Улица была пустынной и белой, освещенной фонарями и какой-то ирреальной. Черное небо, белый искрящийся снег. Тепло его руки.

Довольно долго они шли молча. Сигареты еще больше вскружили голову. Жене казалось, что он попал в центр какой-то огромной голограммы.

- Можно я задам вопрос, который тебе не понравится? – спросил вдруг Степа.

Женя подумал, что ему все равно.

- Задавай. Только, если я не буду знать, что ответить, проконсультируюсь у своего шарика.

- А он у тебя с собой, что ли?!

- Конечно. В кармане лежит. Взял на всякий случай. Так какой там вопрос?

- Я хочу знать: если бы мы не переспали тогда, ты влюбился бы в меня? Или, если бы этого не случилось, наши отношения так и закончились бы ничем? Я хочу знать: ты со мной только из-за того, что с девушками тебе больше не нравится?

Женя подумал, что на такой вопрос шарик вряд ли ответит.

- Я с тобой, потому что ты нравишься мне как человек. С самого начала понравился, и ты знаешь об этом. И если бы этого тогда не произошло, это произошло бы сейчас. Рано или поздно. Я никак не мог остановить свои чувства к тебе.

- А теперь спроси у шарика.

- Что?! Ты веришь шарику больше, чем мне?!

- Спроси!

- На ладно, – он остановился, достал из кармана шарик и громко спросил: – Я сейчас стою здесь вместе с этим идиотом только из-за того, что мне больше не нравятся девушки?

Женя потряс шарик и затаил дыхание. Вдруг ответ будет положительным? Глупость какая-то…

Нет.

- Вот видишь! Коротко и содержательно! – Женя снова убрал шарик в карман, а Степа, кажется, успокоился.

Они сами не заметили, как дошли до площади, где все еще толпились люди. Остановившись на возвышении, они стали смотреть вниз на толпу. Где-то тихо играла музыка, люди расходились по домам.

- Не замерз? – спросил Женя.

- Нет! Такое ощущение, что здесь даже теплее, чем у тебя дома!

Они снова заговорили о чем-то и не заметили приближающуюся к ним женщину. Только когда она остановилась прямо перед ними, Степа и Женя, наконец, обратили на нее внимание. Судя во внешнему виду, женщина (или даже старуха) была цыганкой. Она стояла, пронзая их своим острым взглядом черных глаз из под нависших век. Стало не по себе, Женя подумал, что надо бы уйти, но не мог пошевелиться. Ну вот, наверное, решила их обчистить. Сейчас загипнотизирует и…

- Хотите, я погадаю вам? – спросила старуха. Голос у нее был совсем не старческий, и если бы Женя не видел ее лица, он бы дал ей лет двадцать.

- Нет, спасибо, у нас нет денег, – ответил Степа, который, видимо, был еще в состоянии говорить.

- А я не за деньги. Просто вы меня очень заинтересовали.

Это еще что? Заинтересовали? Интересно чем?!

- Дай-ка мне свою руку, – обратилась она к Степе.

Степа нерешительно протянул ей свою ладонь. Старуха обхватила ее своими морщинистыми пальцами с длинными ногтями и начала приглядываться. Классический персонаж фильма ужасов.

Несколько мучительных минут старуха ничего не говорила, потом отпустила Степину руку и обратилась к Жене.

- Теперь ты.

Женину ладонь она рассматривала не так долго, просто окинула ее взглядом, и, словно, удостоверившись в чем-то, сказала:

- Вас обоих ждет очень интересное будущее. Я бы даже сказала Великое будущее! Вы станете участниками очень важных событий, участниками борьбы Добра и Зла.

Ну и ну. Да она еще и из ума выжила! То же мне предсказание, думал Женя. Да такое и я сказать могу!

Цыганка посмотрела на Женю и процедила сквозь зубы:

- И я говорю только то, что вижу! Не надо считать меня чокнутой!

Она мысли что ли читает?! Женя вдруг поймал себя на том, что затаил дыхание. Сердце норовило выскочить из груди.

- А что за великое будущее? – спросил Степа. – Что такого мы сделаем? Что вы еще видите?

- Я вижу сгущающиеся черные тени. На мир надвигается зло. Вам суждено победить его. А еще вам суждено быть вместе.

И снова, уже в который раз за сегодня, у Жени по спине побежали мурашки. Так она знает даже то, что они вместе?

