Я закидываю ноги на приборную панель.

– Ты не имеешь ни малейшего представления о моей жизни.

Алекс сталкивает их.

– Не борзей. Это машина Бриттани.

– Да ты под каблуком, чувак. Когда уже ты бросишь эту gringa[10] и станешь нормальным парнем-студентом, который одновременно спит сразу с несколькими девчонками? – спрашиваю я.

– Мы с Бриттани не изменяем друг другу.

– Почему нет?

– Это называется быть парой.

– Это называется быть panocha[11]. Для парня неестественно спать только с одной девушкой, Алекс. Лично я свободный человек и планирую им остаться.

– Имей в виду, сеньор свободный человек, ты не будешь водить девчонок в мою квартиру.

Он, может, и мой старший брат, но наш отец давным-давно мертв и зарыт в землю. Мне не интересны и не нужны его дурацкие правила. Пора мне обозначить пару своих собственных.

– А ты имей в виду, что, пока я здесь, я планирую делать все, что, черт возьми, захочу.

– Сделай одолжение нам обоим и послушай меня. Может быть, хоть чему-то научишься.

У меня вырывается короткий смешок. Ну да, конечно. Чему я могу у него научиться? Как заполнять университетские бумажки? Делать опыты по термохимии? Ни то ни другое не входило в мои планы.

Мы проезжаем около пятидесяти минут в полном молчании, приближаясь к горам с каждой милей. Едем мимо Боулдерского кампуса университета Колорадо. Здания из красного кирпича выступают над горизонтом, тут и там снуют студенты с рюкзаками и сумками. Алекс что, и правда думает, что, отучившись здесь, он сможет найти высокооплачиваемую работу и выбиться из нищеты? Шансов, конечно, у него хоть отбавляй. Работодателю стоит только взглянуть на его татуировки – и он пулей вылетит из любого кабинета.

– Мне нужно быть на работе через час, но сначала я покажу тебе квартиру, – говорит он, заруливая на парковку.

Я знаю, что он работает в какой-то автомастерской, чтобы постепенно гасить чертову тучу университетских и государственных займов.

– Ну вот, – говорит он, показывая на здание, возвышающееся прямо перед нами. – Tu casa[12].

Это круглое здание уродливейшего вида, напоминающее гигантский кукурузный початок, меньше всего похоже на то, что мне хотелось бы называть домом, ну да ладно. Я беру свою сумку и иду вслед за Алексом к подъезду.

– Надеюсь, это бедная часть города, Алекс, – говорю я. – У меня аллергия на богатеев.

– Не думай, что я живу в роскоши, если ты это имеешь в виду. Это субсидированные квартиры для студентов.

Мы поднимаемся в лифте на четвертый этаж. В коридоре пахнет испортившейся пиццей, а ковролин на полу заляпан какими-то пятнами. Две горячие девчонки в спортивной форме проходят мимо нас. Алекс им улыбается. Судя по их мечтательным взглядам, я бы не удивился, если бы они вдруг опустились на колени и начали целовать землю, по которой он ходит.

– Мэнди, Джессика, это мой брат Карлос.

– При-и-вет, Карлос… – Джессика окидывает меня оценивающим взглядом с ног до головы – похоже, я попал в эпицентр развратной студенческой жизни. – Почему ты не говорил нам, что он такой красавчик?

– Он еще школьник, – предупреждает Алекс.

Он что, намеревается отгонять от меня всех девчонок?

– Выпускной класс, – выдаю я, в надежде уменьшить значение того факта, что я не из колледжа. – Мне восемнадцать всего через пару месяцев.

– Мы устроим по этому поводу вечеринку, – обещает Мэнди.

– Класс, – говорю я. – Будете моими подарками?

– Если Алекс не против, – отвечает Мэнди.

Алекс проводит рукой по волосам и уходит.

– Если я вступлю в этот разговор, у меня будут большие проблемы.

На этот раз девчонки смеются. Они трусцой бегут из коридора, но прежде все же оборачиваются и машут нам на прощание. Мы заходим в квартиру Алекса. Роскошью здесь и не пахнет. У одной из стен я вижу двуспальную кровать, покрытую тонким черным флисовым пледом, справа – стол и четыре стула, а прямо у входной двери – крохотную кухню, в которой едва ли можно развернуться вдвоем. Это даже не однокомнатная квартира. Это студия. Маленькая студия. Алекс указывает на дверь рядом с кроватью.

