Нобару еще чуть всхлипнет и уткнется в его грудь носом, зарывшись всем лицом в ткань мужской одежды, с простым желанием просто дышать, зная, что с ним рядом. Цепляется пальцами за ворот, боясь отпустить. Даже не задумываясь о том, что она одна та единственная, кому он это позволяет. Единственная, кто может обнимать его так безотчетно, держаться, говорить так открыто доверяя все свои страхи и мысли. Единственная, кому Лис дарит себя без остатка. И она должна ему верить. Всегда. Во всем. Просто обязана. И как могла подумать об ином. Девчонка…

— Какая же ты глупая, Нобару, — и она слышит мужской смех с легкими переливами в голосе. Поднимает к нему взгляд и уже улыбается, смотрит глазами еще влажными, губы подрагивают. Ну что, поверила? Теперь поверила? — Дерзкая, гордая, колкая, непослушная. — продолжает мужчина и Нобару корчит рожу со странным фырканьем в ответ, издавая неясный звук, вновь заставляя его рассмеяться.

А может действительно стоило выбрать другую. Величавую, надменную, красивую своей холодной красотой, а не эту девчонку. Она же еще слишком юная рядом с ним, и позволяет эмоциям брать верх. Одна из ее многоликих сторон. И ему теперь приходится мириться. Уступать. Справляясь с собой. Но, пусть она и ведет себя как девочка, становясь порой озорницей игривой, иногда глаза её становятся так серьезны, почти строги. И эмоции в них такие открытые, настоящие, живые, яркие. А еще он точно знает, что в ее сердце горит первозданный огонь, истый, горячий, согревающий. И если его вдруг потушить, то суть ее в миг растворится в небытие. Исчезнет в скоротечности времени.

И вновь найти её губы. Дрожащие, мягкие, такие родные. Девочка. Любимая и драгоценная девочка. Это бьется в его горле, во рту, каждом касании, когда Лис ставит мокрый след на подбородке, ниже, по шее. Он бы может и хотел быть грубее и жестче с ней, но не может. Не может, когда она такая теплая, сладкая, а главное — доверчивая. Его. Только его. И целовать ее — это такое правильное и верное. Лучшее что можно выбрать. Прижимать к себе, заключая в кольцо рук, крепко обвивать талию, чтобы еще пуще ощущать жар женского тела.

***

Когда Нобару едва приоткрывает глаза, то первое что видит это тонкая полоска света, падающая из закрытого окна. Бередящая легкую темень раннего утра в спальне её комнаты. Она чуть шевелится, ерзает на белых простынях, и чувствует рядом с собой тепло его тела. Лис еще спит, она всегда просыпается раньше. Грудь его мерно вздымается и опадает, глаза прикрыты, дыхание ровное. Теплое одеяло сбилось вокруг его поясницы, сам лежит на боку, одной рукой непременно приобнимая Нобару. И она так и замирает, чуть приподнявшись на локтях. Смотрит с улыбкой на его спокойное во сне лицо, на чуть приоткрытые губы, и слегка подрагивающие веки — ему что-то снится.

Нобару шевелится аккуратно, стягивая с себя часть одеяла, тихонько выныривая из объятий мужчины, с намерением быстро одеться и бесшумно выскользнуть из комнаты. Вчерашний день она вспоминает с неприятным, тяжелым чувством вины, давящим своей тяжестью. Она наговорила много, слишком много лишнего Томоэ и Рей. И если Лис просто переступил через все услышанное, вновь став к ней ближе, то Рей так не сможет, не станет, не будет. Ей нужно извиниться и чем скорее, тем будет лучше.

Еще одно аккуратное движение, и чужая рука обхватывает ее тонкое запястье быстро и крепко. Нобару невольно тихо вздрагивает, когда чувствует знакомую хватку мужских пальцев, и поворачивает голову. Смотрит с улыбкой на губах.

— Вновь сбежать от меня удумала? — Лис до конца еще не проснулся. Взгляд его расфокусирован, туманный, поддернут тонкой пеленой. Но даже так Нобару видит, как по кромке его глаз скачут искры проказы, сущей шалости, такой же как у нее порой. И она улыбается шире не отводя от мужчины взгляд, едва склоняет голову на бок.

— Отпусти, — просит девушка, тянет руку.

— Нет, — и хватка мужских пальцев становится лишь сильнее.

