— А я там работала год — ответила она небрежно — но поняла, что мне больше нравится внизу. У них и вправду самые крутые проекты. Но атмосфера тяжёлая. Очень.

— В каком смысле?

— В таком, что там человек человеку волк, если не хуже. Это не команда, а сборище индивидуалистов. Если думаешь, что тебе там будут помогать так, как у нас, то ошибаешься. Пошлют, и барахтайся сам.

— Что-то ты ужасы какие-то рассказываешь.

— Чистую правду — покачала она головой — они гении и умницы, но социальные навыки у всех на нуле, дружить не умеют и не хотят. Я не знаю, почему Эран набрал именно таких. Сам он совсем другой. Но понимаю, почему держит из отдельно от других. И ты поймёшь.

— Думаешь, я там приживусь? — спросил я.

— Имеешь некоторые задатки. — ответила она задумчиво — но не уверена, что ты будешь счастлив. Успешен — да. В общем, выбирай — Слизерин или Гриффиндор.

Я промолчал. Новая информация породила во мне рой сомнений.

Рая подняла свой стакан.

— Давай выпьем, чтобы все сложилось наилучшим образом. За самый благоприятный сценарий.

— И за тебя — брякнул я невпопад.

Он приподняла бровь.

— Если тебе так приятно, то и за меня. Всё-таки ты странный.

— Почему? — я чувствовал, что вторая кружка пива вкупе с чейсером на загруженную голову даёт о себе знать. Мысли об Орене и работе ушли на задний план, и теперь я наслаждался чистым общением с моей привлекательной начальницей.

— Если бы не знала тебя хорошо, точно подумала бы, что ты втюрился. Смотришь на меня прямо… — она поколебалась, подыскивая слова — как на шоколадное мороженое.

— Ты хочешь мороженое? — спросил я, улыбаясь.

— Как ты догадался? — фыркнула она.

— Это было нетрудно — я допил последние капли из кружки — пошли купим.

— После алкоголя? В конце октября?

— Ну да. Ты же хочешь, я вижу — я вытащил карточку, протянул ее официанту, игнорируя кредитку Раи, которую она положила рядом с моей.

— Не все, что хочешь, надо брать, Вайцман — усмехнулась она, застегивая куртку.

Мы вышли из бара и несколько неуверенно пошагали в сторону киоска с мороженым. Рая выбрала, как и ожидалось, шоколадное, но не позволила мне опять расплатиться за нее.

— Не меняй тему — сказала она, словно мы только что прервали нашу беседу — ты гей или нет?

— Гей — пожал я плечами.

— Тогда к чему все эти взгляды?

— Ты мне нравишься — ответил я честно.

Она хмыкнула.

— У тебя были женщины?

— Одна.

— Давно?

— Очень.

Она задумчиво облизывала холодный шоколад.

— Я не хотела бы портить наши деловые отношения, Янон, хоть и мне самой… любопытно. Мне нравится работать с тобой, пусть ты и перейдешь скоро к тем лунатикам наверху.

— И я не хочу портить то, что у нас есть — нехотя сказал я.

Мы прошли ещё метров двадцать в молчании.

Она кинула недоеденный рожок в мусорку, повернулась ко мне.

— Поцелуй меня — потребовала она.

Я решил, что упираться будет глупо и шагнул к ней, принимая ее в свои объятия.

Поцелуй был сначала холодным и сладким — из-за вкуса шоколада у нее во рту. Потом — горячим и пьянящим.

Наконец, я смог оторваться от нее.

Мы молча смотрели друг на друга, понимая, что лишь распалили огонь ещё больше.

— Мне надо идти — сказала она притихшим голосом — пока мы с тобой не натворили глупостей.

— Хорошо — ответил я покорно, хотя знает бог, мне больше хотелось схватить ее в охапку и больше не думать ни о каких последствиях.

Она усмехнулась, губы ее слегка подрагивали, и улыбка вышла кривоватой:

— Мы рискуем стать посмешищем всего офиса. Будем излучать сексуальное напряжение, пока один из нас не изнасилует второго прямо в комнате совещаний. И ещё вопрос, будем ли мы в это время там одни.

