- Мисаки, тише, тш-ш, – Акихико мягко опустил свою правую руку поверх напряженной ладони парня и успокаивающе погладил. Юноша доверчиво привалился к плечу любимого, но не расслабил ни единого мускула. – Мисаки, отпусти, – просьба стала настойчивее.

- А? – он непонимающе вскинулся и с тревогой заглянул Акихико в глаза. Темнота и мелькание фонарей за окном едва ли позволяли разгадать их истинное выражение.

- Мне больно, пальцы затекли! – объяснил Усами, не скрывая умилённой улыбки, и потряс захваченной кистью. – Отпусти.

Мисаки нехотя повиновался движению писателя, насильно разрывающего контакт, насупился и спрятал ладони у себя за спиной.

- Ну же, иди ко мне, не дуйся! – жест, приглашающий укрыть смущение в тепле надёжных объятий. – Тебе не нужно держать меня, Мисаки. В отличие от некоторых, я не имею привычки сбегать без предупреждения.

Мисаки со вздохом прижался к Акихико – так тесно, как только было возможно.

- Прости!

- Как у тебя все легко! – невесомое прикосновение губами ко встрепанному, влажному от волнения виску. – Исчез на целый год, без объяснений, без вести – и нате, вернулся, “Прости!”. Ты хоть понимаешь, что делаешь со мной?

Горячие слёзы снова градом покатились из глаз, и Мисаки, махнув на всякие правила приличия, принялся размазывать их по лицу прямо своим рукавом.

- Усаги-сан, ты не простишь меня никогда, я знаю. Но я должен был хотя бы попыта... – изрядно подмокший носовой платок снова оказался поочередно прижатым сначала к воспалённым векам, потом аккуратно прошелся по щекам, собирая солёную влагу.

- Уже простил, – так буднично, словно бы между дел, прозвучала эта фраза, что Мисаки не сразу уловил ее смысл. – Ну кто же знал, что ты такой плакса?! Где ты этого набрался?

- Простил?!.

- Да, – уверенный кивок сопровождал это короткое утверждение. – Как я мог иначе?

- Усаги-сан!.. – губы Мисаки уткнулись в шею писателя чуть выше края воротничка. – Что с нами будет?

- Всё, что захочешь, Мисаки. Ты по-прежнему свободен и волен выбирать.

- И ты согласишься со мной?

- Возможно... Не забывай, у меня тоже остается право выбора. Ты должен понимать, что если я остаюсь рядом, то и моя жизнь зависит от тебя.

- Я хочу снова быть твоим, Усаги-сан! Я люблю тебя! Я хочу, чтобы ты меня снова любил...

- Снова?! – изумление. – Что значит снова? Я не переставал любить тебя ни на минуту, идиот!..

- Чтобы мы снова были вместе!

Ответа Мисаки не дождался: такси притормозило, Акихико, не глядя на счетчик, сунул таксисту первую попавшуюся крупную купюру. Вслед за возлюбленным Мисаки послушно спрыгнул с высокого сиденья на асфальт и поспешил ко входу в дом, не решаясь взяться за руки снова. “В лифте...” – Раньше Мисаки всегда с опаской заходил с Акихико в лифт. – “В лифте Усаги-сан любил набрасываться на меня, не задумываясь ни о приличиях, ни о случайных свидетелях, которых я сам боялся до трясучки!” Парень робко вошел в широко раскатившиеся створки, против обыкновения остановился в самом центре кабины и уставился прямо под ноги, не решаясь взглянуть на собственное отражение в зеркальной стене. Ничего не произошло. “Усаги-сан просто встал рядом, и даже не попытался прикоснуться ко мне.” То же самое по дороге в квартиру...

- Добро пожаловать домой, Мисаки.

“Домой! Боже, неужели, это место до сих пор остается моим домом?!”

- Спасибо, Усаги-сан! – уже в прихожей, когда дверь оказалась захлопнутой, Мисаки снова искоса изучал бесстрастное лицо Акихико.

- Голодный?

- Ага... Усаги-сан, я приготовлю что-нибудь! У тебя же есть продукты?

И тут же шокированно продолжил уже в мыслях: “Откуда у него взяться продуктам? Что он вообще ест, и кто здесь убирает?” – пол под ногами был подозрительно чистым, вещи лежали на своих местах; стопки бумаги, грязные чашки, переполненные пепельницы поразительным образом отсутствовали.