— Томоэ, — почти мурлычет Нобару его имя и улыбается, кончики ее губ дергаются в жесте той единственной улыбки, что она дарит лишь ему одному. — Я должна извиниться, перед Рей, за вчерашнее.

Но Лис её точно не слушает, дергая девушку на себя. Заставляя её взвизгнуть от неожиданности, врезаться в свое твердое тело, ладонями упираться в широкую грудь, пытаясь встать и приподняться. Пока он все тянет ее на себя, заставляя оседлать, сесть на него сверху, стать так близко снова, что лишь сбившееся одеяло меж двух тел будет мешать им.

—Останься, — шепчет, поднимая руку, пальцами касаясь румяной щеки, смотря в искрящиеся зеленью большие глаза напротив. Тянется ближе, и когда они целуются, сталкиваются ртами, она ерзает на нем так нетерпеливо, порывисто. Девичья ладонь ползет выше, пальцы ныряют в пепельные волосы, оставляют на мужской коже горящий след, и он прижимает ее к себе сильнее, заставляя выдохнуть ему в губы.

Когда же наконец хватает сил оторваться, она чуть склоняет голову и прикрыв глаза, опускается ему на грудь, слушая мерные удары демонического сердца. Нобару верно никогда не думала, что будет гнуться так в объятиях мужчины, не стесняясь ни наготы, ни этих бешеных ощущений, ни открытых прямых чувств. А потом это состояние внутри пришло, и она уверена — так только с ним. Так больше ни с кем не будет. Никогда. Только с Лисом. И наверное, больше всего на свете теперь боится его потерять. Того самого, кто встретился случайно взглядом, и уже вскоре, так верно решил все за нее. Став для нее единственным и навсегда.

— В детстве, бывало поссорившись с другими детьми, в знак примирения мы дарили друг другу небольшие ароматные мешочки с пахучими травами внутри, — говорит она тихо, все так же не поднимая головы, пропуская его длинные, пепельные, растрепанные локоны меж тонких пальцев. — Я собирала плоды корицы, листья или небольшие веточки сандала, куара или борнеол. Можно добавить и порошок из раковин моллюсков, ладан и еще много всего. Как думаешь, она примет такой подарок от меня, если я сделаю несколько для нее?

— Примет, — соглашается мужчина, и девушка поднимает голову, смотрит на любимое лицо, вновь улыбается.

— Я быстро, — шепчет она, оставляя быстрый поцелуй на устах мужчины, легко выскальзывая из его рук. И пусть мир вокруг по прежнему жесток, но столь прекрасен сейчас для нее.

Когда девушка оказывается на полу, стоя босыми ногами, то тут же начинает одеваться спохватывая свою одежду разбросанную по всей комнате. А Лис так и лежит наблюдая за ней с ленивой улыбкой, подложив руку под голову для большего удобства. Нобару чуть косит на него свои глаза и все так же молча, вяжет оби себе за спину большим бантом, возится, что-то фыркает. Получается не очень аккуратно, но все это так не важно. Она кидает на него еще один короткий взгляд и мужчина едва кивает словно одобряя. Нобару улыбается в ответ подбирая свои юбки, и с легким шуршаньем тонкой ткани срывается с места. Проворная и ловкая, почти невесомая.

Возвращайся.

Вернусь.

Тихий ласковый шепот в сознании, мелькнувшая улыбка перед внутренним взором и всполох чистого света. Он слушает её шаги еще несколько секунд, и тут же поднимается следом рывком. Ощущая, как сердце вдруг ёкает за грудиной, точно сбиваясь с ритма. Нехороший знак, недоброе чувство.

А она торопится, мелькает быстрыми шагами мимо кухни, и останавливается на мгновение, краем глаза подмечая, оставленную еще прошлым утром чашку глубокую с фруктами на высоком столе. Улыбается хитро, оборачивается, крутит головой. Никого. И хвататеся за нее, высыпая все прочее, довольная внезапной идеей того, что сможет принести и для Лиса.

Комментарий к Глупая

Ароматные мешочки о которых говорила Нобару, это ниои-букуро. На случай, если кому вдруг станет интересно.

И извините, что снова мало. Но реал, такой реал, что просто высасывает все силы, особенно летом. Обязательно когда нибудь закончу этот фанф, если конечно его еще читают)))

========== Ревность - собака злая ==========