То, как потом они спонтанно решили отправиться в путешествие, как побывали в излюбленном Альбой Восточном крае и многих восточных стаях, как вдвоём посетили невероятное количество интересных мест, встретив при этом недюжинное число новых приключений, нет нужды начинать рассказывать — это была уже совсем другая история.

***

Слагают легенды, будто бы глубоко-глубоко в лесах, ближе к Югу, сокрыт невеликий домишко. Кто видывал его, те поговаривают, будто живет там семейство волчье и точно неведомые сказочные старожилы хранят там таинственный и чарующий покой. Да только всё это слухи да слухами покрыто; ведь давно охотники место то трогать перестали. Шастать туда совсем боятся и недаром: белый демон пожрал всех и распугал, кто видел его и семью его белоснежную, тот либо подох сразу же, либо донес с трудом обрывки воспоминаний в своей помутневшей от ужаса и безумия голове. Туда вход открыт тесному кругу близких лиц, а на то они близкие — не распространяются попусту.

Как-то было дело, повстречал мужик-охотник в тех краях волчицу его, демона того. Точно совсем беспечно она волчат выгуливала, прыгала, скакала вместе с ними, сама гибкая изящная маленькая, по-ребячески забавная: и так, и эдак покрутится, всё поддеть их силится, а они глупые — всё ведутся на её провокации, только и искрится белая жемчужная шерсть их всех на солнце. Щенки издают разноголосье, повизгивают, пытаются выть, но выходит звонкое бренчание, переходящее на визг и поскуливание.

Так охотник и засмотрелся на них, совсем позабыл куда забрел. А волчица, словом, красивая гордая ластится к щенкам своим, а как зазнала о человеке, почуяла беду, так вся ощерилась, набычилась по их, волчьему, обычаю, глядит затравленно, щенков всех мигом остепенила, собой заслонила, хотя ножки то хиленькие. Взгляд её потяжелел, глаза налились кровью, холка вздыбилась, оскал оголился сочный яростный, рычать злостно начала: предупреждает. Щенята же, поддерживая обезумевшую мамашу, заскулили тихонечко, пригнули спинки свои крохотные к земле и из-за родителя поглядывают боязливо, украдкой рычат. Охотника тут же гипноз этот отпустил, мужик сразу понял — дело плохо. Как дальше было, остаётся только додумывать, ибо последним охотник заслышал бег тяжелый сквозь чащу неприветливую…

Пришел, как на духу выпалил всё в городе, и смолк. Точно ужас какой увидел — совсем обезумел, да, впрочем, все и догадывались в чем дело таится, поэтому не расспрашивали. Ладно, хоть на своих двоих добрался, без руки только, отпустил он его… ходит мужик до сих пор по барам, как нальёт глаза, так начинает всем эту историю рассказывать: гордится, что выжить сумел.

А лес тот так и стоит, шумит при ветре, завывает демонически по ночам, прогревается в теплых солнечных лучах днём. Покой их нерушим, он хранил, а она поддерживала и облагораживала, поэтому никто туда и не пытался больше рваться.