Шарлота стала беспомощно озираться по сторонам:

– Я ничего не понимаю. Убирайтесь отсюда, – промямлила она дрожащим голосом. – Отрицать бесполезно – Рейчел нам во всём созналась. Вам светит тюрьма, – я включился в игру Шерлока. Шокотерапия при допросе ему особенно хорошо удавалась. – Давайте, я помогу вам рассказать о случившемся. Вы увидели на Рейчел медальон, выспросили у неё обо всём, и поняли, что ваши и без того преуспевающие соседи обнаружили клад, а точнее, это удалось всего лишь маленькому ребёнку. Какая несправедливость, решили вы, – Шерлок надвигался на Шарлотту, и его тон постепенно из мелодичного становился угрожающим. – Но для вас это был отличный шанс поживиться. Вы велели Рейчел хранить молчание, и, дождавшись ночи, взобрались в гостевую по высохшему плющу с восточной стороны, где бы вас не смогли заметить соседи. Сунулись в камин, чтобы вытащить клад, однако, внизу как назло растопили печь, и дым мешал вам искать монеты. Вы задвинули заслонку, – Шерлок навис как туча над запаниковавшей женщиной, – а та перекрыла основную трубу. Спальня внизу стала наполняться угарным газом, и Дэнни Броуди медленно умирал от отравления. Ради наживы вы едва не убили ребёнка. А возможно, это и было вашей целью – устранить лишнего человека, знающего о кладе? – НЕТ! – завопила тётка. – Я никого не пыталась убить! – Да я вообще не долезла до клада! Даже не знаю, был ли он там! Я и в дом-то не попала. – Ха! – фыркнул Шерлок. – Почему мы должны вам верить? – Я сорвалась с плюща, даже не добравшись до окна, – уверяла Шарлотта. – Услыхала, как в гостевой кто-то возится, запаниковала, упала в снег и повредила ногу, – женщина в отчаянии указала на свой гипс. – Никого я не травила! – Вы хотите сказать, – не поверил я своим ушам, – что некто находился в то время в гостевой? – Именно! – Когда это точно произошло? Во сколько? – В прошлый вторник, 25-го. Не знаю, во сколько – у меня не было часов. Может, около полуночи, может, позже. – Что конкретно вы услышали? – допытывался Холмс. – Возню, шаги и ещё как будто что-то громко тренькнуло или брякнуло. – Звон от разбившегося будильника, – догадался я. – Значит, вы уверяете, что не попали в особняк, и в случившемся виноват кто-то другой? – Так и есть, – кивнула немного успокоившаяся тётка. – Ты ей веришь? – с сомнением оглянулся я на друга.

Детектив задумчиво скользнул взглядом по помещению и, не сказав не слова, выпорхнул за дверь. Не успел я оглянуться, как он вернулся с жутко пыльным женским журналом в руке и взмахнул им перед лицом Шарлотты. Та немедленно зашлась болезненным кашлем и вдобавок, громко чихая, бросилась к тумбочке.

– Шерлок, ну это уж слишком! – Она говорит правду, – резюмировал друг, как ни в чём не бывало. – Аллергия на пыль. Взгляни: комната вылизана до блеска, хотя в остальном женщина аккуратностью не отличается. В прихожей беспорядок, так что это не Коллинзы постарались. Плюс ингалятор и таблетки на тумбочке. – И как это связано с похищением клада? – Вспомни, сколько пыли было в гостевой особняка. Если бы женщина туда проникла, то своим чиханием и кашлем перебудила бы весь дом.

Я взглянул на раскрасневшуюся от приступа Шарлотту, злобно косящуюся на нас, и мысленно согласился с другом.

