Недалеко внизу Хупер увидела группу людей, толкущуюся на лыжах возле цветущей прогалины. Две женщины и трое мужчин. Молли перехватила покрепче палки, оттолкнулась от склона и покатилась. Вначале она медленно «плужила», то есть сводила вместе носки лыж и разводила задники, скользя на внутреннем металлическом канте. Но постепенно осмелела. И вовсе это не так сложно, как кажется. Снег взметался из-под лыж, свежим дуновением целуя её в лицо. «Нагрузить переднюю часть высоких лыжных ботинок, навалившись вперёд, перенести вес на правую ногу, поставить на внутренний кант, а левую ногу разгрузить, если хочу повернуть налево, помогать себе палками» - повторяла про себя Молли те нехитрые основы катания на горных лыжах, которым её когда-то научил отец. Окрылённая спуском, Молли чуть расслабила ноги, когда попыталась обогнуть попавшийся на пути куст, её занесло на вираже, и одна лыжа зацепилась за другую. Хупер даже не успела запаниковать, когда кубарем влетела в сугроб. Снег забил нос и глаза, а один конец лыжи утыкался в торчащий наружу зад.
– Боже мой, она жива? Скорей, скорей! – услышала сквозь снег Молли чей-то глухой встревоженный оклик.
– Я уже здесь! – послышался второй голос и торопливые хрустящие шаги. – Сейчас я вас вытащу!
Две пары мужских рук ухватили Молли и аккуратно достали из сугроба. Сгорая от стыда, Хупер рассмотрела своих спасителей. Первый был высоким, слегка нескладным мужчиной с длинным носом, глазами навыкате и львиной гривой волос с изрядной долей седины. От него слегка пахло хересом, а из кармана виднелось горлышко фляги. У второго же из кармана выглядывала пузатая трубка, лыжный костюм натягивался на объёмистом животе, суровый взгляд сверлил её из-под кустистых бровей. Третий мужчина спешил к ним, быстро перебирая куцыми худыми ногами. Солнце сверкало на двух высоких залысинах на голове коротышки. Две же дамы поодаль явно не собирались приходить осведомляться о целости новой постоялицы.
– Вы ничего не сломали? – пропел мужчина с седой гривой.
– Нет, кажется.
– Слава богам. Я бы не пережил, если бы с такой красоты упал хоть волосок. Оу, – выдохнул он, протягивая пальцы к её подбородку, – да ваше лицо просто просится в камень. Где вы были, когда цвела моя юность?
– Довольно гудеть! – резко пробасил мужчина с трубкой. – Если вы целы, мисс Хупер, мы можем отправляться.
Но не успела Молли сделать шаг, как тот самый коротышка возник перед ней и с щенячьим взглядом деликатно приложился губами к руке зардевшейся, вконец сбитой с толку женщины.
– Откуда… Вы все меня так скоро узнали? – спросила Хупер, когда компания медленно двинулась вниз по склону.
Сухопарая женщина в чёрном костюме, которую звали Бет, нехотя ответила:
– Нужно же что-то обсуждать за завтраком.
Понятно. Вряд ли Персиваль стал бы болтать о её приезде, и Альберт не похож на сплетника, хоть он и пустомеля. Значит, это кухарка и те двое из персонала. Что же будет, когда Молли не вернёт ей шаль?
Маленькая кругленькая женщина по имени Мойра, более приветливая, чем её спутница, осторожно осведомилась:
– Скажите, Молли, а вы уже нашли тот цветок, который пожирает людей?
– Чё?
С полминуты Молли и Мойра хлопали ресницами, уставившись друг на друга, и Хупер, наконец, осенило. Патологоанатом вспомнила свою легенду, которую на скорую руку сочинила для водителя грузовика, привезшего её в «Алый Эдельвейс». Будто она ботаник и ищет поблизости от курорта редкий вид цветка, и не стала опровергать дикую версию водителя, что тот, как некоторые тропические, поедает насекомых. Чёртов болтун!
– Эм, знаете, Мойра, наш ботанический институт хочет написать об этом цветке научную статью. Поэтому я не должна распространяться. Конкуренция в науке и всё такое, поймите меня правильно.
