Тут я гляжу, а утренний стояк так и не сел после туалета. Обычно, у мужиков, он после утреннего туалета спадает, а тут, ну ни как! О, понятно, так это мужика мне что ли надо. То есть не мне—эльфу, а Наташе. Во де-ела-а! Но если учесть, что я в мужском теле и хочу никого-нибудь, а…мужчину, то что же это получается? Вот, блин, подстава подстав! Это получается, что я эльф – гей! Ещё не легче! О, поворот событий! Нет, я точно от этих офигительных новостей с ума сойду. А главное, услужливая память прежнего владельца подсказывала, что такой мужчина у меня уже есть. Вот только, где он вообще и узнаю ли, если увижу? Слишком много вопросов и ни одного ответа на данный момент. Во, дела-а-а!

В комнате послышалась возня, голоса. По ощущениям, целая команда завалилась! Этого мне, конечно, еще не хватало! Я тут с собой пытаюсь разобраться, а ко мне гости пожаловали. И ещё открытие: я не только их отчетливо слышу через дверь благодаря своим замечательным ушкам, но и чувствую их запахи. Один – знакомый, того самого парня. Другие, памяти прежнего владельца кажутся отдаленно знакомыми. Один женский, мягкий, другие два мужские, более жесткие, не считая парня. В дверь тихонько постучали и голос парня спросил:

– Лэр Натаниэль! Вы здесь?

– Да здесь я, здесь! Мне, что, уже в туалет нельзя спокойно сходить и без сопровождения? Что такого случилось, что вы все в нетерпении? – отвечаю строго—строго, чтобы место знали.

– Мм, тут ваши родители и лекарь мэтр Финвэ пришли вас попроведовать… – был несмелый ответ парня.

– О, как вас много! И чем же привлекла сюда столь много народу моя скромная персона? – спрашиваю так, как будто это вовсе и не я говорю.

– Вы двое суток без сознания были, все обеспокоены, – был ответ парня.

– Хорошо, хорошо, выхожу, – снова заворачиваюсь в простыню на пример греческой тоги и открываю дверь. Выхожу и вижу картину маслом: парень стоит с квадратными глазами у самой двери уборной. При этом, видя меня в добром здравии, расслабляется, его взгляд теплеет. Мои вновь приобретенные родители стоят в нерешимости. Услужливая память прежнего владельца тела подсказывает их имена: отец—Аредель, мать—Арвен. А далее мэтр Финвэ. Его легко узнать по зеленому балахону и саквояжем в руках. А ещё он ученый—алхимик и маг. Чуть позже в комнату врывается подросток лет 15–16 на вид. Это мой младший брат Лориэль. В глаза сразу бросилось семейное сходство с моим лицом. Это подтверждало, что он, действительно мой брат. Так, кажись всё семейство в сборе!

– Всем утречка! – выдаю я, наблюдая за вытянутыми лицами родственников. Надо же как – то смягчить это напряжение, в конце концов!

– И тебе, доброго утра, сын, – отвечает отец. – Как себя чувствуешь?

– Нормально вроде. Мышцы еще тяжелые, побаливают. Но это пройдет, как только начну их разрабатывать. Надо просто прекратить валяться в пастели.

– Да, настойки мэтра Финвэ поднимут на ноги кого угодно. Они творят чудеса! – резюмировал парень.

– Оно и видно, – ворчу я. – А что именно за настойки? Если, конечно, это не секрет.

– Не секрет, ваше высочество («о, я—высочество!»). – Противовоспалительные, т.к. у вас были ожоги по всему телу, общеукрепляющие и обезболивающие. Вот собственно и всё, – заключил мэтр.

– Мм, ясно, – ныряю в пастель, чтобы по – меньше глазели.

– Сынок, ты в силах поесть? – спросила матушка.

– Да, я голоден! – отвечаю вежливо.

– Сейчас ему лучше полежать, – вмешался мэтр. – Но и поесть не мешало бы. Только немного. Желудок за два дня несколько отвык от твердой пищи. Не хотелось бы, чтобы принц сразу отторг пищу.

– Да, сын, полежи, пока. Мэтр прав. Энель принесёт тебе чего-нибудь легкого поесть. Да, Энель? – король обратился к парню.

– Да, сир, принесу, – ответил он и метнулся к двери. Когда Энель вышел, братец вставил свои пять копеек.

– Рад, что с тобой всё в порядке, Натан. Ты очень напугал нас.

