– Да так вас послушать, я вообще не понимаю, отчего мы так долго это обсуждаем, – громогласно возмутился Артуро. – Всё же предельно ясно – выступаем, и всего-то делов. Молодец, Эзра, что не забыл про нас!
– Нет, и вы согласитесь с этим так просто? – всплеснув руками, удивился Гаспар. – Даже не обговорив условия, плату за представление, не разобравшись, почему он так поступил…
– Разберись со своей головой для начала, – внезапно подала голос Гайде. До этого она мирно сидела неподалёку от Бельтрана, прижав колени к груди, и молча наблюдала за происходящим. Теперь же её смуглое личико переменилось, а глаза-бусинки сверкали твёрдостью и решимостью. – Тебя только и интересует, что плата. Когда ты подаришь нам такую же возможность, как это сделал Эзра – тогда и будем с тобой говорить.
– Смотрите-ка, – усмехнулся Артуро. – Кажется, наш маленький ангелочек теперь стал для кого-то ещё и ангелом-хранителем!
Бельтран громко рассмеялся, а вслед за ним и другие, невольно вогнав Гайде в краску. Эзра поймал её по-детски негодующий взгляд и благодарно улыбнулся, на что мгновенно был озарён лучистой улыбкой в ответ. Гаспар же не знал, куда девать глаза от обиды. Уязвлённое самолюбие жгло его изнутри. Какая-то девчонка смеет указывать ему, что делать. От этих мыслей голова кружилась сильнее, а пламя костра становилось нестерпимо ярким и слепило до боли.
«Это только начало» – зловеще подумал акробат. – «Вы ещё припомните Гаспара, глупцы. И ты особенно, седовласый щёголь» – он метнул на Эзру быстрый и полный злобы взгляд.
Однако разморенные теплом и вином артисты не заметили его негодования. После трудового дня их отдых был особенно сладок. Колкое потрескивание поленьев, свирели цикад и мерцающие звёзды на небе были величайшей наградой за проделанную работу. Какое-то время они все просто молчали, наслаждаясь покоем и благодатью вокруг.
Спустя четверть часа Каридад, уютно устроившаяся на коленях у Марселино, начала ронять свою прелестную головку на грудь, то и дело неловко потирая закрывающиеся глаза. Заметив это, Бельтран первым нарушил воцарившуюся тишину, скомандовав:
– На сегодня довольно посиделок. Завтра нас ждёт новый день, и ещё больше дел. Будет много работы благодаря Эзре, – он усмехнулся и подмигнул юноше.
Сонные и слегка захмелевшие, артисты один за другим потянулись к хижине, забирая с собой принесённые одеяла и желая друг другу спокойной ночи. Эзра смотрел на их медленные движения, и какое-то неизъяснимое тепло разливалось по его телу от вида этих добрейших и трудолюбивых людей. Он в очередной раз поблагодарил Мах за то, что она подарила ему встречу с ними. Его мысли постепенно растворялись, уступая место пустоте, в то время как взор невольно устремился на гипнотизирующую пляску огня.
Вдруг кто-то легонько тронул его за плечо. Эзра вскинул голову и увидел черноглазую девочку в шерстяной шали. Она медленно присела рядом с ним и, закутавшись плотнее, тихо попросила:
– Расскажи мне о Франции.
– О Франции… Почему о ней? – удивился акробат.
– Abuelo говорит, что ты француз, – серьёзно сказала Гайде. – Ты видел Наполеона?
– О, нет, я… – Эзра замолк, не зная, как продолжить разговор. Затем, спустя мгновение, он предложил:
– Может, будет лучше, если ты расскажешь мне о своей жизни в таборе и о цыганке, что укладывала тебя спать? Мне было бы очень интересно узнать об этом.
– Это совсем не интересно, – пожала плечами девочка. – Я едва помню то время. Мы стояли под Серседой, когда Бельтран забрал меня к себе.
– Это произошло давно?