– Там ванная. Можешь положить свои вещи в шкаф напротив кухни.

Я закидываю сумку в шкаф и прохожу в глубь квартиры.

– Эй, Алекс… а где, по-твоему, я буду спать?

– Я одолжил у Мэнди надувной матрас.

– Está buena – она ничего так. – Я еще раз оглядываю комнату. В нашем доме в Чикаго мы с Алексом и Луисом втроем делили комнатушку даже меньше этой. – А где телевизор?

– У меня его нет.

Черт. Это фигово.

– И что мне прикажешь делать, если вдруг станет скучно?

– Книгу почитаешь.

– Estás chifado, да ты спятил. Я не читаю.

– С завтрашнего дня начнешь, – говорит он, открывая окно, чтобы впустить внутрь немного свежего воздуха. – Я уже уладил все вопросы с твоим переводом. Завтра тебя ждут во «Флэтайрон Хай».

Школа? Мой брат всерьез говорит о школе? Черт, да это же последняя вещь, которой семнадцатилетний парень хотел бы озаботиться. Я-то надеялся, что он мне хотя бы недельку даст на то, чтобы снова привыкнуть к жизни в Америке. Пора сменить тему.

– Где ты хранишь дурь? – спрашиваю я, зная, что вот-вот – и чаша его терпения переполнится. – Тебе, наверное, лучше сказать мне сейчас, чтобы я потом не переворачивал тут все вверх дном в поисках травки.

– У меня нет наркотиков.

– О’кей, тогда кто твой дилер?

– Ты не понял, Карлос. Я завязал с этим дерьмом.

– Ты же работаешь. Они тебе что, не платят?

– Да, но я трачу эти деньги на еду и учебу, а все, что остается, отправляю маме.

Прежде чем я успеваю это хоть как-то обдумать, дверь открывается. Я тут же узнаю светловолосую девушку брата, которая сейчас стоит на пороге с ключами от квартиры Алекса, маленькой сумочкой в одной руке и огромным продуктовым пакетом в другой. Она выглядит точь-в-точь как ожившая Барби. Мой брат забирает у нее пакет и целует ее. Глядя на них со стороны, можно подумать, будто они уже женаты.

– Карлос, ты ведь помнишь Бриттани.

Она распахивает объятия и крепко прижимает меня к себе.

– Карлос, как же здорово, что ты теперь здесь! – восклицает Бриттани. Я почти забыл, что в старшей школе она была в команде чирлидеров, но стоило ей заговорить, как я тут же это вспомнил.

– Для кого здорово? – сухо спрашиваю я.

Она отстраняется.

– Для тебя. И для Алекса. Он очень скучает по семье.

– Да ладно.

Она прочищает горло и кажется немного смутившейся.

– Ну что ж, я принесла вам немного китайской еды на обед. Надеюсь, вы проголодались.

– Мы из Мексики, – говорю я ей. – Почему ты не принесла мексиканской еды?

Бриттани хмурит свои идеальные бровки.

– Это ведь шутка, да?

– Вообще-то нет.

Она поворачивается в сторону кухни.

– Алекс, не поможешь мне?

Алекс появляется с бумажными тарелками и одноразовыми столовыми приборами в руках.

– Карлос, в чем проблема?

Я пожимаю плечами:

– Никаких проблем. Я просто спросил твою девушку, почему еда, которую она принесла, не мексиканская. Это она вдруг включила защитную реакцию.

– Прояви хоть немного уважения и поблагодари ее, вместо того чтобы заставлять ее чувствовать себя неловко.

Не нужно быть гением, чтобы понять, на чьей стороне мой брат. Когда Алекс примкнул к «Мексиканской крови», он сделал это для того, чтобы защитить нашу семью, чтобы мне и Луису не пришлось заниматься чем-то подобным. Но теперь-то я понял, что семья для него пустой звук.

Бриттани поднимает руки.

– Я не хочу, чтобы вы двое ссорились из-за меня. – Она поправляет сумку на плече и вздыхает. – Думаю, мне лучше уйти, чтобы вы могли все обсудить.

– Не уходи, – говорит Алекс.