Гарри попытался вдохнуть, но его грудь, заполненная тёмной давящей пустотой, болела и не давала это сделать.

Он сократил расстояние межу ними, борясь с желанием заорать.

- Только попробуй сделать это ещё раз, - предостерёг он, понижая голос почти до звериного рычания.

На этот раз Луи не отвёл взгляд, продолжая внимательно смотреть в лицо Гарри. Он всё ещё выглядел усталым, но теперь в его лице появилось упрямство и нежелание отступать.

Стук в дверь напугал обоих и вынудил Гарри отступить на пару шагов.

- Чёрт тебя возьми, Томлинсон! - послышался голос ассистента. - Быстро тащи свою задницу наверх!

Луи оттолкнулся от стены и подошёл к чемодану, принимаясь рыться в нём в поисках чистой одежды.

Это дало Гарри возможность впервые оглядеть комнату Луи — смятую постель, большой балкон, залитый солнцем, ванную, дверь в которую была открыта. Его взгляд вновь вернулся к Луи, когда тот заорал: «Уже иду, Марко!» и стащил футболку через голову.

Гарри застыл, наблюдая, как перекатываются мускулы на загорелой спине Луи, как обозначаются бугорки позвоночника и ямочки пониже поясницы.

Наконец, он надел новую футболку и повернулся.

- Я должен идти. Я так понимаю, разговор окончен.

- В любом случае, мне больше нечего сказать тебе, - тут же огрызнулся парень.

Луи остановился у выхода, а его рука замерла на дверной ручке.

- Нам обоим ещё многое нужно сказать друг другу, Гарри, - сказал он, повернувшись через плечо. - Только вряд ли ты захочешь это услышать.

***

В течении следующих пяти дней, которые парни провели в Малайзии, Луи и Гарри не перебросились ни единым словом. Большую часть времени они избегали друг друга, стараясь просто не находиться вместе в одном помещении. Едва один входил в комнату, другой тут же вставал и уходил.

Луи начал уставать от всего этого. Он устал притворяться, устал постоянно быть виноватым. Однако присутствие Гарри, напоминания о прошлом, их разговор в его номере на прошлой неделе и тот поцелуй неизбежно заставляли парня чувствовать свою вину.

Чёртов поцелуй. Луи мечтал поцеловать Гарри так сильно, что в тот момент, когда парень приблизился к нему невыносимо близко, он просто не смог сдержаться. Разум отключился, в голове стало пусто, и весь мир сузился до одной точки. Точнее, до одних губ Гарри.

Воспоминания затопили мозг Луи — прикосновение нежных губ, тёплое дыхание, мягкое поглаживание языка… Сколько раз Луи размышлял о том, изменился ли вкус Гарри, много ли парней целовал он за эти годы, чему они его научили и сможет ли Луи почувствовать эти отличия, если ему выпадет шанс ещё раз поцеловать Гарри.

Парень убеждал себя в том, что хочет просто утолить своё любопытство, однако, то, что случилось неделю назад, напротив, только разожгло желание целовать Гарри, вновь держать его в своих объятиях, быть с ним.

Тогда, на какой-то момент Луи подумал, что поцелуй сможет всё исправить и вернуть на круги своя. Гарри толкнёт его к стене, припадая губами к его рту, и жадно прижмёт бедра Луи к своим, как он любил делать когда-то. В реальности поцелуй, разумеется, ничего не исправил, а только запутал всё ещё больше.

Луи не должен был хотеть Гарри снова. Ни его поцелуев, ни прикосновений, ни даже взгляда в его сторону. Но он хотел. И, хотя всё в Гарри теперь было другим — вкус, фигура, голос, характер, наконец, - Луи чувствовал, что его всё так же безнадёжно и безоговорочно тянет к этому парню.

И тогда, во время их последнего разговора, он не мог придумать ни единого способа заткнуть Гарри, кроме того, которым он в конечном счёте и воспользовался.

Лиам и Зейн почувствовали что-то неладное ещё по дороге в Малазию, поэтому Луи решил сразу рассказать друзьям о случившемся. В результате Зейн стал вести себя ещё подозрительнее, и даже Лиам простился со своей идеей всех подружить.

Сейчас они были на Филиппинах. До начала концерта оставались считанные минуты, и Луи был рад хотя бы на сцене отвлечься от измучивших его мыслей и воспоминаний.

- Луи!

Парень нахмурился, увидев Найла на пороге гримёрки.

- Луи, ты должен что-то сделать, - заявил тот, пытаясь отдышаться. - Я не могу до него достучаться.

Уже взволнованный не на шутку, Луи подошёл к Хорану.

- Что случилось?

- У Гарри опять эта его проблема, - сообщил Найл. - Он совершенно не в себе. На меня даже не реагирует.

- Что с ним? - присоединился к разговору Лиам. - У него…

- Боязнь сцены, - быстро пояснил Луи.

Найл кивнул.

- Он не хочет выходить.

- Почему именно сегодня? - спросил Зейн через всю комнату.

- Не только сегодня, вообще-то, - вздохнул Найл. - Гарри борется со страхом каждый раз, выходя на сцену. Мне всегда удавалось успокоить его, но сегодня ничего не получается.

Луи покачал головой.

- Не думаю, что он захочет видеть меня.

- Но ты всегда помогал ему прийти в себя.

- Больше это не работает, Найл, - напомнил Луи.

- Мне плевать! Сделай то, что работает сейчас! - Хоран всплеснул руками. - Ему пора выходить на сцену.

- Я позабочусь об этом, - вызвался Малик. - Дам ему пинок под зад и вылетит как миленький.

- Зейн! - зашипел Луи и, повернувшись к Найлу, кивнул. - Пошли.

Тот застонал и, обхватив Луи за щёки и смачно поцеловав его в лоб.

- Господи, спасибо тебе!

- Фу, гадость! - фыркнул Луи, хотя симпатия в его голосе звучала вполне красноречиво.

Гарри сидел на корточках у дверей, ведущих на сцену. Несколько охранников и техников окружали его, и желудок Луи сделал кульбит, едва он увидел выражение лица несчастного парня.

Подойдя ближе, Луи попросил всех уйти, и, только оставшись с Гарри наедине, сел на корточки напротив него.

- Эй, - позвал он, протягивая руку.

Гарри оттолкнул её моментально.

- Иди на хуй, Луи.

- Найл сказал, что тебе не хорошо.

- Я в порядке.

- Тогда ты должен идти. Если ты в порядке, почему не выходишь на сцену?

Гарри поднял голову. Его лицо было бледным, глаза слезились, а на лбу выступил пот. Губы были искусаны до крови — Луи видел, как маленькие капельки проступали сквозь трещинки на тонкой коже.

Желание тут же обнять парня, как он делал раньше перед каждым выступлением, было всепоглощающим.

Луи вытянул бы из Гарри весь страх своим поцелуем, успокоил бы его пульс, поглаживая запястья, согревал бы его своим теплом до тех пор, пока Гарри не стал бы податливым и расслабленных в его руках.

Но сейчас Луи не мог сделать ничего этого. Он больше не был тем человеком, который имеет на это право.

Луи должен действовать с позиции того, кем он стал сейчас.

- Знаешь, Найл сказал мне, что я единственный знаю, как нажимать на твои кнопки, - негромко сказал Луи, встречаясь со взглядом Гарри и замечая, что его глаза приобрели цвет туманного леса. - И это правда. Я действительно нажимал на твои кнопки, чтобы ты согласился на эти гастроли.