Человек сел, положив мосластые руки на стол.

– Так Люцифера называют христиане, - в голосе скользнуло пренебрежение. - Но в переводе с еврейского Сатана означает просто «противник». Да, Он противник бога, но друг людей, это Люцифер принес им свет знания. Недаром Его называют «Денница, Сын зари». Христиане примитивно понимают бытие, думая, что Вселенную создал их бог. В действительности Вселенная возникла из Единого, по-гречески «to proton». Сейчас его предпочитают называть космическим разумом, но суть от этого не меняется. Еще до появления христианства один мудрый грек писал: «Поскольку природа Единого творит все вещи, оно само не есть что-либо из них».[10] Боги, а точнее Владыки появились как эманации или воплощения Единого. Христианский бог Иегова и Люцифер - это разные проявления Единого. Иегова воплощает волю, а Люцифер - разум. К счастью, они ведут битву в просторах Вселенной, и на Земле сталкиваются редко, иначе она превратилась бы в пыль, в царство Хаоса. Но вам только что представили другие лики Единого: Темного Воина и прекрасную Лилит, дарящую любовь…

Русов вспомнил, какую любовь собиралась дарить Лилит поклонникам Трехликого в покинутом городе, но смолчал: еще придется отвечать за подстреленных лошадей.

А собеседник продолжал с фанатичным огнем в глазах:

– Христиане заблуждаются, думая, что Иегова добр. Он жестоко наказывает за нарушение своих заповедей. Сначала изгнал из рая, затем обрушил на беспомощных людей воды потопа, а потом уничтожал в трех мировых войнах. Он не позволяет испить из фонтанов рая - океана энергии, наполняющей пространство. Это дало бы людям могущество, но Иегова боится соперников, ему нужны только рабы. Он запретил поклоняться другим воплощениям Единого, боясь, что они помогут людям. Но мы не подчинимся ему!

Поклонник Трехликого ударил кулаком по столу. Вздрогнули все: Русов, Джанет, Памела и череп. Неизвестно, как долго продолжалась бы вдохновенная проповедь, но тут упал свет от распахнутой двери, и появился Брайан с подносом.

– Не замучили теологическими рассуждениями? - весело спросил он, расставляя бутылки и бокалы. - Обещал Памеле, что приведу партнеров для игры, а сам исчез. Угощайтесь.

Ловко разлил женщинам сок, плеснул в три бокала виски и разбавил содовой. Русов облегченно вздохнул - от горящих глаз соседа стало не по себе, - и пригубил виски. Джанет покосилась, но ничего не сказала. А Брайан вытянул из-под столешницы ящик и положил перед каждым по шлему из темного пластика.

– Ныряем в виртуальную реальность! - объявил он. - Сегодня нас пятеро, так что все выбирают роли по вкусу. Пробовал? - обратился он к Русову.

– Только на уроках по вождению, - неуверенно сказал тот.

Он взял шлем, и неприятный холодок протек по спине: лица цзин тоже закрывали пластиковые щитки.

Джанет с сомнением оглядывала шлем.

– Надеваем! - торопил Брайан. - Объяснения по ходу игры.

Русов опустил на голову шлем и снова почувствовал раздвоение: он сидел на стуле, но одновременно оказался на берегу речки. Светлая вода струилась мимо песчаного берега, и какие-то деревья полоскали в ней ветви, похожие на зеленые волосы. Пахло сырой травой, шелестел в листве ветер.

А потом Русов услышал всплеск.

Повернул голову и увидел сидящую на берегу женщину в серебристом платье и с венком на распущенных волосах. Женщина улыбнулась Русову, и он с удивлением узнал помолодевшую Памелу.

– Привет! - сказала она чарующим голосом. - Этот мир лучше того, что мы оставили. Не хочешь присесть рядом?

И она поболтала босыми ногами в воде.

Русов попробовал сделать шаг, но лишь ударился коленом обо что-то и вспомнил, что сидит за столом.

– Как тут передвигаться? - смущенно пробормотал он.

– На столе есть джойстик, - смех Памелы прозвучал серебряным колокольчиком. - Просто сдвинь его вперед.

Русов нащупал рукоять, стол по совместительству служил игровой консолью. Наклонил вперед и испытал чувство скольжения над землей. Памела оказалась рядом, а Русов с удивлением почувствовал холод лодыжками, будто на самом деле ступил в воду.

