Абель был вынужден согласиться. Денёк и впрямь затянулся. Галчонка уложили в два спальных мешка на полу у камина. Тот не сопротивлялся и тут же уснул. А вот Фредерика, когда они улеглись в кровать, сон оставил.

— Абель?

— Спи, Фредерик. Уж от ребёнка я тебя спасу…

Фредерик хотел сказать, что-то важное про рыбу и про лопату. Про то, что не против этого Фрэнсиса, ведь может правда, иногда лечение творит чудеса. Что благодарен за то, что не выбросил его тогда из машины. Что Абель, не смотря на своё хуёвое чувство юмора и другие причуды, нравится Фредерику. И ещё что-то не менее важное и требующее признания вот прямо сию секунду, но Абель молча подгрёб его к себе под бок, как мягкую игрушку какую-то, так что последние стройные мысли окончательно покинули Фредерика и он провалился в сон.

========== В поисках Френсиса ==========

Абель проснулся поздно, аж в двенадцатом часу — отозвались ночные бдения на свежем воздухе, — но всё равно раньше Фредерика, который продолжал сладко сопеть в подушку. Немного потупив в потолок, Абель сел. С третьей попытки застегнул на бедре протез, подтянул резинку трусов и всё-таки встал. Нужно было растопить камин, но прежде отлить. Подойдя к очагу, он снова тупо уставился себе под ноги. Там, внизу, лежал раскрытый спальный мешок, и в нём, вольготно растянувшись, дрыхли Буханчик и Грэм. Дверь на улицу уже была открыта нараспашку, и, накинув куртку, Абель вышел на улицу.

Доктор Гидеон задумчиво мочился в одну из многочисленных ям за забором, зорко оглядывая окрестности. Если Галчонок удрал ещё ночью, то должен был жить где-то неподалёку, чтобы его потенциальные родители не засекли пропажу своего чада. Насколько Абель знал, самым близким обитаемым местом, не считая сторожки егерей, был Корнфилд, но до него нужно было не меньше часа ехать на машине — и это на максимальной скорости, а Галчонок отправился пешком, если только у него где-то в кустах не был припрятан мотоцикл. А ещё он мог всё ещё прятаться где-то в лесу. Такой маленький, напуганный и одинокий.

Абель пошёл в лес. Прямо так: в куртке и трусах на голое тело, и в одном сапоге.

— Галчо-о-онок! Фре-е-енсис!

Никто не отзывался.

— Вернись! Мы тебя не обидим!

И снова почему-то никто не отозвался.

«Не доверяет, — подумал Абель. — Или не слышит».

Для порядка он ещё хотел покричать, но подумал, что скорее докричится до глухарей, чем до Галчонка, и не стал. Глупая затея, стоило придумать что-нибудь получше.

В доме по-прежнему все безмятежно дрыхли. Так и хотелось разрушить всё это сонное царство какой-нибудь гнусной выходкой: окатить ледяной водой из ведра или напустить муравьёв в постель. Если бы у них с Фредериком были разные койки, Абель так бы и сделал.

— Подъём!

— М-м? — промычал Фредерик и, кое-как отодрав от подушки лохматую голову, попытался открыть глаза, в чём не преуспел и натянул на голову одеяло.

— Вставай, говорю!

Абель жестоко стянул одеяло на пол, и Фредерик несчастно скукожился от холода.

— Какого чёрта, Абель? Пойди и удали себе аппендикс. Или голову…

— Не время спать, Фредерик. Наш мальчик сбежал.

— Бу-буу. бу-бу. убу… — прогудел Фредерик из-под подушки.

— Что? Что ты там бубнишь?

Подушка тоже была бесчеловечно отнята. И вторая тоже.

— Говорю, связать его надо было, — и совсем тихо добавил: — И тебя тоже.

— Почему ты вчера об этом не подумал?

— Я? — сонно удивился Фредерик. — Это была твоя идея — приютить беспризорника. Лучше проверь, что пропало…

Абелю не хотелось думать, что его маленький маньяк мог оказаться ещё и вором, но решил проверить на всякий случай. Итоги обыска обнадёживали и возвращали доктору Гидеону веру в людей — кроме его собственных трусов и футболки, которые были на Галчонке, ничего ценного не пропало. О ночном приключении напоминала лишь остывшая кровавая ванна у двери, которую вчера не было сил вылить, да на полу валялась чёрная тряпочка с биркой.

