Рабы сняли с них сандалии, омыли ноги водой, ароматизированной лепестками роз, и вытерли льняными салфетками, после чего римляне, воздав хвалу богам, приступили к трапезе. За едой разговор касался исключительно посторонних тем. Сервий Руф с присущей ему язвительностью сообщил последние столичные сплетни, Молест в свою очередь позабавил шефа рассказом о чудных обычаях набатеев, которые он имел возможность наблюдать во время путешествия в Рекем.

Эта встреча была необычной. Как правило, глава секретной службы при необходимости вызывал своих агентов в Рим, но сейчас был особый случай. Поскольку тайный план, заключавшийся в уничтожении высших лиц Набатейского царства, предстояло привести в исполнение в ближайшие дни, Сервий Руф срочно выехал в ближайшую к Набатее резиденцию, чтобы самому контролировать ход событий.

Воздав должное изысканным блюдам, римляне вымыли руки и прошли в таблинум. Кабинет также был богато украшен, но в более строгом стиле. Бюсты известных философов и обширная библиотека папирусов и манускриптов настраивали на серьезный лад. Вокруг внушительных размеров стола с письменными принадлежностями стояли несколько стульев тонкой работы, жаровня на колесиках и два светильника в высоких мраморных канделябрах.

– Итак? – нетерпеливо произнес шеф секретной службы, едва они уселись. – Что ты мне привез?

– Все готово, патрон. Операцию можно начинать послезавтра.

– Где?

– В одном из отдаленных кварталов Рекема. По распорядку праздничных мероприятий, который передал мне верный человек, после кульминации торжеств – священного действа в театре – Сал…

– Тс-с… Nomina sunt odiosa,[16] – Руф покосился на занавес, отделяющий кабинет от атриума.

– О, патрон, – пораженно воскликнул агент, – не думаете же вы в самом деле, что нас могут подслушать! Здесь?!

– Конечно, нет. Но осторожность никогда не помешает. Я понял, о ком ты. Продолжай.

– Да, так вот, э-э… Эс вместе с царем в сопровождении почетных горожан и гостей отправится в храм Душары, где будет совершено жертвоприношение. После этого он планирует отделиться от основной группы и в сопровождении двух-трех слуг посетить святилище Ободы, находящееся в самом конце города, в северной части.

– Что-то подозрительно, – недовольно заворчал Руф. – Зачем бы ему отделяться?

– Чтобы воздать почести своему обожествленному предку – ведь Эс происходит из рода этого царя. По донесениям моих людей, он часто заглядывает в этот храм даже в будничные дни. Так что ничего необычного в этом нет, – Молест помолчал, ожидая реакции собеседника, но тот только пожал плечами и сделал знак продолжать. – Эта церемония займет еще какое-то время, и, по моим подсчетам, когда Эс выйдет из святилища, как раз начнет темнеть. Спустившись с холма, на котором находится храм, он должен будет пройти по тропинке мимо огромной цистерны для воды, чтобы выйти на дорогу, ведущую к улице с жилищами набатеев. Но до них довольно далеко, да и двери в пещерах открываются таким образом, что тропинки не видно. Мы проверили. Это место нам очень подходит. Здесь тропинка делает крутой поворот, и человека, который идет первым, его спутники на некоторое время совершенно теряют из виду, поскольку они следуют за своим хозяином на отдалении, как положено по набатейскому этикету.

– Так ты думаешь там? – Руф задумчиво потер губу.

– Да. Я намереваюсь прямо за цистерной поставить Ар… Ну, вы поняли…

– Дальше.

– Ну вот. Он дождется Эс и сделает свое дело. Вы же знаете, он убивает совершенно бесшумно. Пока подойдут спутники убитого, пока они поймут, что случилось, он уйдет по узкой тропке за цистерной, ведущей к расселине, которая называется Ущелье верблюда. Оттуда он попадет в другой квартал и, вернувшись в центр города, затеряется в толпе. По случаю праздника народу уйма, так что покинуть Рекем не составит труда. Как видите, я все продумал, – Марк умолк и, откинувшись на спинку стула, постарался напустить на себя скромный вид, ожидая похвалы патрона за столь изощренный план.

Но тот скептически покачал головой:

– Боюсь, что не все.

– О чем вы?

– А если Эс, выйдя из храма, спустится по парадной лестнице и повернет не налево к твоей тропинке, а направо? Что там, кстати?

