***

Уилл смог отыскать свободные спортивные штаны и старую толстовку с рыболовным лого. Они не были модными, но что еще остается делать в сложившейся ситуации. Он оставил их перед дверью в ванную.

Мужчина вернулся в гостиную и встал посреди комнаты, не уверенный в том, что делать. Он перевел взгляд на кухню и закатил глаза.

Еда, конечно. Ганнибал должен быть голоден.

Осмотрев холодильник и буфет, он нашел основные продукты холостяка. Паста, свинина, грибы, помидоры и лук. Он сварил макароны, нарезал помидоры и нагрел их на сковородке, чтобы они выделили сок, прежде чем добавить нарезанный лук. В отдельной сковородке он подрумянил мясо и оставил его на маленьком огне, пока Ганнибал не вышел из ванной.

Уилл об этом не знал, пока по его талии не скользнула рука, прижав его спиной к широкой груди. Рука осталось прямо над животом, растопырив пальцы, чтобы охватить больше участков кожи. Подбородком Ганнибал оперся о плечо Уилла, заглянув в сковородки на то, что готовит Уилл.

— Намного лучше, чем еда из микроволновки, — промурлыкал Ганнибал.

Уиллу стоило больших усилий ответить нормально: — Я подумал, что вам это должно понравиться больше, чем макароны с сыром для разогрева в микроволновке, которые у меня лежат в холодильнике.

— Правильно подумали.

Другой рукой Ганнибал приподнял его голову за подбородок. Уилл знал, что сейчас будет, прежде чем это произошло, и он это позволил. Он хотел этого. Ощущение губ Ганнибала на своих губах было, словно он вернулся домой, и он этим наслаждался. Это было нежно, на пробу, прежде чем поцелуй стал более уверенным, более горячим. Уилл издал легкий стон, когда Ганнибал углубил поцелуй, открыв губы, и они соприкоснулись языками.

Рука Ганнибала на его животе прижала его сильнее, и Уилл положил на нее свою руку, переплетя пальцы.

Мужчина глубоко вздохнул, содрогнувшись, прежде чем отстраниться: — Наверное, нам стоит остановиться.

Уилл ошеломленно посмотрел на него в ответ: — Стоит?

Ганнибал улыбнулся, переведя взгляд на еду: — Ну, только если вы не хотите попробовать сгоревшие лук и грибы.

Уилл быстро взглянул на сковородки: — Возможно вы правы.

Он достал тарелки, пока Ганнибал слил воду из пасты. Как только все было готово, они сели на маленькой кухне Уилла и начали есть в дружеской тишине, которая была наполнена напряжением, которое могло остаться только после фантастического поцелуя.

— Какова вероятность того, что ФБР найдет вас здесь? — спросил Уилл, доедая остатки соуса с пастой.

Ганнибал обдумывал вопрос, отпивая воду из стакана: — Я бы сказал, с большой вероятностью. Как только они поймут, что в восьми милях от института меня нет, они проведут проверку персонала и допросят санитаров. Барни — хороший человек, он укажет на вас из-за того, что волнуется о вашей безопасности. В конце концов, вы ведь заинтересовали серийного убийцу.

— И все же вы пришли сюда, зная, что вас могут поймать, — мягко намекнул Уилл.

Ганнибал посмотрел ему в глаза: — Вы не попрощались. Мне показалось неправильным — закончить наши беседы тишиной.

Уилл старался не отводить взгляд, но не смог, уставившись в точку над плечом Ганнибала и с трудом сглотнув: — Я встретил Беделию Дю Морье на похоронах Мэттью.

— О, — сказал Ганнибал, голос не отражал никаких мыслей по этому поводу. — И что же мисс Дю Морье вам сказала?

— Вы имеете в виду нечто другое, а не профессиональной любопытство наблюдения за горящим миром? Она предупредила, что, увидев вашу истинную натуру, я безвозвратно изменюсь. Мы оба изменимся.

Ганнибал склонил голову, рассматривая Уилла: — Из-за этого вы сбежали?

— Не сбежал… — начал протестовать Уилл, но замолчал. Именно это он и сделал, не было смысла скрывать. Уилл громко выдохнул и откинулся на стуле: — Вы поверите, если я скажу, что мне было очень жаль? Что бегство лишь еще более меня в вас заинтересовало? Куда бы я ни смотрел, вы были там. Я не мог ничего делать, не думая о вас, и это сводило меня с ума.

