Но я так давно об этом мечтала, поплавать с дельфинами в открытом море, что почти не думала. Все произошло так быстро, что никто даже не успел сориентироваться. Сережа сразу бросился за мной. С одной стороны, это было логично при его то отношении с дельфинами. Но когда он вынырнул и прорезал меня сталью своих глаз насквозь, я поняла, что прыгнул он действительно за мной. Дельфины вели себя нейтрально-дружелюбно. Все обошлось, чуда взаимодействия человека с дельфином не произошло, но и проблем не возникло. Яхту остановили, а дельфины поплыли дальше. Остальные тоже присоединились к купанию, Сережа же наоборот, вылез на яхту. Я тоже поднялась. Сережа лежал на полу, его трясло. Он опять посмотрел на меня, сказал: «Дура» и отвернулся. Но глаза уже потеплели.
Да. Сережа злился редко. Но когда он злился, глаза у него из синих превращались в холодные стальные. Этой сталью он мог зарезать без слов. Сейчас я на себе это прочувствовала сполна. Зато никто ничего не заметил. Просто два человека решили искупаться с дельфинами. Пошутили. Не первый раз мы вытворяли глупости. Веселились, пили сухое вино. Сережа был молчаливым, больше не смеялся. Он, как никто, понимал всю серьезность произошедшего и чем это было чревато. Но что-то стало доходить и до меня. Он испугался за меня! Видимо, его отношение ко мне тоже было каким-то нерациональным.
Андрей через пару дней уехал, мне не хотелось оставаться одной дома, и я пошла ночевать в Дельфихолл. Небожителям не запрещалось. Моника была не против, что бы я в любое время приходила в бассейн. Я пришла понаблюдать за питомцами. Я давно не находилась в бассейне просто так, только на шоу и тренировках, как-то мы все разлетелись по своим делам. Витька и Сережа занимались новыми зверюшками, Моника с Валерой окучивали потенциальных партнеров, Данила разбирался с фонограммой для шоу. Я много времени проводила с Андреем, когда он был здесь. А сегодня как-то захотелось опять, как раньше, понаблюдать за ними, почувствовать эту волну. Я села на зрительские места и наблюдала. Какое-то время они еще лениво плавали по кругу, Гектор гонял мячик по бассейну, остальные в игру не включались. Потихоньку засыпали. Дельфины очень интересно спят. Это как раз те нереальные существа, которые никогда не засыпают полностью. Когда они спят, полушария работают по очереди, позволяя им держаться на поверхности воды. Аста уперлась носиком в бассейн и уснула. Мира немножечко подурила и тоже начала засыпать. Кристо и Гектор неспешно плавали кругами.
Я сидела уже полчаса, ни о чем не думала, просто кайфовала. Шоу будет только вечером, торопиться было некуда, спать не хотелось. В бассейн тихо вошел Сережа. Посмотрел на меня и сел поодаль. С его приезда мы не общались. Здоровались на шоу даже без дежурного как дела. Я даже не понимаю, как это произошло. Мы не ссорились, не было никаких поводов, но после тех северных разговоров взахлеб просто перестали разговаривать. Когда он вернулся, меня так трясло, что я просто боялась ошарашить этим своим эмоционалом. Он очень тонко чувствовал многие вещи, вряд ли он не замечал, как меня колбасит. Сейчас я успокоилась, присутствие неспешного основательного Андрея в моей жизни несколько меня уравновесило. Я первый раз за все это время посмотрела на Сережу открыто и улыбнулась. Он тоже. Я кивком головы пригласила его сесть рядом, он подошел. Невозможный, как всегда. Сначала мы молча смотрели на дельфинов. Потом он сказал:
– Ты больная на всю голову. Ты же знаешь, чем все могло закончиться!
– Мне хотелось. А ты как собирался меня спасать?
– Я не думал. Не до того было.
Да, там правда и двух секунд не прошло, как он тоже оказался в воде. Со стороны выглядело, что мы просто прыгнули одновременно.
– Я соскучилась. Мне тебя не хватало – неожиданно для самой себя сказала я.
