Матушка говорила и говорила, а снег на улице валил и валил, засыпая все вокруг... пряча под собой всю грязь этого края. Унис поведала мне о том, что отец Ниира - мой прадед - был великим человеком в Совете заклинателей кисти, который стремился добраться до самой сути нашей природы и научиться творить и повелевать воистину мощными заклинаниями. В свое время ходили слухи, что именно его опыты вызвали страшное извержение - лава вырвалась из недр земли, и главное здание Совета со всеми близлежащими постройками (в том числе огромной и древней библиотекой) утонули в «огненной реке». В ходе этой трагедии прадед погиб вместе с другими блистательными умами своего времени.

Ниир, его сын, с супругой Куми смогли сохранить часть знаний, которые казались утерянными, и принялись тайно продолжать исследования моего прадеда. В ходе них они обнаружили древнее и забытое заклинание, которое способно передавать магическую силу от одного заклинателя кисти другому. Однако все это было бы слишком просто и радужно, не будь одного мрачного условия - такие темные заклинания требуют жертву. В данном случае: умереть должен тот, кто желает передать свою магическую силу другому.

Ниир и Куми были не согласны с новой политикой Коллегии, пришедшей на смену Совету и решившей не развивать дальнейшие исследования природы заклинателей кисти, а наоборот ужесточить над нами контроль. Однако супруги понимали, что не смогут противостоять таким влиятельным личностям и возложили надежды на единственное дитя - Унис. Ниир и Куми намеревались пожертвовать собой и передать дочери свои магические силы, сделав ее в два или даже четыре раза сильнее. Однако когда пришло время ритуала, дед струсил и не пожелал исполнять задуманное. Куми, которой на тот момент полностью овладело желание отомстить Коллегии за все лишения и запреты, убила супруга, забрав его силу себе, а затем принудила дочь участвовать в кровавом ритуале, и таким образом Унис в семнадцать лет сделалась сиротой. Никто не замыслил ее в убийстве родителей, и она, продав большую часть имущества, поселилась в жилище скромнее, стараясь забыть ужасы той ночи.

Выходит, все мои ранние и недолговечные мысли о том, что у матушки были братья и сестры, и что она после смерти Ниира сбежала из дома от матери, оказались обманом - кашей в голове, вызванной действием замка, мешавшего мне вспомнить детали и предпосылки, приведшие к тому, что случилось тем зимним вечером.

Рассказав все это, Унис, прокашлявшись, невесело произнесла:

- Мне осталось недолго...

- Не говори так! Кто же встретит отца и отчитает его, когда он вернется?! - полушутливо воскликнул я, однако понимая, что слова матушки были не беспочвенны.

Унис хрипло рассмеялась, затем помрачнела.

- Похоже, это придется сделать тебе, Унир.

Между нами воцарилось гнетущее молчание. Размышляя об услышанном, я все-таки осмелился спросить:

- Выходит, в тебе силы как в трех заклинателях?

Унис на это усмехнулась.

- Пускай и так, но я никогда не позволяла себе использовать ее во всю мощь. Она не дает ничего хорошего ее обладателю - только страдания и сожаления. Такова суть темных заклинаний - тебе может казаться, что они одаривают тебя большим могуществом и возможностями, но на деле лишь делают более несчастным.

- Я все равно не могу поверить, что дедушка и бабушка совершили такое. Это... - я растерялся, не в силах подобрать верные слова.

Унис мрачно улыбнулась.

- Эгоистично, - я замялся. Матушка абсолютно верно отразила мою мысль, но озвучивать такое... было крайне неуважительно. Унис усмехнулась. - Расслабься, Унир. Подчас нужно говорить так, как есть, и их поступок был и правда эгоистичным. Матушка прикрывалась мыслями о том, что совершает благо, но на деле за этой ширмой скрывались личная неприязнь да желание мести. Все-таки Коллегия изничтожила ее семью, уличив их в запретном колдовстве.

- Их обвинения были правдивы?..

Унис помедлила.

