебя с ней...

- С чего ты взяла?

- Она сама сказала, что у вас с ней в этом вопросе полнейшая ясность.

- Когда это ты с ней побеседовать успела.

- Так вчера перед сном посекретничали немного.

- И что она говорит?

- Что ты ей даже как временная утеха не нужен, – я была готова поклясться, что к этой фразе она добавила свой излюбленный взмах пухлой ладошкой. А тон ее приобрел сочувственные нотки. – Ой, прости, милый. Я не хотела тебя расстроить.

- Это она просто постеснялась признаться. Скажи, разговаривали вы с ней об изгое?

- Подожди, дай припомнить… Ох, нет. Ни слова не сказала. Я спросила было о том, как ее угораздило попасть к нему в лапы, а она говорить не захотела.

- Вот видишь. Неприятно ей вспоминать. И ты не напоминай.

- Хорошо, хорошо. Не буду.

- Ей сейчас очень нужны новые хорошие впечатления.

- Ой, и исстрадалась она там одна с ним, голубка. Натерпелась.

- Он ее принудил. Заставил жить с ним. Представляешь, чего ей стоили эти три месяца?

Рунтал заливался соловьем. Таких трелей я ни разу не слышала еще. Он сочинял, как дышал, нашу историю на свой лад. Ему бы сказки писать или легенды рассказывать. Так складно у него выходило. Маира вздыхала и охала.

Я на цыпочках двинулась к окну и аккуратно выглянула из-за шторки. Они разговаривали, стоя на крыльце дома. Видимо, вышли, чтоб я не услышала. Только вот одно из окон моей спальни выходило на крыльцо.

- Поддалась она под его давлением. Даже согласилась с ним жить остаться. Сгоряча сказала так. Думала, что больше ничего у нее хорошего в жизни не будет. А когда мы ее с Айгиром из лап изгоя вырвали, так она и одумалась. Знаешь, Маира, так чудесно было смотреть, как она меняется по мере нашего путешествия сюда. Из забитой зверушки в рыжую лисичку. Ее брат говорил, она раньше была именно такой. Задорной, веселой. Мы разговаривали с ней по полночи напролет. И она оттаивала, возвращалась к жизни.