– Оливер тебе нужен только как способ власти. Ты даже нормальным парнем его не считаешь, как и всех остальных. Ты пренебрегаешь ими, пользуешься их знаниями себе во благо. Ты манипулируешь парнями и совершенно не представляешь, что такое хороший трах. Твой дружок боится даже возбудиться рядом с тобой, своей холодностью и отвращением к близости ты превращаешь его в импотента. Но на меня это не действует. Это меня до идиотизма заводит. В отличие от Оливера, я могу показать, как ты можешь нуждаться в самых низменных желаниях, в страсти, – его ладони уже внаглую шарят по моему телу, ощупывая всё.

– В похоти. Мы никому не скажем об этом. Это будет наш маленький секрет, – выдыхает парень в моё ухо.

– Мы живём в одной комнате. Мы слишком близко друг к другу и в то же время находимся на разных полюсах планеты. Но это всё ерунда. Не имеет значения, какой у меня доход, когда ты течёшь рядом со мной, как похотливая сучка. Я хочу тебя. Признаюсь. Я всего лишь парень, который любит секс. Любой секс. С разными партнёршами, иногда с несколькими. И я всегда беру то, что желаю. Ведь я оказался здесь, не так ли? Я скрыл от твоего отца тайну, потому что, пока не получу желаемого, не успокоюсь. Хочу подхватить тебя сейчас под задницу и разорвать эту блузку, скрывающую твоё тело. Ты его никому не показываешь, всегда скрываешь то, что им не доступно. Я хочу увидеть это. Хочу играть языком на твоих сосках, опускаться ниже, чтобы доставить тебе удовольствие. А потом трахать тебя, пока ты будешь орать в мой рот от наслаждения. Пока голос не захрипит, и после этого я…

Больше не выдерживаю этого ужасного, отвратительного и невероятно пошлого отношения к себе. Поднимаю ногу и ударяю парня между ног, отчего он издаёт сиплый стон и падает на колени.

– Вот мой ответ, отброс. Ещё хотя бы раз попытаешься полапать меня, и я натравлю Саммер на твою глупышку, и не только её. Они будут с ней делать то же самое, что сейчас происходит в твоей воспалённой и извращённой голове. Ты грязь на подошве моих туфель. Ублюдок, – плюю на пол, надеясь, что попаду в него и, подскакивая к двери, распахиваю её. Сумочка. Благодаря слишком яркому дневному свету, который являет мне лицо этого подонка, хватаю сумочку с пола и пячусь к двери.

Он улыбается, а потом из его горла вырывается смех, похожий на сумасшедший и нечеловеческий.

– Больной, – ужасаюсь я от его вида. Раньше я считала его хотя бы немного адекватным, но в эту минуту вижу, сколько ненависти и злости он посылает в меня.

Наши взгляды встречаются, и меня, действительно, пугает то, что рождается в глубине его глаз. Достичь цели. И его цель – это я.

– Беги, принцесса, только далеко от меня не убежать. Я всегда буду рядом. Бойся меня. Бойся того, что я сделаю с тобой, когда ты не будешь ожидать. Ты моя. Ты моя жертва.

С шумом втягиваю в себя воздух и вылетаю из комнаты, желая исчезнуть моментально. Всё повторяется. Снова. Жертва. Нет, никогда! Теперь я снимаю все ограничения и запреты. Больше никто не позволит себе назвать меня так. Никто. Особенно этот отморозок.

Капли ледяной воды скатываются по моему лицу, превращаясь в лавинные потёки отвращения. Зачерпывая воду, швыряю в зеркало и ударяю кулаком по крану.

Я так зол из-за того, что она плюнула в меня. Так обижен на Миру и даже не стыжусь тех слов, которые сказал ей. Я не знаю, кто был там, в этой тёмной комнате, ведь шёл туда без какого-либо подтекста, только узнать – почему встретил плачущую и трясущуюся Флор в распахнутой рубашке с оторванными пуговицами. Нет, конечно, я понял предпосылки, но когда она сказала мне, что Мира помогла ей, то не поверил. И сейчас тоже не верю словам Флор. Она, вероятно, хотела выгородить Миру, чтобы я не сорвался.

– Чёрт, – запускаю руку в волосы, смачивая их и приглаживая.