Памела тихонько рассмеялась:

– Шлем воздействует на нервную систему, так что может вызывать простые ощущения. Боль, холод, тепло…

Она встала, и платье заструилось, обтекая фигуру.

– Жаль, что ты не в сенсорном костюме. - Она высунула кончик языка, поддразнивая Русова, и вдруг соскользнула в воду. Волна приподняла платье, омыв белые стройные ноги. - Люблю воображать себя ундиной.[11] Сидеть на берегу, расчесывая волосы, и завлекать мужчин… Но, надеюсь, мы еще встретимся.

Русов с опозданием понял, что платье Памелы и было таким сенсорным костюмом, а она отвернулась, глядя вверх по течению.

– Постой, - сказал он растерянно. - А мне что делать?

– Выбирайся наверх, - услышал он сквозь плеск. Памела уже скользила в воде серебристой рыбкой. - Там тебя ждет сюрприз.

«Да уж», - уныло подумал Русов, не привыкший к таким развлечениям. Но послушно наклонил рукоять в другую сторону, и речка куда-то провалилась, а он оказался на краю иссеченного канавами поля. Вдали виднелись строения, к ним вела пустынная дорога. Русов попытался двигаться в сторону городка, но обнаружил, что скорость невелика - добираться придется долго.

Потом услышал сзади скрип и унылое ржание.

Оглянулся: его догоняла запряженная в телегу лошадь. На телеге сидел субъект мрачного вида, нахлестывая бедное животное кнутом. Поравнявшись с Русовым, он громко сказал «тпру», и лошадь стала.

– Подсаживайтесь! - Возница снял шляпу и слегка поклонился. Он был одет в черное, лицо бледное и непримечательное. Русов вздрогнул, узнав соседа по столу. - До города не близко, да еще могут повстречаться сюрпризы.

Русов напомнил себе, что это только игра, двинул рукояткой и оказался на телеге. Возница сразу хлестнул лошадь.

– Позвольте представиться, - голос прозвучал с холодной небрежностью. - Странствующий священник, отпускаю грехи всем, кому понадобится по ходу игры.

– Зачем? - удивился Русов.

– Если вас убьют с не отпущенными грехами, - деловито пояснил священник, - то в следующем туре окажетесь на уровень ниже. Все, как в жизни… Эгей, а вот и они!

Из канавы поднялось несколько оборванных субъектов с ружьями наизготовку - явно бандиты.

– Стреляй! - священник фамильярно ткнул Русова пальцем в плечо. - Мне по сану не положено.

– Как? - пробормотал Русов и тут же нащупал на рукоятке спусковой крючок, а перед глазами замаячил прицел двустволки.

Бандиты открыли огонь, Русов тоже. После убедительной канонады - с дымом, едким запахом пороха и слетевшей с головы священника шляпой, - все бандиты полегли. Священник спрыгнул, поднял шляпу и помахал ею Русову.

– Быстрее! Собирай боеприпасы!

Неуклюже манипулируя рукояткой, Русов обчистил патронташи павших бандитов, а потом двинулись дальше. Городок приблизился и стало видно, что походит на Другой Дол, только запущеннее и весь словно в густой тени.

И здесь Темная зона!

Дорогу перегораживала баррикада из ржавых автомобилей, из-за нее появился Брайан - весь в черной коже, увешанный металлическими побрякушками и с мотоциклетной цепью в руке.

– А вот и вы, - гнусно ухмыльнулся он. - Не пройдете, ублюдки!

И добавил пару непечатных слов.

Священник пожал плечами и повернулся к Русову.

– Тебе надо попасть в город. Там есть место, где можно получить приз и выйти из игры. Придется драться.

Русов снова напомнил себе, что это только игра и «слез» с телеги. Брайан тут же замахнулся цепью, Русов не успел уклониться и получил удар по руке. Боль хлестнула всерьез, и он вспомнил слова Памелы, что шлем способен вызывать ощущения.

Обошелся бы и без такого реализма.

Брайан грязно выругался и взмахнул цепью снова. Русов вспомнил, что в руках у него ружье и отбил удар стволом. Потом зазевался и чувствительно получил по ногам. Как видно, драться здесь приходилось всерьез.