- Не надо ничего готовить, я сам справлюсь с ужином. Просто сядь и подожди пять минут. Я уже достаточно повзрослел, чтобы самостоятельно разогреть полуфабрикат.

Мисаки заученным движением плюхнулся на диван. “Непривычно,” – чего-то не хватало. – “Обивка другая, что ли? Медведи!!! Где медведи?!” – парень вскочил на ноги и завертелся вокруг собственной оси, пытаясь распознать среди окружающего пространства хотя бы одного плюшевого любимца Усаги. Медведей не было видно нигде. В поле зрения не оказалось, вообще ни одной игрушки. Даже пепельница в виде головы панды исчезла.

Мисаки отправился на поиски, и довольно долго ходил кругами по огромной комнате, пока не оказался рядом с Акихико.

- Усаги-сан, где твои игрушки?

- Выбросил, – буднично отозвался писатель, продолжая наблюдать за процессом поджаривания замороженной паэльи.

- Как – выбросил? Шутишь?

- Не шучу. Сложил все по мешкам, вызвал грузовик и отправил в неизвестном мне направлении.

- Усаги-сан, зачем?!

- Достали. Захотелось порядок навести, – в интонации проскользнули сердитые нотки, которые могли означать только одно – расспросы на эту тему явно не желательны. – Кстати, ты в курсе, что сломал мои новые очки? Так и знал, что нельзя их тебе доверять, – Усами нетерпеливо дёрнул дужку.

- Ну так сними, ты же все равно не работаешь, зачем они?

- Чтобы лучше тебя видеть, дитя моё! – не сдержав улыбки, рыкнул Усами, подражая сразу интонациям и волка, и больной бабушки.

- Давай, принесу другие?

- Другие слишком слабые... – он с сомнением сжал края трещины, и линза легко выскочила из поврежденной оправы. – Хотя что тут поделаешь? Иди, возьми, пожалуйста, в ящике моего стола.

Юноша послушно забарабанил пятками по лестнице, исчез за дверью и через минуту снова появился на галерее:

- Усаги-сан, их там много так! Которые тебе нужны?

- Те, которые в верхнем ящике, а не в среднем.

Мисаки с таким же грохотом ссыпался вниз и протянул свою находку в подставленную ладонь Акихико:

- Эти?

- Сейчас проверю, – писатель с видимым неудовольствием примерил старые очки и тут же удивлённо улыбнулся. – Ну надо же!

- А?

- Говорю, видно замечательно, хотя еще вчера утром в магазине оптики они определенно мне не подходили...

Мисаки обхватил Акихико за талию и тесно прижался щекой к атласной спинке жемчужно-серого жилета. “Похудел?..” Он испуганно отпрянул, когда почувствовал, как Усами снова делает попытки разорвать контакт. “Что я делаю не так?..” Мисаки сделал несколько шагов назад, пока не наткнулся на обеденный стол.

- Посиди, пожалуйста, не мельтеши. Сейчас все будет готово, – Акихико, казалось, тоже почувствовал неловкость от своего слишком откровенного намерения отстраниться, и, пытаясь заполнить повисшую паузу, принялся с грохотом доставать столовые приборы и накрывать стол.

Мисаки ничего не ответил, лишь коротко поблагодарил, когда перед его низко склоненным лицом образовалась исходящая паром тарелка с едой. Он не ел уже очень давно, впрочем, и не пил тоже. От обильных слёз запас влаги в организме давно истощился, но Такахаши упорно продолжал пережевывать рис с морепродуктами всухомятку, с трудом проглатывая липкие комки пищи, пока не

начал давиться.

- Мисаки! Что случилось? – Акихико оказался рядом в единый момент. – Невкусно?

Я выброшу и закажу в ресторане все что захочешь! Зря я затеял эту ерунду, просто хотел, чтобы ты быстрее поел.

Мисаки вернул на место отодвинутую писателем тарелку.

- Все вкусно, спасибо. Ничего другого не нужно. Просто... Можно мне воды?

- Что же ты сразу не попрос... То есть, извини, я забыл. Я и себе вечно что-то забываю положить.

Мисаки жадно припал к заботливо поставленному рядом стакану с водой, опустошил его одним махом и снова спрятал глаза в тарелке с остывающим ужином.

- Усаги-сан, почему ты сам не ешь? – спросил он, наконец, продолжая вяло ковыряться палочками в тарелке. “Никогда бы не подумал, что за несколько месяцев настолько привыкну к вилкам”...