- Кто знает... Факт остается один: они передали мне свою магическую силу и погибли. Весьма глупо и печально, - рассказ матушки удивил меня и сбил с толку. Однако на тот момент история эта не воспринималась мною слишком серьезно, потому что фактически-то приключилось все это не со мной и достаточно давно... Было такое чувство, как будто легенду какую-то слушал. Вот только дальнейшие слова Унис заставили пуще изумиться, и перевернули все в голове вверх дном. - Теперь, похоже, настало время передать всю эту силу тебе. Не пропадать же всем этим жертвам даром...

- Что?! - я не мог поверить своим ушам.

Унис села и мрачно посмотрела на меня.

- Что слышал. Я готова отдать тебе всю свою магическую силу, - она помедлила, затем усмехнулась. - Не бойся, тебе не придется никого резать. За прошедшие десятилетия я в тайне ото всех вас подробно изучила это и схожие с ним заклинания и смогла усовершенствовать его.

- К-какая разница?! Я... я не буду! Не хочу! Ты еще поправишься! - принялся в смятении возмущаться, но Унис, покачав головой, положила руку мне на плечо. Твердо и уверенно.

- Нет, Унир, не поправлюсь, - сказала она, сосредоточено глядя мне в лицо. - Ты прекрасно знаешь это. Мне уже ничего не поможет. Если какие чудодейственные заклинания и существовали раньше, ныне они все потеряны... или доступны лишь богам.

- Богов нет, - помрачнев, произнес я.

Матушка усмехнулась и взъерошила мне волосы.

- Аккуратнее с такими словами. Вдруг боги и вправду существуют. Тогда слова твои очень разочаруют их.

- Если бы они существовали, ты бы поправилась, - я поджал губы, слезы досады и грусти подступили к глазам.

- Нет, Унир. Это неизбежно. Все люди умирают. Твое время тоже когда-нибудь придет, - матушка поцеловала меня в лоб. - Мне остается лишь надеяться и молиться, чтобы твоя жизнь была долгой и счастливой, - скуксившись, я не смог сдержать слез, и они дорожками потекли по щекам. Унис, помедлив, обняла меня. - Я могу лишь сказать тебе вот что: ты волен распоряжаться дарованной силой, как пожелаешь. Можешь прятать ее, как я, до конца своих дней, а можешь воспользоваться ею и совершить нечто необычайно великое... или необычайно ужасное.

- Не хочу я ничего этого! - капризно и плаксиво воскликнул. - Хочу только, чтобы ты осталась со мной! - слова эти были вызваны отчаянием и осознанием своей полной беспомощности, однако понятия не имел, какой тяжелой ношей стали они для Унис.

Помедлив, матушка отстранилась и вытерла пальцами слезы с моих щек.

- Хорошо... да будет так, - мягко улыбнулась она. - Пускай не могу победить болезнь, но я останусь с тобой. Я и вся моя сила.

В тот вечер матушка, невзирая на мое несогласие и слезные мольбы не делать этого, провела ритуал, передав мне всю свою магическую силу и осколок души. Как она и пообещала: не было ни крови, ни каких-либо физических истязаний - лишь на лбу появился рисунок в виде ромбовидного третьего глаза. Я прикрыл его листом, на котором написал заклинание забвения, пожелав таким образом сбежать от содеянного и случившегося, спрятать неугодные воспоминания в самом дальнем уголке разума.

К раннему утру вернулся Инур и счел, что Унис скончалась, пока я спал. Даже если бы захотел, все равно не смог бы рассказать ему правду: потому что к тому моменту уже позабыл, что было истинно, а что ложно.

***

Водоворот воспоминаний схлынул так же быстро, как и нахлынул, вернув меня вновь в тускло освещенную комнату, опутанную неестественной тьмой. На этот раз мужчина с лицом отца стоял совсем близко. Его тонкая и бледная рука коснулась моей щеки, и я невольно, с ужасом посмотрел на ее обладателя, однако чувствовал себя таким слабым после всего этого жуткого водоворота видений, что не мог и толком отпор дать. Тот довольно улыбался, смотря мне прямо в глаза. Зрачки его неестественно сузились, став похожими на кошачьи, и из горла вырвался голос, совсем непохожий на ранний - более глубокий и устрашающий.