На другом листке, который также был свёрнут, он обнаружил ноты и тексты его песен. “Моя леди”, “Прыжок”, “Не сегодня”, “Наш рай”… Все его песни, на которые ребята делали клипы своими силами. Ноты, текст… Всё было выведено вручную.

- Предугадывая ваши вопросы… - тихо сказала женщина, стоя неподалёку. - Он страшно экономил несколько месяцев, работал везде, где могли принять такого маленького ребёнка, чтобы накопить и приобрести тот плеер и наушники. Каким-то образом… он и без слов мог договориться с посторонними обо всём, что ему было нужно. А после приобретения этих вещей… Как думаете, чья там музыка?

- Моя… - почти шёпотом ответил Чим, возвращая всё на место. - Но почему? Откуда он вообще знает про меня, про нас?

- Интернет. - пожала плечами сотрудница. - Дети продвинутые не по годам. А насчёт первого вопроса… Я и сама не знаю. Никто не знает. Психологи предполагали, что он видит в вашем творчестве особую философию, которую не можем увидеть мы…

На чердаке ненадолго воцарилось молчание.

- Где его родственники?..

- Он круглый сирота. Родители погибли при обрушении здания, когда малышу было три месяца. А год назад умерла его бабушка, с которой он жил все те годы. Так он и попал в первый приют. Что там произошло, из-за чего он оказался здесь… Всё это мне также не известно. Но я знаю другое. Он будет говорить только с вами. - женщина сцепила руки вместе. - Прошу вас, вы только поговорите с ним. Убедите его, что мы ему не враги, что с нами можно взаимодействовать… Дальше мы уж сами. Правительство и спонсоры нас поубивают, если узнают, что у нас есть вот такое…

- …недоразумение. - закончил за ней Чим, поднимаясь на ноги. - Ведь именно это вы хотели сказать, да? Сдался вам этот мальчик, конечно. Вы просто боитесь потерять работу. Но сейчас и правда речь не об этом. Я согласен. Я поговорю с ним.

Женщина посчитала нужным пропустить мимо ушей его явное обвинение и провела к двери на задний двор.

Чим почувствовал заметное облегчение, когда покинул здание и вышел во двор. Внутри дома будто что-то угнетало его. Может, собственное прошлое? Мало ли как влияют подобные места на человека с жестоким прошлым…

Джеймс остановился неподалёку он дерева, рядом с которым танцевал мальчик, и просто наблюдал за малышом какое-то время. Да, он не немой. Он пел одну из лирических песен Чима, о которых мало кто знает. “Тональность нашей жизни - ля минор”. Судя по интонации… Мальчик и правда понимал всю глубину песни, понимал смысл, который был в неё вложен. Местами Джим даже пытался повторить изначальную хореографию, но подготовки не было, поэтому он быстро выбивался из сил. Только спустя несколько песен Джим заметил, что за ним не просто “какой-то взрослый” наблюдает.

Чим медленно подошёл к нему и опустился на колени, не приближаясь слишком близко. Он может не поверить своим глазам и убежать, а этого нам не нужно.

Джим осторожно вытащил наушники, выключил плеер и положил всё это в потрёпанный рюкзачок, при этом не сводя взгляд со своего кумира. На его глаза медленно наворачивались слёзы.

- Я вас знаю… - наконец вымолвил малыш, делая несколько осторожных шажков в сторону мужчины. - Я вас видел… Вы танцевали…

- Меня зовут Джеймс. Можешь называть меня Чимом. - он протянул мальчику руку.

- Джим… - тихо представился малыш, пожимая руку взрослого. По его щекам потекли слёзы. - А что вы… делаете здесь?.. Это исполнение желаний перед смертью?..

Чим невольно улыбнулся. Какой он сообразительный малый… Мужчина покачал головой, подтягивая его ближе к себе.

- Нет, Джим. Я здесь для того, чтобы забрать тебя с собой.

Глаза мальчика широко распахнулись. Он точно был уверен, что это слуховая галлюцинация.

Чим продолжил:

- Я понимаю, почему ты не контактируешь с другими людьми из этого приюта. Они ужасны. Мне здесь тоже не нравится. Ты знаешь моё творчество, но не знаешь моего прошлого. Я тоже жил один, меня не воспитывали родители. Я знаю, каково это… Быть изгоем. Но у меня была другая семья. Которую я никогда и ни на что не променяю. Это стало моей опорой в трудные времена, помогло справиться с трудностями. И… Я вижу, что такое тебе не светит в этом месте. Каждому нужна семья. Может быть, не стандартная, но любящая семья. И я хочу… Чтобы ты стал ещё одним членом моей семьи. Мы живём в большом доме, где есть место всему. Мы живём в искусстве. И мы не причиняем друг другу боль намеренно. Ты хочешь жить с нами? Я заберу тебя, если ты действительно этого хочешь.