— Он не мог далеко уйти… — проговорил Абель, как детектив из старого фильма.

— Что? — Фредерик сел в постели, осовело оглядываясь. — Так он ничего не прихватил? Ружьё на месте?

— Да, всё на месте. Хотя… — Абель заглянул в один из шкафчиков. — Этот засранец спёр всю рыбу. И не ухмыляйся. В подвале ещё две сырые в ведре плавают. На завтрак хватит…

— Гадство, — Фредерик потёр опухшее лицо и спустил ноги на холодный пол, что немного взбодрило.

— Вставай, Фредерик. Полдень уже. Нам предстоит много дел…

***

Рыба получилось пересоленной и подгоревшей, но Фредерик этого даже не замечал, как и того, что дважды присолил блюдо. Не замечал этого и Абель, но несколько по другой причине.

С таким трудом добытый сундук оказался набит ценными бумагами, из которых только треть представляла банкноты, а всё остальное составляли акции и векселя. С одного края пластиковый мешок чуть прохудился, и некоторая часть бумажек подгнила. Пролежи оно дольше под землёй, и клад окончательно утратил бы свою ценность. Хорошо, что купюры лежали сверху и не пострадали. В любом случае, это было целое состояние.

— Ты какой-то не радостный, Абель, — заметил Фредерик.

— А есть повод?

— Не знаю, может быть, ты каждый день откапываешь клады, но обычно люди испытывают довольно яркие эмоции. Векселя, конечно, ещё надо проверить, но остальное… Этого с лихвой достаточно для покупки генератора и даже коровы. Или ты, как пират, мечтал найти золото Кортеса?

— Не романтик ты, Фредерик, — отмахнулся Абель и сплюнул в тарелку рыбью косточку. — Деньги — это своевременно, но знаешь… иногда клад — это ещё не всё. Это ступенька на пути к чему-то большему…

— Ещё большему количеству денег? — Фредерик округлил глаза, пытаясь представить сундук ещё больше.

— Не романтик, — повторил Абель и покачал головой. — Просто не могу поверить…

Он действительно не мог поверить, что любимый дядя Тедди вот так просто, без подвоха, оставил ему большой скучный ящик денег. Это совсем на него не походило, особенно вспоминая все те волшебные безумные истории, которые добрый дядюшка рассказывал маленькому Абелю в детстве. Взрослый Абель Гидеон всё ещё не представлял, что там должно было оказаться, но ожидал чего-то такого же — волшебного и совершенно безумного.

— Тебе не угодишь, — проворчал Фредерик.

— Ладно. Придётся довольствоваться тем, что есть, — смирился Абель. — Я собираюсь съездить в Корнфилд сейчас.

— За покупками? Самое время! Подожди только, я составлю список…

Фредерик уже подскочил к своему шкафчику, чтобы достать блокнот и фломастер. У него уже заканчивалась пена для бритья, так что отросла приличная борода, и хотелось ещё парочку новых футболок и резиновые сапоги, потому что кеды для ранчо совершенно не годились. И раз уж они теперь такие богачи — какой-нибудь радиоприёмник. Музыки отчаянно не хватало. Фредерик хотел ещё чего-то, но не успел даже найти огрызка карандаша, когда Абель совершенно грязно и жестоко растоптал его мечты.

— Не в этот раз. Сегодня я хочу поспрашивать о нашем мальчике.

— Тьфу! — Фредерик смачно сплюнул, хотя обычно так экспрессивно свои чувства не выражал. Хвалёная выдержка мгновенно его оставила.– Абель, какого хрена? Сбежал и сбежал! Мы в любом случае не имели права его удерживать!

— Фредерик, пойми, мальчик сам по себе в лесу… — попытался объяснить Абель, но Фредерика несло.

— Убивает животных! И до сих пор не сгинул, знаешь ли. Этот мальчик собственными руками убил не кошечку или лягушку, как любой другой малолетний живодёр. Он убил оленёнка, а до этого косулю и взрослую лань! Он вполне мог бы перейти на дичь посерьёзней. А ты носишься с ним, как с младенцем! Ты — такой крутой хирург с лопатой! Когда ты успел превратиться в грёбанную наседку, Абель?

Доктор Гидеон отодвинул тарелку и тяжело поднялся. Фредерик на секунду подумал, что перегнул палку и сейчас ему врежут.