Тогда Одри предложила, чтобы не терять время, почитать вслух, пока Джошуа будет готовить еду. Все согласились.

Но оказалось, что воспринимать этот текст действительно нелегко, и дело вовсе не в голодном желудке. Уинстон Карц резко изменил своему стилю, легкому и свободному, поменяв его на тяжеловесный слог и сложные конструкции, которые Одри приходилось перечитывать по нескольку раз, чтобы вникнуть в смысл. Вивиан села с ней рядом и тоже читала про себя, так как воспринимать книгу на слух оказалось непросто даже для нее. Голодный Мэтью, кажется, вообще отказался от попытки что-либо понять, и, развалившись на стуле, наблюдал за снующим у плиты Джошуа.

Пока ясно было лишь одно – в своем незаконченном романе Уинстон Карц хотел поведать историю писателя, который переехал в новый дом. Стандартное начало стандартной истории, и Одри даже удивилась, что богатое воображение дяди начало сдавать. Он не внес в историю практически ничего своего. Описываемый особняк был явно списан со Стоун-холла, а прототипом писателя был сам Карц. Об этом говорили душещипательные описания детства писателя, когда родственники не понимали его увлечения ужасами, и того, как тяжело ему было подружиться со сверстниками.

Они читали все эти скучные вещи около часа, и когда Одри устала, на смену ей пришла Вивиан. И вот тогда началось нечто интересное. Уинстон Карц явно хорошо подготовился к написанию этой книги в плане сбора материала, потому что решил вплести в повествование все истории о Стоун-холле, все странные случаи, что произошли здесь когда-то. Возможно, в конце книги он планировал дать всему этому собственное объяснение, но ему не суждено было воплотить свои задумки.

Так, например, писателю, которого звали Джек, начал являться

призрак утонувшего мальчика-близнеца. Когда Вивиан читала описания призрака, возникшего в саду рядом с давно утраченным колодцем, Мэтью стало нехорошо.

- Что за чертовщина? – спросил он. – Я не понимаю, как этот Карц смог так точно описать этого мальчишку? Неужели он тоже видел призрак? В его дневнике времен написания «В ловушке» мы ничего не читали об этом, так почему же он описал мальчика именно таким, каким видел его я?

Ни у кого не нашлось достаточно убедительного ответа на этот вопрос, и Вивиан продолжила читать.

С писателем происходили странные вещи, например, он начал замечать, что фонтан с русалкой во дворе изменяется. Русалка почти каждый день меняла свое положение, то расчесываясь, то складывая руки на груди, то отворачиваясь. Происходящее пугало героя, и он, конечно же, захотел уехать из дома, однако его телефон не работал, а бензин таинственным образом испарился. Джек оказался в ловушке. И даже когда он попытался уйти пешком, у него, как уже можно догадаться, ничего не вышло, потому что все дороги снова вели к проклятому особняку.

Однако самое интересное началось, когда Джек впервые увидел свой двойник. То был злой двойник, его вторая мрачная половина, которую он всю жизнь прятал от себя самого. Его вторая половина имела привычку появляться из старинного разбитого зеркала.

Когда Вивиан дочитала до этого момента, нехорошо стало уже Одри.

- Этого не может быть! – воскликнула она. – Неужели мой дядя описывал то, что происходило с ним самим? Или же все было наоборот и то, что он описывал, происходило на самом деле?

- Я склоняюсь ко второму варианту, - сказала Вивиан, откладывая книгу. Она читала уже несколько часов и немного охрипла. – Твой дядя был нормальным, ну, практически нормальным до того как взялся за этот роман. Вряд ли он продолжал бы писать с таким спокойствием, если бы с ним на самом деле начали происходить подобные вещи. Я считаю, что все, что было описано в этом романе, изначально являлось плодом воображения Уинстона Карца, и лишь потом обрело материальную форму. Вспомните его дневник, последние страницы, которые мы нашли! Там он начинает работу над книгой «В ловушке», а потом, именно потом, с ним начинают происходить странные вещи. Уже в поздних записях Карца мы читаем о его встречах с мальчиком-утопленником, с двойником! Я думаю, что Карц пытался избавиться от рукописи, но у него не хватило духа уничтожить ее, и он запер ее в Пустой комнате, где написанное начало оживать.

- Но это значит… – осторожно предположила Одри. – Что после того как ты убрала рукопись из комнаты, все должно закончиться?

- Было бы неплохо! – обрадовался Мэтью.

- А может… нам лучше вообще избавиться от нее? Сжечь, например? – робко предложил Джошуа. – Лично мне так было бы спокойнее.

- Мне тоже! – поддержал Мэтт.

Вивиан и Одри переглянулись.

- Мне кажется, есть что-то еще, все не так просто, - сказала Одри. – Не уверена, что все закончилось. Я до сих пор не могу понять, почему вдруг в этом доме ни с того ни с сего начал оживать написанный дядей роман? Почему этого не случалось раньше, в любом другом доме, где он жил, с любым другим романом, почему? Дядя прожил в Стоун-холле довольно долго и написал здесь не одну книгу, так почему же именно «В ловушке» стала для него роковой? Что-то здесь не сходится. Пока не могу понять, что именно. Давайте дочитаем рукопись до конца, - и она снова продолжила с того места, где остановилась Вивиан.

Однако дальше все не становилось яснее, а лишь еще больше запутывалось. Похоже, Уинстон Карц хотел свести все к тому, что его герой, Джек, был болен шизофренией, поэтому видел, якобы, призраков, и поэтому у него началось раздвоение личности. И как это ни было странно, поразительно, удивительно и необъяснимо, но именно с этим диагнозом положили в больницу самого Уинстона Карца.

- Дописался. Что тут еще можно сказать? – усмехнулась Вивиан.

Заканчивалась рукопись описаниями Джека своего последнего сеанса гипноза у психотерапевта, который он проходил еще до приезда в новый дом. Герой пытался проникнуть в некие страшные заблокированные воспоминания своего детства, которые, возможно спровоцировали болезнь. Но что это были за скрытые воспоминания, Уинстон Карц так и не успел написать. Рукопись обрывалась.

- Это нечестно! – совсем расстроился Джошуа. – Я думал, что эта книга прольет свет на происходящее, но теперь я вообще ничего не понимаю. Что происходило с Карцем? Что происходит с нами?

- Я думаю, что все дело в этой пустой комнате, - сказала Вивиан. – Все странности начались именно с нее. С комнаты, которая когда-то была кабинетом Карца, а потом начала преследовать его. Комната обладает какой-то силой. Возможно… ну, возможно, она может материализовать мысли? – Вивиан покачала головой, сама не веря, что произносит нечто подобное. – Возможно, пока там лежала рукопись, так неудачно спрятанная Карцем, не подозревающим об этом, комната воплощала написанное в жизнь?

Одри кивнула. Она не могла не признать, что предположение Вивиан логично, но что-то в ее голове по-прежнему не могло встать на свои места. Ведь каким-то образом пустой комнате удалось материализовать не только книгу «В ловушке», но и их собственные мысли и страхи. Уинстон Карц не писал о малышке Сьюзи, и, тем не менее, та приходила к Вивиан. Что это было? Возможно ли, что комната завладела их сознанием и показывала им то, чего они больше всего боялись увидеть? Обнажала их слабости?

- Так что же получается… – прошептал Мэтью. – Получается, что никаких призраков в Стоун-холле никогда не было? Это лишь мир, созданный воображением писателя?