– Очень давно. Мне тогда и семи лет не было. Была зима, и gitanos* едва выживали. Не было ни денег, ни еды, ни тёплой одежды. Они хотели перекочевать на юг, ближе к Севилье или Гранаде, но я была слишком больна и не выдержала бы такой дороги. А оставаться из-за меня значило погибнуть всем. Тогда, к счастью, небольшой бродячий цирк остановился совсем неподалёку от нас. Совсем крохотный. Только abuelo, Чико и Пилар. Они пообещали позаботиться обо мне. Так я и попала к ним. Но с тех самых пор я не видела никого из табора. Даже не знаю, где они и что с ними случилось… Хотя у меня и времени-то особо не было. Старый Бельтран заставлял меня тренироваться дни и ночи напролёт, чтобы прокормить себя. Приходилось тяжело, но мне это нравилось. К тому же, простые движения с обручами я выучила ещё в детстве, когда мы надевали яркую одежду и танцевали для своих mard**. Для меня это были самые счастливые вечера из всех…
– Но твоя гибкость – заслуга Бельтрана?
– Это моя заслуга, – Гайде подняла глаза на юношу. – Мне показалось, что стоять на месте, пусть даже и с огнём в руках, сможет любой глупец. К тому же, жизнь в таборе научила меня, что танец – один из простейших способов выражения чувств. Оставалось добавить к нему лишь немного зрелищности и… вот и готово, – горделиво улыбнулась она.
– Мы могли бы выступить вместе с тобой, если только ты не побоишься высоты, – промолвил Эзра и не без радости заметил, каким восторгом озарился её взгляд.
– Вместе? С тобой? – отбросив шаль, Гайде схватила его за руки. – Конечно, я не побоюсь! Это просто замечательно! – она вскочила и принялась кружиться возле догорающего костра. – Представить только – Летающий Ангел и Огненная Агана, там, высоко, под облаками! И все смотрят на нас!
Несколько раз повершувшись вокруг своей оси и грациозно раскинув руки, она с сияющими глазами вернулась к юноше и, сев рядом, увлечённо принялась мечтать:
– Я буду раскачиваться на канате и жонглировать обручами, а потом перекидывать их тебе, или мы можем вместе кружиться, словно на карусели, и только огненный шлейф за нами… О, невероятно! Это зрелище будет достойно самого короля!
Её смех зазвенел в ночной тишине.
– Нам потребуется много времени и большая осторожность, – Эзра мягко спустил её с небес на землю. – Никто из нас не совершал ничего подобного раньше.
– Не бойся, – Гайде быстро обняла его и так же быстро отстранилась. – Ты будешь со мной.
Юноша лишь с улыбкой повёл головой, восхищаясь её храбростью. Если его затея удастся, такой номер действительно должен впечатлить всех знатных господ на празднике. Неужели он и вправду увидит Карла Четвёртого?
Гайде тем временем своим привычным жестом обхватила колени руками и, вздохнув полной грудью, подняла глаза к небу.
– Удивительно. Столько звёзд на небе… Ты когда-нибудь думал о том, сколько их?
– Нет, – честно признался Эзра. – Разве это важно? Мне кажется, когда начинаешь разбирать чудо на кусочки, оно перестаёт быть чудом, разве не так?
– Так, – согласно кивнула девочка. – И всё же было бы интересно узнать… Наверняка в пустыне их ещё больше.
Эзра промолчал. Он почему-то задумался о цыганском таборе, кочевавшем по Испании пятнадцать лет назад. О людях, живущих в нём. О цыганке, убаюкивающей Гайде легендами о Богине луны. Картины песчаной пустыни и яркие звёзды снова и снова возникали в его воображении. Он захотел расспросить Гайде подробнее, но только сейчас неожиданно для себя обнаружил, что она уже давно покинула его и почти скрылась в хижине.
– Гайде! – позвал он.
Девочка обернулась на пороге. Слабый свет почти потухшего костра отбросил на её хрупкий образ таинственные тени. Она казалась гранитным изваянием, и только в живых глазах плясали отражения пламени.
– Как звали цыганку, которая каждый вечер перед сном провожала тебя в царство богини Мах?
Гайде опустила голову, задумавшись.
– Её звали… Да, точно… Такое красивое имя… Её звали Шукар.
Комментарий к 13. У костра
*Gitanos (исп.) – цыгане
**Mard (фарси) – мужчины
========== 14. Один взмах клинка ==========
Кирпич за кирпичом. Камень за камнем. Ни конца, ни края, бесконечная рябь в глазах, темнота и пляшущие тени от факелов, саднящий дым и жгучая злоба. Гаспар, потеряв счёт времени, словно привидение шатался по глухим улицам Сеговии, пугая редких прохожих своим болезненно разгорячённым обликом. Он походил на сумасшедшего в горячке.
