Драко отклонился назад, прислонившись к краю стола. Пиджак разошёлся в разные стороны. Малфой почувствовал лёгкое давление, когда Поттер сделал шаг вперёд и провёл пальцем по четырём пуговицам на жилете Драко. Как бы высоко Малфой ни ценил дорогие костюмы, он и не подозревал о подобной страсти у Поттера.

Однако.

— Всё ещё не лифт, — произнёс Драко хрипловатым голосом.

— Точно, — Поттер сглотнул.

Он опустил обе руки к краю жилета, скользнул пальцем по расстёгнутой нижней пуговице и высвободил следующую из петли, потом другую. На последней Поттер помедлил, костяшками пальцев проводя по тому месту, где галстук Драко был прижат тяжестью шерстяной ткани и этой последней пуговицей. Затем он расстегнул и её, касаясь пальцами идеально выглаженной рубашки.

Драко почти вздрогнул, когда Поттер посмотрел на него. Взгляд его потемневших глаз был тяжёлым, губы лихорадочно алели. Он пытался не выдать своих истинных чувств, но никто, даже Поттер, не мог контролировать естественные реакции организма. Он начинал терять контроль, начинал поддаваться Драко, который слышал свой пульс, гремевший в ушах в ответ на осознание, сердце погнало кровь к стремительно набухавшему члену. Доказательства находились прямо перед ним, и это было дело рук Драко. Поттер хотел его. А ещё он испытывал явное волнение. Драко прокрутил в голове несколько вариаций на «Я же тебе говорил», но вместо слов поднял бровь и многозначительно посмотрел вниз.

Поттер понял намёк. Его ладони легли на грудь Драко, скрытую рубашкой.

— Да?

Драко напомнил себе, что он хозяин положения. Даже когда его член дёрнулся, даже когда он не смог подобрать слов. Он ухватился за галстук, чтобы успокоить дрожь в руках, и развязал петлю, оставив его свисать по обе стороны от шеи.

— Да.

Поттер начал быстро расстёгивать пуговицы на рубашке Драко и, кажется, только на полпути вспомнил, что ему не следовало проявлять такое нетерпение. Он замедлился, но посыл был вполне очевиден, и Драко отлично его разглядел. Особенно когда Поттер обнажил часть его груди и живот.

Он думал, что Поттер смутится тем, что выдал себя, или отстранится, пытаясь скрыть свою реакцию.

Он не ожидал, что Поттер опустится на колени.

Поттер не смотрел вверх. Он медленно моргнул, закрыв глаза на мгновение дольше, чем требуется, а затем посмотрел прямо перед собой, кивнув в сторону ширинки на брюках Драко.

— Да? — подстегнул Малфой и, пользуясь тем, что Поттер на него не смотрит, прикрыл глаза.

— Я могу… Если ты хочешь, я могу сделать это.

— Сделать что? — спросил Драко, пытаясь скрыть хрипотцу, которая так и норовила пробраться в голос, и игнорируя явную возможность того, что вопрос родился скорее от неверия, чем упрямства.

— Отсосать тебе.

Тысячи саркастичных реплик, зарождавшихся на губах Драко, там же и умерли. Он опустил руки на верхнюю пуговицу брюк, а потом грубые пальцы Поттера легли поверх его ладоней. Драко чувствовал старание, скрывавшееся за внешней непреклонностью, ощутил, как Поттер взял его руки в свои и отвёл их в сторону. Драко ухватился за край стола и опустил взгляд как раз вовремя, чтобы заметить напряжение на лице Поттера, когда тот расстегнул пуговицу на брюках и потянул молнию вниз. Драко попытался не издать ни звука, когда Поттер запустил большие пальцы за пояс его брюк и стащил их вниз ровно настолько, чтобы обнажить светлые волосы медового оттенка и основание члена Драко, который дёрнулся в ответ на то, как соблазнительно Поттер облизал губы.

Гарри сделал глубокий вдох. Малфой ощутил тёплое дыхание, коснувшееся чувствительной кожи, и одновременно с этим — прикосновение костяшек пальцев Поттера, когда тот опустил брюки и боксеры Драко на бёдра. Кожа на его пальцах была грубой, шероховатой.

Но Драко не возражал. Особенно когда эти грубые пальцы направили его наполовину вставший член в рот Поттера.

