Мисаки и сам не мог заставить себя не смотреть в эпицентр празднества. Шампанское лилось рекой, гости плотной вереницей целый вечер стекались к Сегучи, чтобы выпить по глотку и произнести тост за здоровье именинника. Красивая шатенка, которую Мисаки впервые увидел рядом с боссом за тем же столом еще летом, впоследствии оказалась его женой. Она отсутствовала – и немудрено: буквально пару недель назад в прессе прошла информация, что супруги Сегучи официально расторгли отношения. Причина разрыва не была прокомментирована, но в коллективе упорно ползли слухи, что Мика-сан поспешно собирается замуж за своего любовника, человека достаточно влиятельного, чтобы оформить развод без лишних проволочек и имущественных тяжб.

Итак, жена отсутствовала, зато место, ранее пустовавшее по правую руку от президента, сегодня было занято. Мисаки не сомневался, что увидит Усаги в непосредственной близости от Сегучи, но не ожидал, насколько шокирующим будет это зрелище. Подкрепляя свою веселость постоянными вливаниями алкоголя, они оба хохотали, глядя друг на друга, так заразительно, что стали причиной пристального внимания не только со стороны Такахаши и Юки Эйри, с трудом скрывающего свой тяжелый взгляд, но и всего сборища в целом. Так или иначе Мисаки весь вечер слушал игривые перешептывания и намеки на тему отношений Великого и Ужасного Сегучи с Великим и Божественным Усами.

“Неправда, это все чушь! Ничего между ними не может быть! Они, должно быть, просто работают вместе! Усаги-сан не стал бы просто так вот... хохотать?” – Мисаки с трудом припоминал, видел ли когда-нибудь вообще смеющегося Усаги, нетрезвого Усаги или же Усаги, с удовольствием развлекающегося в шумной компании. – “Да нет же, это все из-за шампанского и моей ревности! Не буду ждать до завтра! Закончу работу и сразу же пойду к нему, была не была!”

Смена уже подходила к концу, и Мисаки от волнения едва мог поддерживать беседу, тем более, что напоследок ему выпал тет-а-тет с “любимчиком” Дайто, который сегодня был особенно нежен и любвеобилен как во взглядах и словах, так и в прикосновениях. Наконец, мужчина встал и попрощался, стиснув хоста в жарких, пахучих объятиях. Мисаки выдохнул свободнее. “Все, сейчас умоюсь, выпью чашку кофе для храбрости и ...”

- Хару-кун, подожди! У тебя еще заказ на сопровождение! – окликнул Мисаки администратор.

- Что?! – “Только этого мне еще не хватало! Что за подлость такая?!” – Почему я? Передайте заказ ребятам, я на сегодня закончил.

- Твой постоянный клиент. Требует только тебя, и уже оплатил счет, так что придется идти, Хару-кун.

- Я сегодня на кухне с восьми утра, вы же знаете! Я предупреждал, что отработаю только до двух! – Мисаки готовился к худшему, он не сомневался, что провожать ему придется именно господина Дайто и никого другого.

- Да не парься ты так, вы же с господином Накамурой лучшие друзья!

- Ладно, иду, – Мисаки заметно смягчился, услышав имя своего лучшего клиента. Разумеется, деньги уже не играли никакой роли, да и угроза быть уволенным за неисполнение должностных обязанностей – тоже. Просто парень почувствовал безотчетную потребность попрощаться перед увольнением с этим во всех отношениях приятным человеком, с которым за долгие месяцы как будто успел подружиться.

- Накамура-сан? – Мисаки галопом выскочил на площадку перед клубом, где толпились подгулявшие гости, и махнул рукой, когда от группы людей отделился знакомый силуэт. – Извините за ожидание.

- Да ничего, сладенький, я уже давно тебя дожидаюсь, так что пара минут погоды не сделают.

“Сладенький?” – слова прозвучали непривычно и неприятно, в дыхании мужчины легко угадывался запах алкоголя, но движения были ловкими: плечо Мисаки мгновенно оказалось в плену жесткого захвата. Он не успел опомниться, как сильные руки повлекли его вниз, через короткий ряд ступенек к парковке. Парень почувствовал неладное, когда следом за Накамурой вальяжно двинулось еще трое мужчин.

