Они добрались грязными и насквозь промокшими. В доме было не натоплено, но несравнимо теплей, чем на улице. Остатков сил Абеля хватило только на то, чтобы стащить протез. Так они и пролежали, пока в двери кто-то деловито не постучал.

— Абель. Там пришёл кто-то, — прохрипел Фредерик, пытаясь нащупать рукой ружьё. Оно было не заряжено, но Фредерик намеревался использовать его как дубину.

— Пускай проваливают нахер, — сонно пробубнил Абель в половые доски. — Или забирают всё ценное и всё равно валят. Я найду и убью их попозже…

Грязные ковбойские сапоги прошли в дом и остановились перед лицом Абеля.

— Вы живы вообще? — Фредди Лаундс и не подумала идти своей дорогой.

— Не уверен, — истерично хихикнул Фредерик.

— Всё-таки, живые… Салют, голубки! А чего это вы тут на полу делаете?

— У нас была ночь разнузданной любви, — ответил Абель.

— Оргия, — поддакнул Фредерик.

— Что, с ружьём и мачете?

— Мы с Фрэнком любим всякие ролевые игры, — Абель перевернулся на спину и совершенно пошло подмигнул егерьше.

— Не понять мне вас, извращенцев…

— И мне их не понять, — вздохнул Абель. — Вот неделю назад я возвращался с рыбалки и, представьте себе, стал свидетелем довольно пикантной сцены ебли обнажённой златокудрой дриады с отполированным сучком столетней сосны. Рядом ещё валялась пустая бутылка оливкового…

— Да как вы смеете! — чуть не взвизгнула златокудрая егерьша. — Я не могла этого делать! Это… это омерзительно!

— А разве я сказал, что это вы? — Абель невинно похлопал глазами. — Разве я позволил бы себе травить настолько гнусные байки о такой классной девчонке? Да и лица я не видел. Но у дриады этой совершенно точно была такая очаровательная родинка на жо…

— Лучше скажите, где вы прячете этого недоноска? — перебила Фредди, теряя терпение. Лицо у неё было всё ещё красное и охуительно гармонировало с рыжими волосами.

— Зачем так грубо? Заячья губа ещё не значит…

— Не важно, — отмахнулась егерьша, зорко оглядывая помещение. — Где вы его спрятали?

— Нам и самим интересно. Мальчик от нас сбежал. Практически в ту же ночь.

— Неблагодарный засранец, — пожаловался Фредерик, чтобы уж точно не возникло сомнений. — Мы его подобрали, вымыли так чисто, накормили, а он нас вот так бросил.

— Можно сказать, кинул.

— И с тех пор вы его больше не видели? — усомнилась Фредерика.

Она продолжала по-хозяйски обследовать жилище. Увидела Буханчика, заулыбалась. Попыталась его погладить, но поспешно отдёрнула руку, когда тот зашипел, как большой четвероногий змей, и выпустил когти.

— А почему вы, собственно, интересуетесь? — мурлыкнул Абель. — Снова нашли в заповеднике необычно убитую зверушку?

— Слава богу, нет, — ответила Фредди на этот раз безнаказанно наглаживая Грэма - тот спал или делал вид, что умер, и не сопротивлялся. — Дело приняло довольно интересный оборот. Этот мальчик, оказывается, в розыске. Его родители ищут. А если мальчик не сам по себе, а чей-то, то есть неплохой шанс срубить денег на возмещение ущерба.

— Какая вы корыстная особа, мисс Лаундс, — грустно вздохнул доктор Гидеон.

— Эти деньги пойдут на благо заповедника.

— Купите оленям виагры?

— Не ваше дело! — Фредди топнула ножкой так, что от сапога отвалился жирный кусок земли и с брызгами разлетелся по полу.

Абель ничего не сказал, но посмотрел на егерьшу так, что слов и не требовалось. Та снова покраснела до корней волос, но устранять свинарник даже не подумала, направившись к выходу. Шматки земли продолжали валиться с сапог.

— А как там поживает ваш напарник? — спросил вдогонку Фредерик. Ему было немного стыдно перед Тайянитой за Абеля. Индеец его так героически спас, и теперь из-за Абелевых ям сломал ногу.

