- Э! Так нечестно! Почему он так ответил? – спросил Женя.

- Должен же ты сам хоть иногда шевелить мозгами! Или ты хочешь, чтобы всю самую важную работу за тебя делал какой-то шарик?!

Женя задал еще несколько пустяковых вопросов, и ему казалось, что он мог бы еще долго забавляться с этой вещицей, но услышал Степин недовольный голос:

- Когда наиграешься, дай знать, – он выключил телевизор. – Я уже начинаю жалеть, что подарил тебе его.

- Ой, прости, – Женя отложил шарик подальше, чтобы не дотянуться. – Мне он действительно очень понравился. Спасибо.

- Да не за что. Мне он тоже нравится. Хотя из всех его ответов я больше всего люблю «решать тебе».

- Мы не допили шампанское, – сказал Женя.

Они посмотрели на свои бокалы, и снова возникло то ощущение дежа-вю.

- Мне что-то совсем не хочется пить, – вздохнул Степа.

- Мне что-то тоже, – сказал Женя и сам этому удивился. Раньше бы он никогда не отказался от лишней рюмки.

- Но завтра оно выдохнется и будет невкусным.

- Ну и черт с ним.

Степа поежился и потянулся за пледом.

- А что ты загадал? – спросил он. – Какое желание? Только не говори, что ты так и не успел его придумать.

Женя смутился. Ему совсем не хотелось отвечать на этот вопрос, и он вдруг сравнил себя с шариком: у шарика никто не спрашивает, хочет он отвечать или нет, и ответить приходится в любом случае.

- А почему ты спрашиваешь? – хотелось потянуть время.

- Ну… не знаю, просто интересно, что происходит у тебя в голове. Вчера, когда мы делали журавликов, ты сказал, что никаких желаний у тебя нет. Вот мне и интересно, что ты успел придумать за такой короткий срок, пока били куранты.

- Я загадал… загадал, – конечно, можно и соврать, но ведь Женя для себя уже решил, что нет ничего хуже трусости, верно? – Загадал, чтобы ты всегда был рядом.

Реакция Степы была такой бурной, что Женя смутился еще больше.

- Ты что серьезно?! – воскликнул он. – Не может быть!

- Почему же не может?

- Да потому что я загадал то же самое! – Степа засмеялся и подполз к нему на коленках, сдвигая с дороги бокалы и бутылку.

- Правда? – Женя поднял на него удивленный взгляд.

- Здорово, да? А может, это судьба?

Судьба. Им суждено быть вместе. Сейчас в это верилось легко. Картинки-воспоминания снова поплыли у Жени перед глазами: как их взгляды впервые встретились, как они стояли на крыше, и как он осознал, что такое любовь. Они уже не улыбались, просто смотрели друг на друга. Судьба это, или что, было все равно. Главное что сейчас, в этот момент, они могли быть рядом. Женя протянул руку и коснулся его лица, провел пальцами по коже, по губам. Внезапно захотелось обнять его, прижать к себе, чтобы уже никогда не отпускать. Женя любил в этом человеке все: его смех, его улыбку, его сияющий взгляд, мягкие волосы, пахнущие первыми цветами и каждую клеточку его тела. Это сводило с ума. Сейчас это чувство было особенно сильным. И уже ничто не могло спасти Женю от него. Любить. Касаться. Легкие невесомые прикосновения. Жене казалось, что он хочет убедиться в реальности существования Степы. В том, что перед ним человек, а не видение. Потому что уж слишком прекрасен был этот человек. Его рука остановилась на самой верхней пуговице Степиной рубашки. Расстегивать ее он не решался, и если бы Степа ему не позволил, он мог бы просто сидеть и часами любоваться на него. Но Степа позволил, он улыбнулся уголками губ и кивнул. Теплая кожа. А в комнате так холодно. Мурашки по коже то ли от холода, то ли от сильного волнения. Но если обнять крепче, можно почувствовать тепло. И это тепло принадлежит теперь только ему. Все, что он может, это постараться сберечь его. Не ранить снова. Не совершить еще одной непоправимой ошибки. Женя был уверен, что сойдет с ума…. Он не знал, что можно любить так сильно. Мысли путались. В голове стучало только одно: люблю тебя. То, что происходило между ними, было Жене до того не знакомо, что он думал в тот момент: такого вообще ни с кем не бывает. И в то же время это было настолько естественно, что ему ни разу не пришла в голову та зудящая мысль, не дававшая ему покоя в прошлый раз, о том, что это неправильно и плохо. Теперь ему казалось, что иначе просто не может быть. Моё сердце – твоё сердце. Моя душа – твоя душа. Моя кожа – твоя кожа. Четкая граница, разделяющая все эти понятия, перестала существовать.