Я не смог сдержать улыбку.

— Если насильницей будешь ты, я не буду возражать. Даже не подам жалобу.

— Знаю. Поэтому и предлагаю поскорее распрощаться, пока мы не передумали — ответила она твердо.

Я довел ее до остановки. За несколько секунд до того, как подъехал ее автобус, не удержался, и поцеловал её ещё раз, понимая, что делаю нам обоим только хуже. Она ответила с той же страстью, но спустя пару мгновений резко оторвалась, и побежала к открытым дверям автобуса — не оглядываясь.

Я дождался своего номера и поехал домой, пытаясь хоть как-то упорядочить кашу в голове. Что-то подсказывало мне, что лучше нам было в тот вечер не упорствовать, а просто переспать и списать все на алкоголь.

Эран почувствовал это первым.

— Может, перестанете пялиться друг на друга, и послушаете меня? — спросил он, когда мы втроём устроились в его кабинете обсуждать следующий проект.

— Мы не пялимся — спокойно ответила Рая — может, хватит выдумывать того, чего нет?

— Я бы рад. Но когда я понимаю, что в комнате я третий лишний, очень трудно не обращать на это внимание — сказал он невозмутимо — так что возьмите себя в руки. Я не знаю, что там у вас, и не хочу знать. Но эмоции свои держите при себе. Рая, я тебя не узнаю.

— Иди к черту — устало сказала она.

— Янон? Ты хочешь что-то добавить, прежде чем мы закроем эту тему навсегда? — осведомился Данцигер, повернувшись ко мне.

— Присоединяюсь к Рае — ответил я коротко.

— Понятно. Я могу продолжать?

— Да — хором ответили мы.

Во всем остальном обсуждение прошло без происшествий.

Вторым был, как ни странно, программист. Лиад — я наконец запомнил его имя благодаря Орену.

Он зашёл к Рае, когда спустя несколько дней мы сидели у нее и разрабатывали первоначальный план для проекта.

Хотел что-то спросить, но осекся.

— Я зайду попозже, Раюшка?

— Почему же, садись, говори, что там у тебя.

— Не хочу вам мешать — пробормотал он — вы тут… заняты.

— Мы не заняты ничем, кроме работы — рявкнула она — и с каких пор тебя смущает отвлекать меня от рабочего процесса? Ты уже три года только это и делаешь.

Он перевел взгляд с нее на меня и обратно.

— Н-ну…я, видимо, что-то не так понял.

После этого он наконец расслабился, а мы, наоборот — поняли, что ситуация выходит из-под контроля.

— Извини — сказал я Рае, когда Лиад наконец удалился — я помню, что ты говорила насчёт приставаний коллег. И, как видишь, стал одним из них.

Он вздохнула.

— Все не совсем так, Вайцман. С остальными было проще — они лезли, я их посылала. А тут…неудовлетворенное обоюдное желание налицо.

— Если меня переведут наверх, то мы перестанем мозолить друг другу глаза и станет легче — предположил я неуверенно.

— Скорее всего. Я поговорю с Эраном насчёт этого — она кивнула, записывая что-то у себя в блокноте.

Я с трудом удержался, чтобы не взять ее за руку, останавливая движение карандаша. Я не хотел уходить отсюда, не хотел перестать видеть ее каждый день.

Что происходило, черт возьми? С каких пор я готов был потерять голову — да еще из-за девушки?

Орен был забыт — но взамен пришла новая напасть. Словно судьба смеялась надо мной, и, как компенсацию за все годы, начиная с отрочества, когда сердце мое ни разу не дрогнуло от влюбленности, наказывала меня сейчас чувствами, которые я не мог вполне осознать и переработать.

Орен, к сожалению, тоже заметил изменения.

Во время очередного совещания он не спускал с нас глаз в течение всего часа. Мы с Раей сели рядом, как делали всегда, рассудив, что рассевшись поодаль, мы только вызовем лишнюю волну слухов и подозрений.