— В госпитале лежит. Перелом серьёзный, на службу выйдет не скоро, — нетерпеливо ответила егерьша уже на пороге.

— Может, ему что-нибудь передать? Какое-нибудь угощение… — задумался Фредерик, полный добрых порывов. — Что обычно дарят?

— Молоко, — подсказал Абель. — В нём кальция много. Это для костей полезно.

— Ну, вот. Как заведём корову, то обязательно пришлём Тайяните парного молочка.

— До свидания, — Фредерика поспешно хлопнула дверью.

Абель и Фредерик продолжали лежать на полу в окружении следов грязных сапожищ, будто вокруг них водили хороводы големы.

— Абель, а ты правда её в лесу видел…? Ну, ты понял, — спросил Фредерик, гнусно улыбаясь.

— Как тебя сейчас. А ещё я индейца видел, но это уже совсем другая история.

***

После ухода егерьши всё-таки пришлось вставать и что-то делать. Абель занялся растопкой камина, а Фредерик приготовлением ванны. Её снова пришлись отмывать. В последнее время всё время приходилось что-то отмывать, чистить, стирать. А хотелось есть, спать, слушать музыку. В конце концов, хотелось просто ничего не делать. Фредерик уже и припомнить не мог, когда такое было.

Абель хотел сразу съездить в Корнфил, как только согреется, чтобы совершить натуральный обмен — бумагу на еду, — но Фредерик заявил, что в таком виде Абель никуда не поедет.

— Это почему это?

— Потому что ты воняешь, как выгребная яма. Извини, Абель, но тебя ни в один магазин не пустят.

— Ты преувеличиваешь.

— Я преуменьшаю. В городе объявят газовую атаку.

— Что-то прошлой ночью тебя это так не заботило.

— Да потому что я сам воняю, как… Господи, Абель, я никогда в жизни не был настолько грязным. — У Фредерика и впрямь даже чуточку слезились глаза. В тепле закрытого помещения запах стал ещё острее и сногсшибательнее. — Просто, давай уже помоемся?

Абель сдался, потому что тоже разнюхал амбре.

В это утро они впервые принимали ванну вместе. До этого Абель пользовался исключительно душевой, по его словам ему так было заебись. Он не говорил, но Фредерик и так понимал, что на одной ноге забираться в ванну ему было не очень-то удобно. Но тут греть воду ещё и на душевую было довольно накладно, и Абель неохотно согласился.

Фредерик млел. Вода была горячей, а грудь Абеля под спиной широкой и уютной. И все три ноги отлично умещались в ванной, так что даже коленки не торчали из воды. Абель, судя по хриплому мурчанию, тоже был доволен. Он гладил Фредерика под водой и довольно недвусмысленно сжимал. Фредерик тоже задумчиво гладил Абеля по крепким коленям. Было только чуточку непривычно, что одно из колен оканчивалось округлой культёй, но Фредерика это беспокоило меньше всего на свете.

Хорошо так лежать, но не на голодный желудок. Фредерик неохотно отстранился и принялся активно намыливать мочалку, так что вода плескалась через край.

— Потереть тебе спинку? — Абель положил большие ладони на лопатки Фредерику и погладил.

— Конечно, потереть.

Желудок продолжал голодно урчать. Мужчины стоически намыливали друг друга, стараясь не обращать внимания на эти душераздирающие звуки, хотя даже Буханчик тревожно водил треугольными ушами, пытаясь понять, что за жуткий зверь притаился в доме и теперь мучительно помирает. Судя по его маньячному блеску в глазах, кот уже планировал, как будет его жрать.

— Абель, у нас совсем-совсем ничего не осталось? — смывая ковшиком с волос пену, спросил Фредерик.

— Осталась соль, немного растительного масла, да кустик дикого укропа во дворе, но это даже не та еда, которую едят с едой. Правда, я нашёл дюжину мёртвых мышей под шкафом. Кажется, Буханчик складывает их туда последние два дня. А я-то думал, это пованивает енот в стене. Как ты относишься к енотам?

Фредерик так хотел есть, что съел бы и енота, но оставил это шокирующее признание при себе.