Цыганка сказала еще что-то несущественное обалдевшим Степе и Жене и пошла дальше по своим делам. Еще долго после того, как она скрылась из вида, они не могли ничего сказать. Потом Степа, наконец, спросил:

- Ты ей поверил?

- Не знаю. Но я был точно уверен, что она могла читать наши мысли.

- Я тоже. А, если она могла читать мысли, то что же мешало ей увидеть наше будущее? – Степа выдохнул. – Да уж! Ничего себе ночка!

- Это точно! Но, в конце концов, она ведь не сказала ничего плохого. Подумать только! У нас с тобой Великое будущее! Разве это не круто?

- А еще нам суждено быть вместе… кстати. Я хочу показать тебе кое-что, – Степа полез в карман штанов и вытащил блокнот. Потом долго листал его, ища что-то, а когда нашел, вырвал лист и протянул Жене. – Вот. Это стих. Я написал его, когда мы вернулись из Урочища Курилово. Посвящен тебе… – он смутился. – Я специально писал разборчиво и крупно. Можно сказать, подвиг совершил.

Женя взял листок. Степа действительно старался и выводил каждую букву, это было видно сразу. Все было хорошо видно даже в тусклом свете фонаря. Затаив дыхание, Женя начал читать:

Когда я смотрю, как опавшие листья Гонимые ветром, бегут по земле, Я думаю только о том, что Всевышний Дорогу избрал непосильную мне. Снежинки кружатся в безмолвном паденье, А я не могу оторвать от них взгляд, Когда беспросветное будней движенье Меня увлекает с собою назад. Я думал, что Бог никогда не услышит Молитвы моих обескровленных губ. И тело покинет душа, не стерпевши Мучительно долгих свирепых разлук. Но встреча с тобою – ответ на молитвы, Смягчившие твердое слово Его. И ты был мне послан Его проведеньем И святою Волей Его одного.

Сердце стучало, на глаза наворачивались слезы, и Жене казалось, что это самые прекрасные строчки из всех, что он когда-либо читал.

- Понравилось? – спросил Степа шепотом.

- Ты просто чудо, я когда-нибудь говорил тебе об этом? – Женя протянул ему листок.

Степа смутился еще больше.

- Оставь себе. Можешь считать, что это еще один подарок.

- А тебе разве не надо?

- Я помню его наизусть.

- Хорошо, – сказал Женя, убирая листочек в карман. – Тогда у меня для тебя тоже есть еще один подарок. Я все выбирал удобный момент, чтобы его подарить, и, по-моему, сейчас такой момент настал.

Женя достал из кармана связку из четырех ключей и протянул Степе.

- Это еще что? – спросил он, но ключи все равно взял.

- Это ключи от моей квартиры и подъезда.

Степа удивленно смотрел на него и все так же ничего не понимал. Женя улыбнулся, сжал его руку с ключами.

- Теперь ты сможешь приходить ко мне, когда захочешь и даже если меня не будет дома. Я хочу, чтобы мой дом стал и твоим тоже. И раз уж ты отказываешься жить со мной, прими хотя бы это. Теперь всегда будешь открывать дверь своими ключами. А так как тебе удалось открыть мое сердце, думаю с дверью проблем не будет… но я тебе на всякий случай покажу, как открывать замки.

Степа смотрел на него так, словно не верил своим глазам. Словно не верил, что это происходит на самом деле.

- Ты уверен, что хочешь вот так впустить меня в свою жизнь? – спросил он.

- Да ведь я уже впустил! И к тому же, что там говорила эта гадалка? Нам суждено быть вместе? Пожалуй, эти ее слова мне понравились больше всего.

Степа улыбнулся. Его взгляд снова стал таким, какой любил Женя: искренний, чистый, светлый.

Они еще долго стояли и смотрели на опустевшую площадь, на потухающие огни в окнах домов. Женя держал руку в кармане и сжимал Степин шарик, вспоминая слова, которые Степа когда-то написал ему в письме: Настанет день, когда ты сможешь ответить на все свои вопросы.

Но настанет ли вообще этот день в жизни каждого человека? Успеем ли мы ответить на все свои вопросы до того, как смерть заберет нас? И так ли это важно? Мы все время ищем ответы, а ведь поиск – и есть самое интересное, это и есть сама жизнь.