— Да. — коротко сказал я.

— Я рад — сказал он. — приезжай к нам, хорошо?

— Я приеду — пообещал я почему-то. Черт, теперь на самом деле мне придется к ним ехать.

Отец кивнул деду, обнял меня, и вышел. Я смотрел в окно, как он садится у свою машину и отъезжает.

Дед тоже подошёл к окну.

— Ты серьезно считаешь, что живя тут с тобой, я чем-то жертвую? — спросил он.

— Не знаю — сказал я честно.

— Тогда ты дурак — ответил он жёстко. — иногда я благословляю тот день, когда ты услышал меня, говорящим во сне. В этом мире должен быть хоть один человек, который будет знать, кто ты есть на самом деле, Миха. Понимаешь?

Я кивнул, не глядя на него.

Он помолчал, потом пошел к себе в комнату.

****

Постепенно я вжился в новую рутину, и теперь мог работать в том же темпе, что и мои коллеги по отделу.

Наступили осенние праздники. На новый год я поехал к родителям, впервые за много лет. Вся семья, кроме деда, была в сборе, и я провел время приятнее, чем ожидал.

На Судный день я собирался, как обычно, поехать на север и провести весь этот день в палатке, любуясь закатом на озере, попивая пиво и закусывая его шашлыком.

Но вместо этого остался в городе — сам не зная, почему.

Вечером перед самым началом праздника мне пришло сообщение от Гая:

«Ты в городе?»

Я позвонил ему, решив, что так будет быстрее.

— Я не хотел тебе звонить, вдруг ты соблюдаешь этот день — признался он.

— Я ничего не соблюдаю — ответил я.

— Хочешь прийти ко мне? Тут будут ещё несколько человек, мы поужинаем, посмотрим фильм и позже пойдем прогуляться до набережной.

Я хотел было согласиться — но вспомнил свой уговор с Дори.

— Извини, я не могу — сказал я.

— Понимаю — ответил он. — хотя нет, если честно, я ничего не понимаю. Я что-то сделал? Почему ты меня избегаешь?

— Ты мой начальник — сказал я то, что казалось максимально правдоподобной отговоркой — не хочу, чтобы считали, что я хожу у тебя в любимчиках.

Он не ответил, и просто повесил трубку.

Я пошел в гостиную, включил компьютер, и погрузился в какой-то фильм, который скачал заранее.

Через час понял, что провести целые сутки в таком состоянии будет выше моих сил. Выключил фильм на полуслове, оделся.

— Я пройдусь — сказал я деду.

— Давай — ответил он, читая книгу.

Я вышел во влажный и жаркий тель-авивский вечер. Машины уже перестали ездить, и все улицы наполнились детьми, подростками и взрослыми на велосипедах и самокатах самых разных моделей и марок.

То был единственный день в году, когда воздух очищался от выхлопных газов, когда по шоссе разъезжали не машины, а велосипеды, и когда многие шли в синагогу — отмолить грехи за весь год.

Я был не среди их числа, поэтому просто шел по людным улицам куда глаза глядят, и думал о своем.

Наверное, я забыл перевести телефон на бесшумный режим — звук входящего звонка был очень уж громким.

Я тихо отошёл в тень деревьев и посмотрел на экран.

Опять Гай.

— Что случилось? — спросил я.

— Где ты? — спросил он.

— Гуляю по округе.

— Мои приятели решили отсидеться дома. Ты не против, если я составлю тебе компанию? Я не думаю, что получасовая прогулка по набережной сможет послужить предметом для пересудов, а торчать дома мне надоело.

Я помолчал. Следуя правилам Дори, мне следовало отказаться наотрез. Но особая атмосфера этого дня, тоска и одиночество взяли верх над здравым смыслом.

— Я подойду к твоему дому, спускайся — сдался я.

— Хорошо — было слышно, что он улыбается. А мне вот было совсем не смешно.

Гай ждал меня под своим домом — новым пятиэтажным зданием, которые начали появляться тут и там несколько лет назад.

— Хорошей записи — приветствовал он меня.