– И что мы будем с ней делать? – Думаю, что на время мы можем оставить её в покое. – Кстати, – не удержавшись, бросил я тётке, уходя из дома Коллинзов. – Рейчел нам ничего о вас не сказала. У неё сильный характер. Но спасибо, что поведали всё сами. – Так значит, Шарлотта практически застала настоящего преступника? – уточнил я у Холмса на обратном пути. – Похоже на то, – рассеянно ответил тот, витая в собственных размышлениях. – Есть идеи, кто это мог быть?

Шерлок поднял голову и переменился в лице:

– А вот сейчас и спросим мнение «профессионалов».

Я проследил его взгляд и обнаружил, что перед особняком стоит полицейская машина, а вокруг неё толпятся Броуди и крайне недовольные сотрудники полиции. Один толстяк, заметив нас, злобно выкатил глаза и вперевалку припустил навстречу, размахивая папкой с документами и громко бурча. Что-то мне подсказывало, что это отнюдь не слова благодарности за частное расследование.

====== Глава 4. Преступное алиби ======

POV Джона

Хочу выразить огромную благодарность моей дорогой бете Hineriko за помощь в написании главы!

– Что вы себе позволяете?! Беспредел! – брызжа слюной, повизгивал пузатый коротышка, оказавшийся местным инспектором полиции Макбрайтом. – Какое вы имели право проводить частное расследование в моём округе!? Живо выметайтесь отсюда! Новости в пригороде разносятся со скоростью света – мы прибыли сюда около суток назад, а кто-то уже успел донести в полицию о присутствии частных сыщиков. Должно быть, это клептоманка Шарлотта или маразматик Крикси, чёрт бы их побрал. Инспектор в ярости от «нашего несусветного нахальства» свистел, словно кипящий чайник. – Мы здесь по желанию хозяина дома. Уедем лишь после того, как работа будет закончена, – безапелляционно заявил Холмс. – Ничего незаконного в наших действиях нет, – поддержал я. – Вы не имеете права нам запретить. – Вынюхивать у меня за спиной? Ещё как могу! Шерлок собрался вновь возразить, но неожиданно сзади раздался до боли знакомый голос с едкими интонациями: – Хэлло, фрик! Не ожидала тебя здесь увидеть. Всё ещё не бросил своего ремесла? Резко обернувшись, я почти нос к носу столкнулся... с кем бы думали? С Салли Донован! В голове воспоминанием полыхнули слова Грега, брошенные возле кулера в участке: «После увольнения Донован удалось восстановиться на службе в Андовере» – А, сержант, – протянул Шерлок, с живым интересом разглядывая Донован. – Какой сюрприз. Вот чего я уж точно не мог себе представить, так это встречу с заклятой лондонской знакомой в этой глуши. Мулатка с ухмылкой разглядывала Шерлока в ответ. Стоило увидеть её ехидное выражение лица, как во мне вновь всколыхнулась неприязнь к этой женщине – я вспомнил её предательство, и это после всего, что Шерлок сделал для их отделения. Инспектор тем временем в сотый раз взвился: – Сержант, выпроводите их прочь! Это дело полиции, а не нахальных выскочек вроде них. – Инспектор, я, право, не думаю, что… Но я её перебил: – Не трудитесь понапрасну, сержант. Мы никуда не уйдём и точка! – Инспектор, – непреклонно заявил Адриан. – Это мой дом и я волен приглашать сюда, кого пожелаю. – А вы вообще помолчите! Как вы могли довериться шарлатанам, когда Я всё проверил самолично и заявил, что никакого преступления не было? – Строго говоря, это моя дочь… – начал оправдываться мистер Броуди, но Макбрайт резко его перебил: – Так скажите ей, чтоб не совала нос куда попало! Не бабское это дело. Глава фамильного замка побагровел: никто ранее не смел разговаривать с ним подобным манером. Я был уверен, что он поддержит меня, и выплюнул в лицу Макбрайту: – Роксана Броуди понимает в преступлениях уж получше вашего.

Я надеялся на подобную реплику от хозяина дома, но никак не на то, что услыхал:

– Инспектор, извините моего гостя, – промямлил тот. – Вы, разумеется, в каком-то смысле правы.