В кого я превращаюсь? Мне страшно видеть себя со стороны. Стыдно за то, что ввязался в войну девчонок и чуть не стал насильником. Сейчас, перематывая назад воспоминания, я постоянно слышу свой голос, говорящий то, что было в тот момент на уме. Да, я должен сознаться хотя бы самому себе – то была правда. Не могу уловить тот момент, когда начал возбуждаться. То ли когда прижимал её к двери, то ли когда она рассмеялась по непонятным причинам, или когда сжимала пальцами мою рубашку. Эти ногти могли разодрать мою спину, оставив на ней кровоподтёки, означающие, что я отметил Миру.

О чём я, вообще, думал? Я сделал то, что совершенно противоречит расширенному заданию от Эрнеста. Теперь ни о какой дружбе, ни о планах его дочери я не узнаю. Я больше ничего не узнаю о ней, потому что обида, похоть и недоверие затмили мой разум. Флор мне никто, как и каждая из них. Я должен думать о себе и о своём будущем, не позволяя куриным стычкам затронуть меня. И что в итоге? А хрень в итоге.

Мои мысли сумбурны. Они перескакивают одна на другую и не оставляют мне возможности хотя бы понять самого себя и того, что, действительно, послужило причиной сказать всё это Мире. Она отличается от Саммер и от Флор, от всех женщин и девушек, которых я имел. Они меня хотели, а эта срывается с удочки и теперь явно возненавидит меня ещё сильнее. Мне плевать, как она будет ко мне относиться, если честно, но от этой стервы зависит будущее моё и моей семьи.

Я сам себя втянул в проблемы. Сам переспал с Саммер. Сам завёл дружбу с Флор. И сам же оказался в дерьме.

Вот не живётся тебе спокойно, да, Эль? Надо найти приключения и забыть о контроле!

Нет, не живётся. Правда, не живётся. Люди сами выдумывают себе испытания и проблемы, потому что они одиноки. Я тоже одинок здесь. Возможно, страх имеет власть надо мной, и всё это итог моей борьбы с собой. Сколько лет я старался быть другим человеком, чтобы подняться со дна и взойти на жизненный трамплин? И вот он передо мной, а я прыгаю бомбочкой, разбрызгивая вокруг себя отчаяние. Придурок.

Только усугубил положение дел. Прекрасно. Ладно, оставлю Миру и примусь за Саммер. Да я даже не знаю за что браться. Помочь Флор и уберечь её от гнева однодневки или идти в столовую, чтобы поговорить с ней и выкрутиться из этого ада. Женщины – дьявольские создания, с виду прекрасные, как ангелы, а только приблизишься к ним, то каким-то образом уже подписываешь контракт и продаёшь свою душу.

Подхожу к столовой, где сейчас уже яблоку негде упасть. Так как перерыв с двух до трёх принадлежит второму и третьему курсу, и, помимо этого, есть и другие студенты, прогуливающие занятия, то я оказываюсь в эпицентре жужжащего улья.

Центральный столик, конечно же, принадлежит королевским рабам и непровозглашённой чете. Мира уже там, как и Оливер. Его рука покоится на её плече, пока он перебрасывается какими-то фразами с друзьями. В их число входит и мой вчерашний знакомый. Белч. Он о чём-то очень оживлённо болтает с Сиен, а вот Саммер среди них нет. Мой взгляд возвращается к Мире, и я наблюдаю, как Оливер с нежностью смотрит на неё и легко целует в губы. Девушка преображается рядом с ним. Меня это чертовски удивляет. Я считал, что всё это фикция, вроде как красотка обязательно должна встречаться с самым популярным парнем. Клише, в общем. А они влюблены друг в друга. Это усложняет мою задачу. Чёрт, мне отчего-то очень гадко смотреть на них. Мои глаза встречаются с голубыми, моментально леденеющими, и Мира ближе придвигается к Оливеру, который быстро целует её в макушку, продолжая беседу с друзьями.

Считаешь, меня это задело? Нет, принцесса. Меня это убивает. Я плохой человек, даже хуже, чем ты думаешь, потому что скоро всё это исчезнет.

– Раф? – Девичий голос заставляет меня отвести взгляд от девушки и обернуться.

– Саммер, я искал тебя, – произношу.

– Вряд ли ты скажешь мне что-то новое. Так что…

– За мной. Быстро, – перебивая её, зло шиплю. Я не собираюсь церемониться с ней. Даже не планирую этого, ведь людей здесь больше нет. Одни твари, отравляющие мою и без того ужасную жизнь.