Он посмотрел на меня. В темноте и глаза его казались темными. Ничего не ответил, но в мозгу, как обычно, что-то зашевелилось. Пошел мыслительный процесс. По Сереже это всегда было очень заметно, и наблюдать было очень забавно. И еще произошло что-то неуловимое, но он как-то изменился. Как будто вспомнил, что-то давно забытое, что вертелось близко, но никак не всплывало и этим тревожило. Я хотела сказать какую-то глупость типа «ты мне как братишка» или что-то похожее, но вовремя поняла, что не нужно. Не нужно обесценивать ни его, ни момент, ни то, что сейчас между нами происходит. Он накинул мне куртку на плечи и придвинулся поближе. Мы так и просидели молча плечом к плечу больше ничего не говоря. Зверюхи уснули уже все, стало совсем тихо и как-то прозрачно. Мы почти не дышали. Страшно было разрушить эту близость. Часа через два он сказал:
– Давай я провожу тебя домой. Скоро рассвет, а ты еще не ложилась.
– А давай лучше пойдем смотреть рассвет. На крышу.
Мы поднялись в кафе, я сварила кофе, и тут нас прорвало, мы говорили, говорили, говорили. Казалось, мы пытались наверстать все наши месяцы молчания, как будто копили слова. Мы смеялись, говорили обо всем, о шоу, о белушатах и их успехах, о моем безумном прыжке в дельфинов, о том, что если бы не я, он скорее всего, тоже бы прыгнул, потому что стоял и думал именно об этом, о том, что если бы он прыгнул первым, то и я стопудово рванула за ним, потому что с ним мне точно ничего не страшно. Как всегда, оказалось, что мы думали об одном и том же. Потом он посерьезнел и сказал:
– Я так за тебя испугался. Ты спрашивала, что бы я делал? Не знаю, закрывал бы собой столько, сколько был бы жив. Пообещай мне, что без меня не будешь рисковать.
Я смотрела на него во все глаза. Мне не казалось. Он был в меня влюблен. Он чувствовал и переживал примерно тоже, что и я два месяца назад, его останавливало все то же, что и меня, а теперь еще и Андрей. Ревновал ли он? Не знаю. Но ни разу за это время ничем себя не выдал, кроме того случая на яхте. И теперь я еще больше не знала, что с этим делать. Пока это касалось меня одной, мне было легко с этим справляться. Теперь это касалось нас троих. Светало. Мы рванули на крышу и смотрели, как из-за гор начинает выходить солнце. Потом Сережа проводил меня домой, и я уснула как убитая.
В Дельфихолл примчалась на два часа раньше, тут же налетела на Сережу и началась та же игра в молчание, но теперь со знаком плюс. Мы постоянно переглядывались и улыбались друг другу, но ни о чем не разговаривали.
Сезон катился к концу, море еще было теплым и в один из выходных мы с Сережей побежали купаться. Ныряли с разбегу в море, потом переглянулись, и стали нырять с разбегу взявшись за руки. Потом взявшись за руки и не отрывая глаз друг. В наших отношениях было столько чистоты и детства, сколько не было даже в детстве.
Через неделю приехал Андрей. Они что-то придумывали с Валерой, и он приехал надолго. Судя по всему, намерения у Андрея были серьезные в обоих направлениях – и с Валерой, и со мной. Складывалась вообще какая-то идеальная картинка. Два бизнесмена, их жены занимаются творчеством, получалась какая-то калька с их семьи. Предложение Андрей мне пока не делал, но ощущение было, что вот-вот. Я увидела эту картинку как-то со стороны, и она мне не понравилась. Я опять вспомнила ослепительную улыбку Моники и глаза, живущие отдельно. Этот ее театр во всем. Не зря у нее были такие отношения с Кристо, не зря она так близко меня к себе впустила. Просто там, в семье у нее этого тепла не было. Только бизнес. Вот и сейчас Моника работала очаровательной талантливой Женщиной на всяких приемах, а хотела всей душой быть в бассейне с Кристо.
Сережа был безупречен. Когда Андрея не было рядом, относился заботливо и нежно, когда мы были вместе с Андреем, умудрялся общаться по-свойски, без всякого напряга. Чего ему это стоило? Андрей был запретной темой, мы никогда о нем не разговаривали, но нашей теплой дружбы Сережа не сдавал, а мои отношения с Андреем портить не пытался. Втроем мы никуда не ходили, если Андрей его приглашал, находил удачный повод вывернуться, но в общих тусовках участие принимал. Наблюдал из-под своих черных ресниц за мной и что-то там писал на подкорочку. Мы по-прежнему внутри Дельфихолла почти не общались, но иногда гуляли вместе. Море уже остыло, иногда мы залезали в воду, но совсем ненадолго. Близился час Х, когда кого-то из малышей повезут в Китай.