Джим внимательно слушал объяснения Чима, едва заметно кивая. Вряд ли он был уверен, что это правда. Мальчик, которого шпыняли ровесники и взрослые, имел полное право сомневаться во всём хорошем, что происходит вокруг. Чим это отлично понимал, потому как и сам был таким же. И по сей день.

- Я согласен уйти с вами… Но ведь меня так просто не отпустят…

- Об этом не беспокойся. - улыбнулся Чим. - Я знаю, что и кому нужно сказать, чтобы уже через неделю ты спокойно жил с нами.

- У меня к вам последний вопрос…

- Какой, Джим?

- Можно мне называть вас… Папой?..

***

- Чим, ты уверен, что это сработает?

- Уверен, мистер Кей. Когда я вас подводил? Этот мальчик - золотая жила. Я видел его в действии. Вы же доверяете моему вкусу, так?

- Конечно.

- Так верьте мне. Несколько тренировок со мной… И этот мальчик принесёт вам настоящее состояние, по сравнению с которым ваш нынешний капитал - ничто.

- Но я не смогу сделать все эти документы так быстро!

- А вы постарайтесь, мистер Кей. - усмехнулся Чим в трубку, представляя себе выражение лица Френсиса.

- Ох… Не артисты, а настоящее наказание.

- За всё в этой жизни нужно платить, Френсис. Тебе ли не знать, верно?

- Ой, всё, хватит болтать попусту. Я сделаю документы. Но если ты мне не покажешь штампы…

- Они будут, обещаю.

- Тогда до послезавтра.

- Увидимся, мистер Кей.

Чим положил трубку и откинулся на подушку головой. Пф… Что ж, дело почти сделано. Осталась последняя часть… Самая главная.

Элла танцевала на пляже, как обычно. Там её посещает вдохновение, когда Чима нет рядом.

- Не замёрзла?

- Чим! Ты чего так пугаешь?! - воскликнула Элла, несильно ударив его кулачком в плечо.

Мужчина коварно улыбнулся.

- Один-один, любимая.

- Тебя не было весь день, я уже начала беспокоиться… Как там малыш?

- С ним всё будет в порядке. Я ему помог… Почти.

- “Почти”? Что-то ещё нужно? Ты только скажи, может, я могу помочь?

- За этим я и пришёл тебя пугать и отвлекать от работы. - улыбнулся Чим, обнимая девушку за талию. - Элла… Как ты относишься к усыновлению этого мальчика? Ты не будешь против, если он будет жить с нами?

- Что ты! Конечно не против. А ты хочешь его усыновить?

- Да.

- Это же замечательно. У малыша будет настоящая семья… Не совсем обычная, но семья. - девушка задумчиво прикусила губу. - А… я ему понравлюсь, как думаешь?

- Выяснилось, что у нас с ним схожие вкусы. Я уверен, что ты ему понравишься… И не только как человек.

Элла повернула его лицо на себя.

- К чему ты клонишь, Чимми?

“Так, соберись. Резко и без предисловий…”

- Дело в том, что официальное усыновление может длиться месяцами. И мне одному его бы вряд ли отдали. Я попросил Краша об услуге. Он согласился сделать все нужные документы за два дня, но кое-что я должен сделать сам. Для того, чтобы мне доверили ребёнка, я должен предоставить ему хорошую маму. В связи с этим у меня к тебе есть один серьёзный вопрос. Ты согласишься стать моей женой?

Девушка удивлённо раскрыла рот.

- Ты… Я… А… Это для усыновления, да?

- Не только. - покачал головой Чим, предвидя такую реакцию. - Формулировка “для усыновления” подразумевает фикцию. Что это всё будет ненадолго. Я с этим не согласен. Это будет неожиданно, быстро. Но не временно. Я хочу, чтобы ты была мне настоящей женой. Плевать мне на то, что мы не столь давно знакомы. Я люблю тебя. И знаю, что мои чувства, наконец-то, взаимны. Я готов доверить тебе свою жизнь. И обещаю, что сделаю всё возможное для того, чтобы ты была счастлива. И да, ответ мне нужен сейчас, поэтому… Ты согласна или нет?