– Спасибо, братец! Сам в шоке! – улыбаюсь я ему доброжелательнейшей улыбкой, на сколько возможно. Ох, не верю я в это сочувствие. А выдавать себя нельзя.

– Теперь я могу побыть один и привести себя в порядок? – спрашиваю в мужском роде, чтобы и дальше не выдать себя. Взгляды вновь обретенных родственников стали уже напрягать, поэтому хотелось от них срочно избавиться.

– Хорошо, мы сейчас уйдем, – сказала мама, – только ответь на один вопрос. – У меня в голове пронеслось – «Вот к вопросам—то я ещё не готов…а»

– Слушаю, матушка. Что вы хотите знать?

– Натан, милый, скажи, что произошло в тренировочном зале?

– Хм, если бы я ещё помнил, – помня по земным книгам, что эльфам яркие эмоции не свойственны, спокойно отвечаю, хотя о-очень хочется возмутиться. – Последнее, что я помню, – тут я делаю многозначительную паузу. – Молнии, гроза прошлась, чтоб ее…

– Ах, – мама была в ужасе. А ведь я даже не вру.

– Ладно, Арвен. Мы разберемся с этим несколько позже, – сказал отец, обнимая мать. – Идём, Натану, действительно надо отдохнуть. Он только очнулся, а ты уже допрос с пристрастием устраиваешь.

– А ведь и верно, отец, – встрял тут братец. – Стены тренировочного зала, действительно опалены молниями…

– Лориэль, тебя это тоже касается! Идем, брату нужно отдохнуть, – отец выбрал тон по—строже.

– А, что, разве я не прав?

– Ло – о – ори! – отец явно начинал сердиться. – Идем, сказал, а то болтаешь много. Потом будем разбираться!

– Но, па…

– Я что сказал, Лори! Не вынуждай меня…

– Да, отец, – парень опустил голову и понуро вышел из комнаты. За ним вышли и родители. А вот мэтр Финвэ ненадолго задержался. Он помялся и спросил.

– Мм, принц, хотел спросить … – начал он неловко.

– Да, говорите уже, мэтр. Что со мной не так?

– Видите ли, выше высочество…Ваши ожоги…Их нет. И я не думаю, что дело в настойках. Они лишь подняли вас на ноги. И хотя ожоги были поверхностные и по всему телу, от них не осталось и следа!

– Сам в шоке. Думаю, с этим можно разобраться позже, так как я и сам не знаю, что со мной.

– В этом вы правы, принц. Сразу и не разберешься. Впрочем, если будут какие –то непонятные на ваш взгляд изменения, срочно зовите меня. Отправьте Энеля.

– Хорошо, позову, – пришлось пообещать, чтобы только он побыстрее ушел. Когда мэтр, наконец, вышел, я выдаю: – Гроза, чтоб её… – и бухаюсь на постель в тяжких раздумьях. Так, похоже теперь переходим на мужское сознание, раз я в мужском теле.

В комнату зашел Энель с подносом еды в руках. На подносе я замечаю салат и стакан морковного сока. Вот же ж, попадалово! Я в прошлой – то жизни вегетарианцев не любил. Я и сейчас люблю мясо. Как медик по образованию, я вообще «за» сбалансированное питание. А тут теперь придется одной травой питаться, как козел…Эльфы ведь мяса не едят. Поэтому, если я попрошу его (мяса) мне принести, то во—первых меня не поймут, а во—вторых выдам себя с потрохами раньше времени. Пришлось нехотя и без особого на то аппетита жевать салат, запивая соком. «Блин, хоть бы яблочный дали, я к моркови как—то не очень» – думаю по себя. Впрочем, пока жую эту траву, могу кое-что выяснить у Энеля.

– Энель, присядь, разговор есть, – глаза парня округлились.

– Нет – нет, мне нельзя! – завопил он. – Я постаю. Спрашивайте, я могу и стоя рассказать, что вас интересует.

– Энель, это приказ! Или ты собрался его ослушаться? – говорю—то я спокойно, но тоном слегка нажимаю, чтобы дальше не спорил. Делаю при этом строгое—строгое лицо. Прям как у моей земной матери, когда она приходила с родительского собрания, узнав о моих шалостях и отчитывала меня на чем свет стоит. Это, надо сказать, мигом подействовало на Энеля.

– Н-нет, лэр, простите… – замахал он руками.

– Так ты сядешь, наконец? И перестань махать руками! Сядь уже, и объясни мне кое-что!

– Да, ваше высочество, я слушаю, – он присел на край кресла, что показалось мне несколько подозрительным. Сел, да и ладно.