Я поразился внезапной мягкотелости хозяина:

– Это же ваша дочь! Почему вы не на её стороне? – А вы мне не указывайте, молодой человек! – Броуди кинул подобострастный взгляд на инспектора. – Тепер я сознаю, что полиция и вправду компетентнее частных сыщиков.

“И где же теперь его хвалёная фамильная гордость?”

– Ах, ну может вы ещё и расцелуете Макбрайта заодно? – саркастически пропел я. – Джон, прекрати! – зашипел Шерлок, но праведный гнев застилал мой разум. – Вы просто лицемер и трус! – Что ж, уважаемый, своим отвратительным поведением вы только что облегчили мне и Макбрайту задачу – ЖИВО УБИРАЙТЕСЬ ИЗ МОЕГО ДОМА! – Прекрасно! – все во мне просто клокотало от злости. – Мне жаль, – тихо обронила Кира, когда я проходил мимо неё, в последний раз поднимаясь по крыльцу особняка. Мне тогда было не до её фальшивого сочувствия, и я толкнул её плечом, выплёскивая раздражение. – Скажите пожалуйста, – ворчал нам вслед Макбрайт. – Идите, идите! Кто вам позволил тут хозяйничать? Брать на себя полномочия полиции?! Выметайтесь, пока я вас на 15 суток не упрятал за самоуправство! Ведёте тут допросы. Миссис Девидсон мне всё рассказала! Горечь кольнула в сердце, а я ещё, наивный болван, восхищался директрисой. От неё я такого не ожидал! Мы собирали вещи в гробовом молчании, когда вернулась Молли. – Что стряслось? Шерлок в скупых выражениях поведал ей о случившемся скандале. Уже выходя из особняка, я увидел Роксану, разговаривающую с отцом. Медленно, на одну секунду, она посмотрела грустно мне в глаза, и отвела их, словно прячась от меня. С укоризной, словно стыдясь меня. Мне стало паршиво. Рокси обнялась с Молли, и мы ушли. Шерлок подхватил сумки своей девушки, и Донован проследила за этим весьма озадаченным взглядом. Наверняка злорадствует, да и на здоровье! Мы поселились в мотеле на окраине, решая, что же делать дальше. Штамповочный безликий номер с полосатыми занавесками, терракотовыми обоями, чахлым фикусом и стареньким телевизором вполне соответствовал паршивому настроению. Я обернулся к Холмсу, который был мрачнее тучи. – Шерлок, мне плевать, что там местная полиция думает. Мы никуда не уедем! – безапелляционно заявил я. Тот, не удостоив меня ответом, отвернулся к Хупер: – Что тебе удалось узнать? – Не так много. Нокс уехал на север Англии. Сюда не возвращался. Вряд ли он замешан в этом деле. Мы с Рокси прошлись по остальным подобным подозреваемым – никаких зацепок. – Другими словами, мы вновь в тупике, – мрачно резюмировал я. Какое-то время мы сидели в гнетущей тишине. Холмс бездумно жал на пульт плохенького телевизора со сломанным звуком, монотонно меняя каналы. Молли с ногами забралась в кресло и делала вид, что читает, но я видел что она уже 10 минут зависает на одной странице, умудряясь держать книгу верх ногами. Я притворяться не мог и просто тупо сидел, уставившись в стенку, а потом начал ходить из угла в угол. Когда я уже был готов завыть, в дверь, на счастье другим постояльцам, постучали. На пороге, к моему величайшему удивлению, оказалась Салли Донован. Что она-то сюда припёрлась? И как нас нашла? – Что ж, поздравляю, – ядовито бросил я ей в лицо. – Можете арестовать нас – мы все ещё не убрались из города, как хотел ваш обожаемый инспектор. Однако Донован это не покоробило: – Приберегите ваши остроты для нарушителей закона, – бесцветно ответила та. – Я пришла помочь.