— И тебе — ответил я.

— Пошли к морю — сказал он.

Мне было все равно, где гулять, и мы повернули в сторону набережной.

Какое-то время мы шли молча, потом незаметно разговорились.

— Как тебе работается на новой должности? — спросил он.

— Неплохо, спасибо, что дал мне возможность туда перейти.

— Благодари Нира — ответил он — тебе не сложно? Я имею ввиду, общение с людьми.

Я помолчал. Мы снова сворачивали к опасной теме. Признаться, что социофобия моя не врожденная? Тогда он начнет допытываться, что послужило ее причиной. Промолчать — и он будет и дальше считать меня этаким недоаутистом. Черт с ним, пусть считает.

— Я работаю над этим — наконец, ответил я.

— Ты молодец — искренне сказал он — Нир тобой доволен.

Я улыбнулся. Приятно было слышать похвалу из его уст.

Тем временем мы дошли до пляжа и пошли вдоль берега моря.

— Что будешь делать завтра? — спросил Гай.

— Пока не знаю. Собирался устроить себе кемпинг, а теперь уже поздно.

— Почему же? — возразил он — можно и завтра успеть, поедем на велосипедах куда-нибудь подальше от всех.

Я напрягся. Предложение было заманчивым, но противоречило условию «никакого общения вне работы». В то же время, я понимал, что раз за разом отказывая Гаю, только распаляю его пыл — он-то прекрасно чувствовал, что я не против, и считал это своего рода предварительной игрой. Чертов Дори, он только все усложнил.

Я посмотрел в темные глаза Зелига-старшего и решился.

— Если это останется между нами, то можно будет поехать куда-нибудь — наконец, сказал я.

— Буду нем, как рыба. Вообще никому не говорить?

— Да — мне очень хотелось добавить: «особенно брату», но я понимал, что это вызовет новую волну подозрений и расспросов.

— Прекрасно — он подошёл вплотную, но не касался меня — я уже в предвкушении.

Гай смотрел на меня, и я буквально видел, как бурлит его фантазия, рисуя в его воображении, как именно мы завтра будем развлекаться на природе. Жар в его глазах опалил меня, и я невольно отступил. Только не хватало, чтобы нас тут застукали.

— Ты что? — мягко сказал он — я тебя напугал?

Я закашлялся, чтобы скрыть улыбку. Судя по всему, он считал меня не только социофобом, но и девственником. Неужели я на самом деле производил такое впечатление?

— Все в порядке — сказал я — пошли обратно?

По пути назад Гай помалкивал, но молчание его было скорее признаком волнения, чем отчуждения. Перед домом он хотел меня поцеловать, но я покачал головой — вокруг было слишком много детворы и подростков.

На следующее утро Гай позвонил мне в шесть часов.

— Ты готов? — его голос был бодр и полон нетерпения. Трах на природе — лучшая мотивация для ранней побудки.

— Готов — сонно ответил я.

— Тогда я подъеду к тебе через минут десять.

— Эй — я спохватился — я только проснулся!

— Сколько времени тебе нужно? — спросил он.

— Полчаса — ответил я.

— В половине седьмого буду у тебя.

Я скатился с кровати, пошел умываться.

На кухне меня перехватил дед.

— Куда ты в такую рань? — осведомился он.

— Прогулка на велосипедах — ответил я лаконично.

— Приятно провести время — он зевнул и пошел спать дальше.

Я наскоро перекусил и собрал в рюкзак еды, воды и огромную, три на три метра, циновку для пляжа. Велосипед я проверил и смазал ещё с вечера, так что к половине седьмого у меня все было готово.

Спустившись вниз, я увидел Гая в велосипедной майке и шортах, стоявшего возле великолепного карбонового велосипеда.

— Поехали? — спросил он, улыбаясь во весь рот.

— Поехали — ответил я.

Ехали мы часа три, по пути сделали небольшой перерыв. Навстречу нам то и дело попадались другие велосипедисты, а также амбулансы и полицейские машины, патрулировавшие дороги.