Маленькая женщина грустно вздохнула, но лезть с расспросами не стала. Хоть здесь повезло. Зато самой Хупер удалось кое-что узнать о постояльцах в процессе беседы с ними. Седая грива, который попросил звать себя Аристархом, оказался новаторским скульптором, выставлявшимся даже в галерее «Хикман». «Творец от бога» – шепнула ей Мойра. «Хлыщ и выпивоха» – прокомментировал Освальд Чивли. Чивли был как раз тем мужчиной с трубкой, который осадил Аристарха. Освальд работал профессором математики в Корнельском университете и написал несколько свежих трудов в области компьютерных вычислений. Он мог показаться угрюмым на первый взгляд, однако Молли посчитала, что он самый адекватный из всех. С Чивли можно было интересно подискутировать на разные темы, науку, историю, религию и жизнь. Он охотно шёл рядом с ней и разговорился. Но самым галантным из всех оказался коротышка с щенячьим взглядом по фамилии Мозес. Хупер очень удивилась, когда узнала, что он известный врач-онколог со степенью доктора наук, и на одном из симпозиумов виделся с её тетей Вирджинией.
– Сочувствую вашим переживаниям. Но я верю, что ваша тётя ещё может объявиться.
Молли же в это уже не верила. Не было сил. Она похоронила надежду вместе с болью глубоко внутри.
Полтора года назад известный хирург Вирджиния Хупер в качестве туристки отправилась в Америку, и во время тура к водопаду пропала без вести. Организовывалось несколько спасательных операций, но все они вернулись ни с чем. Тела Вирджинии так и не нашли, равно как и признаков того, что она жива. Родители Хупер были безутешны, особенно отец, брат Вирджинии.
От грустных мыслей Хупер отвлекла рука Аристарха на её талии, предостерегающе обнявшая её перед очередным препятствием на лыжне. Подобные знаки внимания от молчаливого Мозеса, вроде помощи с лыжной палкой или креплением, были похожи на проявления обыкновенной учтивости и доброты. Скульптор же без стеснения заигрывал с ней, развязно и на свой лад. Хоть Молли не питала к седой гриве никакой симпатии, ей было приятно, и против мужского внимания она ничего не имела.
Однако явные возражения имела Бет. Женщина с открытой враждебностью поглядывала на Хупер, каждый раз, стоило Аристарху к ней прикоснуться. Тут патологоанатому подумалось, что между ними мог быть курортный роман, хотя они не слишком подходящая пара. Вначале Молли решила, что суровая жёсткая Бет тоже принадлежит к научной сфере, однако та, оказывается, была довольно известна своими мистическими рассказами и повестями. Хупер даже довелось прочитать в интернете один. Слог у Бет был отрывистый, но невероятно образный и по-мужски грубый, ни на что не похожий.
Молли искоса взглянула на сухопарую женщину. Хотя такие мысли были невежливы, Хупер не могла без внутренней улыбки представить себе эту престарелую, по её понятиям, парочку и мимолётную курортную страсть. Это всё равно, как если бы два древних скелета решили устроить себе романтический ужин, который всё равно не смогут переварить за отсутствием желудков.
Хотя не Молли смеяться над этой парой. С такими темпами отношений, как у Шерлока, сыщик с патологоанатомом сыграют свадьбу как раз на её столетие. Хотя секс у них всё-таки уже был. И неплохой. Дважды.
– … будете мороженое?
– А?
Мойра улыбнулась:
– Я говорю, мы почти пришли в деревню. Вся компания хочет зайти в кафе-мороженое. Вы с нами?
– Да, да, конечно.
Молли так увлеклась воспоминаниями, что и не заметила, как они подошли к краю леса, и теперь под ними открылась огромная протяжённая долина Циллерталь, в которой теснилось множество деревушек.
Было решено снять снаряжение и спуститься в Фюген - ближайший городок, в который и прибыла Молли, когда впервые направлялась в «Эдельвейс».
Прошло ещё немного времени, и они уже оказались на уютной улочке. Молли с удовольствием рассматривала приземистые большие дома из белого кирпича с тёмными двускатными крышами и широкими балконами, опоясывающими дома. Балконы были сделаны резного дерева, но женщине на миг показалось, будто они отлиты из горького шоколада. Каждое крыльцо было заботливо украшено растениями в ящиках, напольными фонарями, детскими поделками и толстыми деревянными звездами, выпиленными из поленьев. У Хупер, несмотря на неприятности, потеплело на душе.