Он прикусил губу, когда Поттер облизал его — внезапно, от основания до кончика. Не смог контролировать животный стон, вырвавшийся из горла, но ему уже было плевать, ведь это придало Поттеру уверенности, чтобы вобрать в рот весь член целиком. Пальцы сами собой сильнее сжались на деревянном краю стола, когда Поттер втянул щёки. Видимо, язык проходил подготовку совместно с другими частями тела — настолько сильным он казался. Поттер вылизывал член вдоль основания, затем переключился на головку, и Драко приходилось прилагать немало усилий, чтобы не начать толкаться вперёд.

Затем он вспомнил, что для подобной сдержанности не было никаких причин.

Он отпустил край стола, провёл рукой по волосам Поттера, зарываясь в них пальцами, и аккуратно потянул, чтобы посмотреть, отпрянет ли Поттер. Этого не произошло. Он продолжал двигаться вверх и вниз вдоль члена Драко, как и мгновение назад. Драко потянул снова — на этот раз по направлению к себе. Всё так же Поттер не выказал сопротивления. Драко сделал пробное движение бёдрами. Поттер замер и поднял на него вопросительный взгляд. Но не отстранился.

Драко не смог бы сказать, что стало причиной внезапной слабости в ногах: резкий приток крови к паху или вид Поттера с его расширенными зрачками и губами, обхватившими член. Как бы там ни было, Малфой почти ухватился за край стола в поисках опоры.

Вместо этого он вцепился пальцами в волосы Поттера.

— Я буду трахать твой рот.

Поттер моргнул и медленно кивнул.

Драко подождал, пока он слегка запрокинет голову, чувствуя, как пальцы Поттера вжимаются в бёдра. Взлохмаченные волосы у него на голове на ощупь оказались на удивление приятными, и Драко покрепче ухватился за них, делая первый толчок. Головка его члена упёрлась в заднюю стенку горла, и Драко вошёл ещё глубже. Это было невероятно. Горло Поттера оказалось напряжённым, горячим; волнительное предвкушение пронзило тело Драко, и он двинул бёдрами назад, а затем вновь ворвался в этот восхитительный рот.

Мышцы в горле Поттера сократились, как при рвотном позыве, и это было так чертовски невероятно, что Драко чуть не остановился. До тех пор, пока Поттер, видимо, приняв возникшую паузу за неудовольствие, вновь не заглотил его целиком. Бёдра Драко двинулись вперёд, Поттер закашлялся, но всё равно не замер и не отстранился. Его глаза были закрыты, щёки горели румянцем, и он начал отвечать на толчки Драко негромкими постанываниями, создававшими дополнительные вибрации.

Драко задвигался быстрее и ещё быстрее, чувствуя, как всё сильнее напрягается член, вдалбливаясь в горло Поттера, а затем двигаясь назад вдоль его восхитительного языка. Каждый раз Поттер вбирал его в себя полностью, и когда Драко смотрел вниз на то, как он подаётся вперёд, когда чувствовал ногти Поттера, вдавливавшиеся в его кожу, он был почти на грани. А потом перешёл эту грань. Напряжение, поднимавшееся в ногах и собиравшееся у основания позвоночника оказалось настолько сильным, что Драко не мог, не хотел больше его сдерживать. Он предупредительно сжал волосы Поттера — хорошие манеры не покидают джентльмена даже в минуты полного исступления, но Поттер или не заметил, или ему было всё равно. Он продолжал стонать, двигаясь вдоль члена, и его веки дрогнули, когда Драко с громкими ругательствами кончил ему в рот.

И повторил их, выравнивая дыхание.

— Блять, — выдохнул он. — Чёрт.

Он разжал ладонь, выпуская волосы Поттера с неохотой, которую, впрочем, вытеснила перспектива увидеть его лицо с расширенными зрачками и влажными губами.

Вместо этого Драко получил намёк на ухмылку.

Были, конечно, и губы, и зрачки, но рот Поттера, искривлённый в лёгкой усмешке, быстро спустил Драко с небес на землю.

План состоял не в этом. Или в этом тоже, разумеется — секс всегда был частью плана, но не так. Не такое его окончание. Он собирался заставить Поттера умолять. Он хотел — всё ещё хотел — услышать, как Поттер взывает к нему, и хорошего минета было бы достаточно с кем-то другим. Но, конечно же, гордый, упрямый Поттер умудрился и сейчас выглядеть самоуверенно.