Когда Уилл наконец вновь посмотрел на Ганнибала, он видел удовольствие в его глазах. Он был доволен тем, что Уилл не мог его с легкостью отбросить: — Выглядит так, будто мы уже друг друга изменили. Вы не сможете избавить себя от меня, так же как и я не мог избавить себя от вас. Безвозвратно.

— Теперь от вас не сбежать, да? — пробормотал Уилл. — Вы забрались мне под кожу, и мне придется уничтожить себя, чтобы избавиться от вас.

— Палка о двух концах, — уверил его Ганнибал, казалось, они двое на кухне были единственными людьми в мире. Такие люди, как они, наверное, никто не может быть столь похожими и разными одновременно. Никаких притворств, никаких стен, которые бы встали между Уиллом и Ганнибалом. Это было опьяняюще, словно подтверждение, как он только мог думать о том, чтобы это прекратить?

— Что нам теперь делать? — спросил Уилл.

Ганнибал развел руками на столе: — Это зависит от вас. Балтимор теперь не самое безопасное место, да и в целом Америка. Этого я изменить не могу. Зависит от вас, пойдете ли вы со мной.

Уилл не был удивлен, услышав это. На каком-то уровне сознания он этого ожидал. Надеялся на это.

Уилл обдумывал это, позволив словам повиснуть в воздухе между ними: — Думаю, Барни есть много чего о нас рассказать, обо всем, что произошло между нами. Будут вопросы о том, насколько мы были близки, помог ли я вам сбежать, было ли мое увольнение запланировано. Они могут решить, что я был сообщником. Джеку Кроуфорду понадобиться козел отпущения для всего этого, и я стану прекрасной целью.

— Да, — сказал Ганнибал. — Джек Кроуфорд будет разгневан из-за этого. Его злость зацепит всех, с кем он будет контактировать.

Уилл кивнул, будто он с самого начала принял решение: — В моих интересах пойти с вами. Куда бы вы не направлялись.

Ганнибал улыбнулся впервые с того момента, как он вошел: — Вена или Флоренция?

***

Сборы вещей не заняли у Уилла много времени. Он позвонил Алане Блум, попросив присмотреть за собаками некоторое время, не уточнив, что это долговременная просьба. Она не задавала вопросов, были времена, когда из-за работы Уиллу приходилось покидать дом на некоторое время.

Было тяжело их покидать, они были его верными компаньонами с самого их детства, но он знал, что оставлял их в хороших руках.

— У меня есть деньги на оффшорных счетах*, — объяснил Ганнибал, когда Уилл поднял вопрос о том, как они собираются исчезнуть. — Я знаю одну очень творческую женщину, которая творит чудеса с поддельными паспортами и бумагами, конечно же, за приемлемую цену.

— Конечно, — повторил Уилл, задаваясь вопросом, что значит «приемлемая» для такого человека, как Ганнибал. — И когда мы прибудем в место назначения, что произойдет тогда?

— Все, что мы захотим, — сказал Ганнибал, и в этих словах был целый мир возможностей, мысли о которых заставили Уилла задержать дыхание.

— Я не… я не это имел в виду, — сказал Уилл, взяв сумку с кровати и положив ее на диван. Он наклонился к собакам, потрепав каждую и попрощавшись. Они знали, что что-то происходит, зарываясь носами в его свитер: — Я имел в виду, будете ли вы вновь убивать?

Ганнибал замер, наблюдая за Уиллом, который вновь укладывал собак на место: — Вы просите меня этого не делать?

Уилл поднял взгляд на Ганнибала и спросил мысленно об этом себя: — А вы не будете, если я попрошу?

Ганнибал не ответил, но Уилл знал, что ответом было «нет». Не то чтобы он действительно ожидал «да», он больше спрашивал из собственного любопытства.

— Я не могу этого обещать, — сказал Ганнибал. — Даже ради вас. Но я пообещаю, что это не подвергнет нас опасности и не укажет на нас, не вызовет неуместных подозрений. Этого будет достаточно?

Уиллу не должно было это нравится, в конце концов, убийство есть убийство, но сейчас этого будет достаточно. Его обещания были лишь для Уилла, и Уилл сомневался, что Ганнибал испытывал те же угрызения совести, если бы Уилл с ним не пошел.