– Огромная открытая терраса, видимо, для процессий и тому подобного. А дальше – скала.

– Тоже с пещерными домами?

– Нет, там вырублена ниша, оформленная как маленький храм. Очень красивая отделка, надо признать.

– Так что если Эс направится туда?

Молест отрицательно затряс головой.

– Исключено, патрон. Он никогда там не бывает. По донесению моих людей, Эс всегда ходит одной и той же дорогой – той, что слева огибает храм.

– Интересно. А почему? И куда это он ходит одной и той же дорогой? – Руф пристально посмотрел на своего агента.

Тот смутился:

– Честно говоря, это… э-э… не удалось выяснить. Я неоднократно посылал опытных лазутчиков следить за ним, но они докладывали одно и то же: Эс всегда входит в один из домов, вырубленных в скале, но, сколько они ни дежурят там, никогда не выходит оттуда, а появляется внезапно совершенно в другом месте.

– Плохо.

Начало формы

Конец формы

– Я понимаю, – Молест виновато взглянул на хмурящегося шефа и сделал попытку спасти положение. – Но я думаю, что нам за дело до этого? Главное, мы знаем, где устроить засаду.

– Этого мало. Надо предусмотреть и худший вариант: что если наш человек не успеет расправиться с Эс в этом месте? Мы должны продумать, как он будет его преследовать и где можно сделать еще попытку. Второй момент: ты предлагаешь назначить операцию на темное время суток. А если он не узнает Эс и убьет другого? Ведь твои расчеты строятся исходя из того, что Эс пойдет первым, но он может пустить вперед кого-то из подчиненных, чтобы освещать дорогу, например. Тогда твой план не сработает.

– Этот человек всегда идет первым, – угрюмо ответил Молест. – Он очень смел и очень горд. А с фонарями набатеи не ходят, они и в темноте как-то ориентируются в своих каменных дебрях. Им, видимо, хватает света факелов, что зажигают по вечерам на стенах зданий.

– Все равно надо принять дополнительные меры.

– Что вы предлагаете, патрон?

– Нужна страховка. Я имею в виду – нужен еще один лазутчик, желательно из тех, что сейчас находятся в Рекеме, – чтобы не бросался в глаза. Он должен неотступно следовать за Эс и, когда тот будет на подходе к назначенному месту, подаст сигнал: все в порядке – нужный человек приближается и идет впереди.

Молест с сомнением покачал головой:

– Опасно. Сигнал может насторожить его или сопровождающих.

– Можно придумать какой-нибудь безобидный звук, который ничего не скажет непосвященным, – Руф снова потер губу. – Ну, скажем, крик ребенка, зовущего свою маму, – его самого позабавила эта выдумка, он весело рассмеялся. – В общем, подумай на досуге, ты лучше знаешь шумовой фон этого города.

– Есть.

– И по поводу человека, которому можно доверить это сверхсекретное дело.

– Слушаюсь, патрон.

– Ну что ж, тогда, пожалуй, на сегодня все, пора отдохнуть.

– А я думал, мы сейчас проинструктируем нашего исполнителя.

– Нет. Мы сделаем это завтра на рассвете, перед тем, как вы отправитесь назад.

– Как, вместе?!

– Нет, конечно. Он поедет под видом раба купца Дэ. Тот повезет в Рекем на ярмарку пурпурную ткань из Финикии. Чудесный товар, – Руф иронически скривил губы.

– Да уж, – агент тоже усмехнулся, – пурпурная ткань всегда в цене.

– Они ждут моей команды на постоялом дворе недалеко отсюда.

– Понятно.

Молест подумал, что это хороший выбор. Торговец Дазий был связником секретной службы Рима. Он давно работал в этом регионе и свободно говорил по-арамейски, что имело в данном случае немаловажное значение, так как арамейский был разговорным языком не только иудеев, но и набатеев. Дазий курсировал со своими возами между Финикией, Дамаском, Пальмирой и Рекемом. В Финикии он покупал ткань, выкрашенную знаменитой местной краской. Возле Тира из раковин добывалась не знающая себе равных краска разных оттенков – от голубого до пурпурного. Особенно дорого ценилась пурпурная ткань. Дазий очень выгодно сбывал ее на ярмарках, а в перерывах между ними поставлял владельцам городских лавок. Он считался среди них своим человеком, что обеспечивало ему репутацию солидного купца и давало возможность получать ценную информацию.