И если было еще хоть что-то, чего Женя не знал о своей любви, то в тот момент, он узнал всё. И даже больше.

* * *

За окном все так же гремели салюты, в магнитофоне едва слышно играл Пресли, тикали часы, и в комнате было все так же холодно.

Степа лежал на животе, положив лицо на руки, полуодетый и полуукрытый пледом. А Женя рассматривал татуировку на его спине. И не мог оторвать от нее взгляд – настолько она казалось ему красивой.

- Почему ты не говорил мне, что сделал тату? – спросил он.

- Потому что ты сразу захотел бы на нее посмотреть и доставал бы меня, пока не вынудил раздеться.

- И то верно. А когда сделал?

- В тот же день, когда и уши проколол. Мне тогда захотелось почувствовать боль сильнее той, что ты мне причинил.

Жене совсем не хотелось вспоминать тот день, и он спросил:

- А рисунок сам придумал?

- Нет. Мне его подобрал татуировщик. Сказал, что мне очень пойдет.

- И он был прав. Тебе действительно идет, – и Женя, наклонившись, начал целовать его татуировку.

- М-м-м… Щекотно!

Но Женя и не думал останавливаться.

- Женя! Ну, перестань! Я устал уже! Хочу спать…

- А мне вот что-то не спится.

- Тогда можешь начинать придумывать речь, которую ты скажешь завтра утром, чтобы от меня избавиться.

- Прекрати. Совсем за идиота меня держишь? Я два раза на одни и те же грабли не наступаю!

- А я и не говорю, что ты скажешь то же самое! Наверняка что-нибудь более изысканное…

- Сейчас ведь договоришься у меня! – и Женя начал его щекотать. Степа сначала терпел, а потом все-таки поднялся и, одарив Женю убийственным взглядом, решил дать сдачи. В итоге им совсем расхотелось спать, и они закурили и начали коситься на шампанское.

- Все-таки жалко, если оно пропадет, – вздохнул Степа, заворачиваясь в плед.

- Может, все-таки выпьем?

- Давай.

Женя разлил им в бокалы шампанское и сказал:

- Это даже хорошо, что мы пьем его сейчас, а не до. Хорошо, что все было у нас на трезвую голову. Я теперь точно уверен, что сделал это осознанно и запомню каждую деталь…

Степа покраснел и опустил взгляд в свой бокал:

- Значит, ты точно уверен, что не выгонишь меня утром?

- Дурак! Ну, разумеется, я уверен!

- Ну, тогда с Новым годом! – Степа улыбнулся и звякнул своим бокалом об Женин.

Шампанское исчезло неожиданно быстро. Женя уже давно заметил, что если начать обсуждать что-то со Степой, остановиться просто невозможно. А если Степа что-то рассказывает, то остается только слушать, затаив дыхание, потому что Степа был просто энциклопедией во всем, что его интересовало.

Но спать по-прежнему не хотелось. Стрелки показывали половину четвертого.

- А знаешь, что? – сказал Степа. – Давай пойдем погуляем!

- Погуляем? – удивился Женя.

- Ну да! Сейчас как раз все гуляки расходятся по домам. И на улице так здорово! Посмотри в окно, там идет снег! Настоящий Новый год!

Женя посмотрел в окно и действительно соблазнился.

- Ну пойдем, – однако, когда он поднялся, сразу почувствовал все выпитое шампанское. – Только, кажется, я немного пьян.

Степа поднялся вслед за ним и покачнулся на ногах.

- А ты прав. Я тоже опьянел. Но так ведь еще веселее! В любом случае, не хочу сидеть дома!

- Тогда одевайся.

Они оделись, захватили сигареты и вышли в коридор. Лестница плыла перед Жениными глазами. Лифт показался крохотной душной клеткой, давящей на сознание. Не терпелось оказаться на свежем воздухе, голова слегка кружилась, и они то и дело хватались друг за друга, чтобы удержать равновесие.