- Эй, подождите, куда вы меня тащите?! – Мисаки попробовал вывернуться, но тут же чужие руки подцепили его с другой стороны, слегка оторвали от земли так, что дотянуться до нее можно было только носочками, и потащили в дальний край открытой стоянки.

- Развлечемся немного, малыш. Ты же знаешь, мне бывает одиноко! Только молчи и не вздумай кричать – дороже выйдет, – под ребра уткнулось что-то очень острое, при каждом движении больно вонзаясь в податливую кожу.

- Накамура-сан, не надо! Мне больно!

Что вы делаете?! – взмолился парень, в панике соображая, что влип в историю и выходов из нее с каждой секундой все меньше. Кричать и звать на помощь было уже бесполезно – музыка в клубе грохотала так, что даже на улице сложно было различать голоса, да и большое скопление народа всегда делает любые стычки неприметнее.

- Ну как же не надо, зайка? Конечно, надо! Не ломайся! Поехали, прокатимся немного! Ты ведь сам этого хотел, я же вижу! Давно вижу, как ты на меня смотришь, но ты такой застенчивый!

- Неправда! Ничего я не хотел!!! Никак я не смотрел! Не трогайте меня! – дверь огромного затонированного джипа распахнулась навстречу Мисаки.

- Замолчи, сладенький, и слушай. Будь посговорчивее. Все честно, разве нет? Торговать собой – твоя работа. За последние полгода я перечислил на твой счет такое количество денег, что можно было бы каждую ночь заказывать себе проститутку, причем неплохую, и еще сдача бы осталась. Полгода я платил, а ты делал вид, что возвышенные разговоры – это нормально, и ничего больше тебя не касается. Еще как касается. Я давно тебя купил, ты моя собственность. Теперь я буду брать тебя, когда захочу и делать с тобой все, что захочу. А если ты будешь сопротивляться... – лезвие резко воткнулось в кожу, прорезая насквозь некрепкие мускулы, и уткнулось в ребра. – Ты понял меня? Отвечай!

От боли и испуга тело Мисаки колотил озноб. “Мамочка, папочка, братик! Что мне делать?! Помогите хоть кто-нибудь!” – парень, закусив нижнюю губу, давился своим тяжелым дыханием. – “Если я закричу, они меня прирежут!” Один из мужиков, чьих лиц он так и не смог разглядеть, принялся споро расстёгивать куртку, рубашку, рванул застежку на джинсах, и запустил ледяные руки прямо за пояс, деловито приспуская нижнюю часть одежды, обильно залитую теплой, липкой, моментально подсыхающей кровью.

- Полезай в машину, и будь паинькой. Будешь вести себя хорошо, может и ехать никуда не придется. Правда, ребята?! – Накамура издал истерический смешок, наблюдая, как его головорезы затаскивают хрупкого мальчишку в салон. На какие-то секунды лезвие исчезло, и Мисаки в отчаянии забрыкался, уже не соображая толком, что делает и чего этим добьётся. “Усаги, Усаги-сан!” – слёзы градом хлынули из глаз от одного воспоминания о любимом, о его сильных, но бережных руках, о его настойчивых, но нежных ласках, о его ободряющей улыбке. “Усаги-сан!!! Прости меня! Только такому идиоту, как я, могло показаться, что ты совершаешь надо мной насилие!”

Мисаки уже полностью затолкали на заднее сиденье, когда снаружи вдруг раздался короткий, хлёсткий приказ:

- Стоять!

В ту же секунду задняя дверь автомобиля резко захлопнулась, а передняя наоборот распахнулась, и водитель резким движением выкатился из-за руля на асфальт. Послышалась молчаливая возня и звуки ударов. Мисаки, очутившийся в салоне один, поспешно натянул на себя штаны и трясущимися пальцами нащупал позади себя замок. Он рванул со всей дури, но выбраться по-прежнему не мог – дверь оказалась заблокирована. Он дернул другие – тот же результат. В отчаянии он шибанул ногой в боковое стекло, и в ту же секунду вспыхнул свет, и дверь распахнулась сама собой.

- Вылезай, Хару! – Такахаши попятился. – Ты в порядке? Можешь встать? – освещение салона выхватило из темноты встревоженное лицо Накано.

- Хиро! – забыв о боли, Мисаки проворно выскочил навстречу другу. На улице он увидел, как команда охранников во главе с мистером Кеем уводит группу нападавших, уже изрядно потрепанных. – Хиро, как ты меня нашел?!